Итальянский футуризм. Манифесты и программы. 1909–1941. Том 1 - Коллектив авторов

Король и Королева снобизма, знайте, что вы должны полностью подчиниться нам, Футуристам, живым новаторам! Поэтому оставьте животной похоти публики труп Вагнера, новатора пятьдесят лет назад; его произведение, уже превзойдённое Дебюсси, Штраусом и нашим великим футуристом Прателлой, больше ничего не значит7! Вы помогли нам защитить его, когда это было нужно. Мы научим вас любить и защищать что-то живое, дорогие рабы и овцы снобизма.

Впрочем, вы забываете этот последний, единственный убедительный для вас аргумент; любить сегодня Вагнера и Парсифаля, который представляется повсюду и особенно в провинции… давать сегодня thè-tango как добропорядочные буржуа всего мира – ну, же! – ЭТО УЖЕЕЕ НЕ ШИК!

Ф.Т. Маринетти

11 января 1914

27. Живое английское искусство

Футуристский манифест

Я итальянский поэт-футурист и страстный поклонник Англии. Однако я хочу вылечить английское искусство от самой серьёзной из всех болезней – пассеизма. У меня есть право говорить открыто и бескомпромиссно и вместе с моим другом художником-футуристом Невинсоном дать сигнал к началу сражения.

ПРОТИВ:

1. Культа традиции и консерватизма Академий, озабоченности английских художников коммерцией, изнеженности их искусства и их полным уходом в поиски чисто декоративного толка.

2. Пессимистических, скептических и ограниченных взглядов1 английской публики, которая глупо преклоняется перед приторным, банальным, нежным, сладким и посредственным, болезненными возрождениями духа Средневековья, Городами-садами с их комендантским часом и искусственными зубцами2, майским деревом и танцами Морриса3, эстетизмом, Оскаром Уайльдом, прерафаэлитами, нео-примитива-ми и Парижем.

3. Извращённых снобов, которые игнорируют или презирают всю английскую смелость, оригинальность и изобретательность, но страстно приветствуют любую иностранную оригинальность и смелость. В конце концов, Англия может похвастаться такими пионерами, как Шекспир и Суинбёрн – в поэзии, Тёрнер и Констэбл (подлинные основатели импрессионизма и Барбизонской школы) – в живописи, Уоттс, Стефенсон, Дарвин – в науке, и т. д. и т. п.4

4. Мнимых революционеров Нового английского художественного клуба5, которые, разрушив престиж Королевской академии, теперь демонстрируют грубую враждебность к более поздним движениям авангарда.

5. Безразличия Короля, государства и политиков по отношению ко всем искусствам.

6. Английского понятия, что искусство – это бесполезное времяпрепровождение, подходящее только для женщин и школьниц, и что художники – бедные заблудшие дурачки, достойные сожаления и защиты, что искусство – смешная жалоба и только тема для застольной беседы.

7. Универсального права невежд обсуждать и выносить суждения по всем вопросам Искусства.

8. Старой гротескной идеи гения – пьяного, грязного и ободранного изгоя; пьянства как синонима Искусства, Челси, лондонского Монмартра, длинноволосых последователей Россетти6 в сомбреро и других пассеистских гадостей.

9 Сентиментальности, которой вы накачиваете свои картины, видимо, чтобы компенсировать похвальное для вас полное отсутствие сентиментальности в жизни.

