Приди ко мне, любовь - Лиза Клейпас

Теперь ей казалось, что все это делал какой-то другой человек, а не она, так не любящая причинять боль другим. Конечно, ее гордость была задета всем тем, что высказал Хит, но все же раскаяние за свои слова переполняло ее. Его поведение не оправдывало ее.

Как бы ей хотелось, чтобы они не говорили о Даниэле. Конечно, она до сих пор любит его. Такая любовь не может исчезнуть бесследно, и, конечно, ее до сих пор преследуют воспоминания о том, что было между ними: как они вместе смеялись, обнимали друг друга, как гуляли у реки, вдыхая аромат распускающихся ив; она вспоминала их нежные поцелуи и долгие объятия. И даже теперь, будучи замужем за другим, она не могла до конца поверить, что все это уже не вернется. Она не хотела, чтобы Хит страдал из-за этого, не хотела быть плохой женой. Все произошло из-за его сверхъестественной власти над ней, только он мог вызвать в ней подобный гнев.

Интересно, он все еще сердится на нее? А что же ему остается делать? «Я не хочу встречаться с ним», – со страхом подумала она. Но глупо оставаться в постели, слыша, что он давно уже встал и что-то делает на кухне. Ей нужно встать, спуститься вниз и встретиться с ним лицом к лицу, невзирая ни на что. Медленно она встала с кровати. Густой аромат свежезаваренного кофе наполнял воздух. Сознание того, что Хит сам сварил себе кофе, усилило ее угнетенность. «Я его жена, – виновато думала она. – Теперь это моя обязанность».

Хит сидел на кухне. Смуглыми руками он сжимал большую кружку с кофе. Его растрепанная светлая голова покоилась на высокой спинке стула. Он чувствовал себя совершенно опустошенным после бессонной ночи. Он всегда старался смотреть правде в глаза. Человек никогда не научится держать себя в руках, пока будет лгать сам себе. Только во время войны он мог позволить себе подобный идеализм. Как и остальные, он был слишком твердолобым, чтобы осознать свое поражение. До тех самых пор, пока их не унизили и не втоптали в грязь. Только тогда к нему пришло разочарование.

Теперь он вырвал у судьбы еще один шанс – шанс снова наслаждаться жизнью, снова любить, но сам же, не желая этого, не смог им воспользоваться. Теперь Люси будет ненавидеть его. Он не хотел этого. Выйдя на крыльцо, он полной грудью вдохнул свежую утреннюю прохладу и посмотрел на дорогу, ведущую в город.

Они были такие разные, так мало общего было между ними! Она никогда не знала лишений и нужды, ей был неведом страх, она не знала, что значит иметь все и все разом потерять, она не знала ничего из того, что сделало его таким, какой он есть. Ничего удивительного, что она не понимает его. Ничего удивительного, что и он так плохо понимает ее. Но все равно он понимает ее лучше, чем Даниэль Коллиэр. Он понимает ее настолько, что может привести ее в бешенство, но он должен держать себя в руках. Чего бы это ему ни стоило, он будет держать себя в руках.

– Хит? – Он услышал ее робкий голос. Медленно пошел обратно в кухню. Прислонившись к косяку, пристально посмотрел на нее.

Его растрепанный вид вызвал у Люси какое-то необъяснимое чувство. Она никогда еще не видела взрослого мужчину в таком виде. Ее отец всегда был одет и тщательно выбрит, когда приходил к завтраку. А на лице Хита пробивалась щетина, волосы были не расчесаны. Но она была рада видеть его именно таким: загорелый, гибкий, в серых брюках и в расстегнутой рубашке. Он едва заметно улыбался, казалось, что он вполне спокоен, но она без труда почувствовала, что это напускное спокойствие.

– Ты сварил кофе. С сегодняшнего дня это буду делать я, – продолжила она, избегая его пристального взгляда. – Жена должна заниматься этим.

Хиту пришлось призвать на помощь все самообладание, чтобы не напомнить ей, что у жены есть и более существенные обязанности по отношению к мужу.

– Прекрасно. Но кофе сварен, и теперь уже не столь важно, кто это сделал, – монотонно ответил он.

– Ты пьешь из кружки? – явно нервничая, спросила она и направилась в кабинет, чтобы отыскать фарфоровый сервиз. – Может, чашка с блюдцем тебе понравится больше?

– Какая разница.

Она вытащила чашку с блюдцем для себя, налила кофе и, глубоко вздохнув, села за стол.

– Хорошо спала? – спросил Хит.

Она метнула на него взгляд, стараясь определить, шутит он или нет. Но его лицо было непроницаемым.

– Да. Вчера я сильно устала.

– Я тоже.

Пока Люси пила кофе, Хит задумчиво рассматривал ее. Она знала, что он смотрит на нее, и с трудом оставалась спокойной под его напористым взглядом.

– Сегодня мне нужно осмотреть дом, – сказала она, чтобы прервать тягостное молчание. – Найти кастрюли, чайники и всякую мелочь.

– Зачем? Миссис Флэннери готовит и убирает в доме. Конечно, ты можешь готовить сама, если захочешь, но я женился на тебе не для того, чтобы сделать из тебя домохозяйку или кухарку.

В смятении Люси уставилась на него. Впервые она подумала о том, почему он женился на ней. Если ему не нужна женщина, чтобы заботиться о нем, неужели он просто пожалел ее? Эта мысль была ей неприятна.

– Но чем же мне тогда заниматься?

– Чем хочешь. Можешь ездить в город, можешь быть здесь. Можешь делать все или ничего. Я не хочу, чтобы ты зависела от моего распорядка. Тем более что он вряд ли будет устойчивым в ближайшие несколько месяцев.

– Ну и прекрасно, я думаю, что мы пообедаем…

– Сказать по правде, вряд ли мы будем часто обедать вместе. Скорее всего я не смогу приезжать домой в строго определенное время. У меня много дел. Преимущественно в Лоуэле и Бостоне.

Дела? Люси долго привыкала к этому слову, она ненавидела его всем сердцем. Какая удобная отговорка для всех мужчин, какой замечательный способ объяснять и скрывать все что нужно. «Но только так можно делать дела», – говорил ей отец, проводя все свое время в магазине, вместо того чтобы побыть с ней. «По делам, деловые проблемы…» – так говорили и ее отец, и Даниэль, и все остальные мужчины, пытаясь оправдать проступки, свои невыполненные обещания, свою забывчивость. Похоже, ее мужу тоже нравится это слово.

– Какие дела? – подозрительно спросила она.

– Это связано с изданиями. У тебя есть возражения? – поинтересовался Хит не без сарказма.

И хотя с ее губ готовы были сорваться слова: «Да, я возражаю. Я не буду видеть тебя целыми днями. Так мы никогда не станем настоящими супругами. А тебе до этого нет никакого дела. Тебе даже не интересно, что я чувствую». Но ничего подобного она не могла сказать ему.

– Конечно, нет, – только и сумела произнести она.

После свадьбы Люси обрела такую свободу, о которой раньше и не мечтала. Никогда еще у нее не было так мало обязанностей и так много денег и времени, которые она могла тратить исключительно на себя. Как и думал отец, замужество также положительно сказалось и на ее репутации, хотя далеко не все позабыли о скандале. Иногда на улице Люси еще видела людей, которые фыркали и задирали носы при встрече с ней, но теперь мнение окружающих не волновало ее, как в былые времена. Деньги и новое положение сделали ее популярной в кругу людей, которых она никогда не знала прежде. Проводя большую часть времени в городе, она заводила новые знакомства и развлекалась так, что отец и прежние ее знакомые лишь молча качали головами.