10. Новаторов, страдающих от приостановленного развития, успеха или отчаяния; новаторов, укромно сидящих на своих тесных маленьких островах или прозябающих в своих оазисах, отказывающихся возобновить марш; новаторов, которые говорят: «Мы любим Прогресс, но не ваш»; утомлённых пионеров, которые говорят: «Постимпрессионизм – это хорошо, но нельзя идти дальше нарочитой наивности» (Гоген). Эти новаторы показывают, что не только их развитие остановилось, но что они в действительности никогда и не понимали развития Искусства. Если в живописи и скульптуре и необходима была наивность, деформация и архаизм, это было только потому, что было важно бурно отдалиться от академизма и изящного, прежде чем двигаться дальше к пластическому динамизму в живописи.

il. Мании бессмертия. Шедевр должен исчезать вместе с его автором. Бессмертие в искусстве – позор. Предшественники нашего итальянского искусства, своей конструктивной силой и своим идеалом бессмертия построили для нас тюрьму робости, имитации и плагиата. Они восседают на местах почтенных предков и хотят вечно доминировать над нашими творческими муками, сдвинув свои мраморные брови: «Осторожнее, дети, не гоните вперёд, не торопитесь, тепло одевайтесь, остерегайтесь сквозняков, берегитесь молний».

«Вперёд! УРА моторам! УРА скорости! УРА сквозняку!

УРА молнии!»

МЫ ХОТИМ:

1. Иметь сильное, зрелое и антисентиментальное английское искусство.

2. Чтобы английские художники упрочили свое искусство живительным оптимизмом, бесстрашным желанием приключений, героическим инстинктом открытия, культом силы, физической и моральной смелости, всеми сильными достоинствами английской расы.

3. Чтобы спорт считался необходимым элементом искусства.

4. Создать мощный авангард, единственно способный спасти английское искусство, которому сейчас угрожает традиционный консерватизм Академий и привычное равнодушие публики. Он будет возбуждающим средством, мощным стимулом для творческого гения, постоянным мотивом для того, чтобы поддерживать массу изобретений и искусства, чтобы упразднить монотонный труд и издержки по бесконечной расчистке и повторному зажиганию печи.

5. Такая богатая и сильная страна, как Англия, несомненно, должна поддерживать, защищать и прославлять свой авангард художников, какой бы ни было передовой или предельно далекий, если она намеревается избавить своё искусство от неизбежной смерти.

Ф.Т. Маринетти, К.Р.В. Невинсон

<7 июня 1914>

28. Футуризм и маринеттизм

1.

В футуризме всегда был беспорядок принципов и людей. В последнее время вследствие некоторых разделений и новых зачислений неразбериха возросла. Представляя футуризм, единственное живое и значимое итальянское художественное движение, нам кажется необходимым, ради его спасения, прояснить положение дел.

Есть большое наследие, собранное вместе общими усилиями многих, – речь идёт о том, чтобы разделить его, избежав недоразумений и споров. Нам кажется, что для внесения некоторого порядка в эту подвижную смесь достаточно обратиться к простой бинарной классификации. Уже в последнем номере Lacerba за 1914 год, где мы объяснили причины нашего отстранения от официального футуризма1, мы указали на существование двух течений, весьма различных по характеру, художественному выражению и образу мысли, прежде оставшихся объединёнными в силу необходимости борьбы, наличия дружбы и некоторых общих целей. Мы полагаем, что имена «футуризма» и «маринеттизма» хорошо подходят для обозначения этих двух течений, которым по необходимости суждено разделиться. Каждому – своё.

2.

Под футуризмом мы понимаем движение мысли, чья точная цель – это создать и распространить существенно и действительно новые ценности, точнее ценности, чья проверка должна будет состояться в будущем. Его теоретические основы состоят в углублении самых рискованных философских, эстетических, психологических и моральных проблем, оперировать которыми должна чувствительность не только современная, но предвосхищающая, не только странная, но до спазма острая. Его формы выражения могут, более того, должны быть беспредельно свободными, оригинальными, искренними, избавленными от какого-либо логического и дискурсивного принуждения; чисто выразительными и продвигающими вперёд. В этом смысле футуризм – крайний итог предыдущей культуры и творческих поисков, – должен ознаменовать собой новый период культуры и творчества, абсолютно отличный от предшествующего, хотя и тесно связанный с ним в силу исторической необходимости любого духовного развития.

Поэтому он стремится к полному и окончательному освобождению человека и не может, даже в своих манифестациях