Охотник - Эндрю Мэйн

Сначала я думаю, что оно сгнило, потом вижу пять длинных разрывов. Сквозь пальто что-то белеет. Пальцами я аккуратно счищаю грязь и вижу предплечье, запястье и пальцы.

– Твою мать, – бормочет Девон.

Я молча смотрю на руку, не зная, что делать дальше. Продолжать копать? Убедиться, что это Челси? Убедиться, что это не какой-то сложный розыгрыш?

Впрочем, все и так ясно. Доказательств достаточно. Это должна быть она. Мои сомнения теперь кажутся глупостью – кого, кроме нее, мы могли здесь откопать? Но внутренний голос шепчет: этого не может быть. Отказывается верить, и точка.

Душевный подъем оттого, что я оказался прав, затмевается осознанием, что все оказалось гораздо хуже, чем я мог себе представить.

– Дай-ка лопату, – обращаюсь я к Девону.

– Собираетесь ее выкопать? – спрашивает он.

– Нет, мы снова ее засыплем. – Я вытягиваю из рюкзака мешок для мусора, накрываю им тело и принимаюсь набрасывать сверху землю.

– Зачем вы ее хороните? – спрашивает сквозь слезы Эмбер.

– Потому что это работа полиции. Это место преступления.

– Да, но хоронить-то зачем?

– Чтобы до нее не добрались лесные звери, – объясняет ей Девон.

– Мы положим ее пальто в пакет и заберем с собой. А это, – я указываю на могилу, – должно дождаться их в сохранности.

Эмбер вытирает рукавом куртки нос.

– Будем звонить по 911?

– Мы отвезем туда пальто Челси, – говорит Девон. – Встретимся в участке с Чарли. Так будет проще, чем объяснять по телефону.

Я возвращаю на место вырытую землю и кладу поверх могилы бревно.

– Это послужит меткой и заодно помешает пожирателям падали.

Раньше труп Челси не беспокоили, но теперь, когда мы его потревожили, запах разлагающейся плоти сыграет в лесу ту же роль, что попавшая в воду кровь: соберет все окрестное зверье.

Сумерки сгущаются, не пройдет и часа, как наступит кромешная темень.

– Меня сейчас стошнит, – предупреждает Эмбер.

У меня те же ощущения.

– Вы возвращайтесь к машине, – говорю я им. – Я сейчас, только засуну пальто в пакет.

Девон кивает и ведет Эмбер вверх по холму. Когда они исчезают из виду, я запихиваю пальто в пакет, а потом стаскиваю с могилы бревно, которое положил при них, и уволакиваю его метров на десять ниже. Учитывая неблагоприятные обстоятельства нашего знакомства, я им не доверяю. У меня нет оснований подозревать, что они вернутся к трупу, тем более что полиция нагрянет сюда в течение часа, но сидящий во мне ученый требует позаботиться о дополнительных предосторожностях.

Когда я возвращаюсь к «Эксплореру», Эмбер уже в объятиях Девона.

– Может, отправить ее домой? – предлагает Девон. – Я возьму пикап. Встретимся у полицейского участка. Предложение в целом логичное, но я чувствую себя увереннее оттого, что переместил метку.

– Конечно.

Обратно мы едем молча. Эмбер всхлипывает на заднем сиденье – не может смириться с тем, что подруги больше нет в живых. Девон качает головой и бормочет себе под нос:

– Ну и дела! Черт бы все это побрал!

Парковка у полицейского участка Хадсон-Крик в этот поздний час почти пуста: всего полдюжины полицейских машин и две гражданские. Вестибюль за стеклянными дверями ярко освещен. Я беру мешок для мусора с пальто, которое, как мы предполагаем, принадлежало Челси, и иду к зданию.

За последние несколько дней столько всего произошло: от подозрения в убийстве Джунипер, до насмешек в конференц-зале управления полиции округа Филмонт. Странная получилась поездка…

Мне хочется надеяться, что улики, которые отыщутся там, где захоронена Челси, позволят начать уголовное дело и разобраться в деле Джунипер. Я слегка упрекаю себя за удовольствие от мысли, что шериф Тайсон осознает свою ошибку, а детектив Гленн вынужден будет признать, что он был ко мне несправедлив. Приходится напомнить себе, что это не профессиональный диспут в научном журнале о результатах исследования. Две девушки убиты – а может, и намного больше…

Главное – истина. И мое эго здесь ни при чем.

Я захожу в полицейский участок, дежурная женщина-полицейский поднимает на меня глаза. Ей лет тридцать пять, крепкого телосложения – она в два счета уложила бы меня на лопатки. У нее за спиной сидят еще два полицейских – один из них закинул ногу на стол – заняты разговором.

– Чем я могу вам помочь? – строго спрашивает она.

Представляю, с какими психами ей приходится иметь дело по ночам. Глядя на ее значок, я отвечаю:

– Сержант Палмер, я хочу сообщить о новых обстоятельствах в связи с исчезновением Челси Бучерн.

Она пристально смотрит на меня, наверно, заметила синяк на лице.

– Бучерн? Разве она не уехала? – Дежурная листает журнал записей. – А! Не знала, что она числится без вести пропавшей. – Она откладывает журнал. – Говорите, у вас есть сведения, что ее похитили?

Я ставлю перед ней пакет для мусора.

– Думаю, она убита.

Глядя на пакет, сержант Палмер кладет руку на пистолет у себя на поясе.

– Вынуждена попросить вас отойти от стойки.

Я делаю шаг назад.

– Извините. Я знаю, это выглядит подозрительно.

– Присядьте вон на ту скамейку. – Она окликает двух заболтавшихся полицейских: – Маккенна, Гюнтер, идите сюда.

Видя напряженную позу Палмер, они вскакивают, чтобы посмотреть, что происходит. Тот, на чьем значке значится «Маккенна» – верзила с густыми черными усами. Гюнтер ниже ростом и коренастее, с рыжими волосами.

– Что такое? – спрашивает Маккенна, с подозрением глядя на меня.

– Этот человек говорит, что знает что-то об исчезновении Челси Бучерн.

– Я думал, она просто свалила, – говорит Гюнтер.

– Я так ему и сказала. – Она показывает им журнал записей, Маккенна минуту читает и качает головой.

– В список пропавших ее внесла полиция штата, пусть они и обновляют информацию.

– Так что вы узнали? – обращается ко мне Гюнтер.

– Я нашел ее тело.

Маккенна отрывает взгляд от записей.

– Повторите-ка!

– Ее тело. Кажется, я его нашел. – Я указываю кивком на мешок. – Думаю, это ее пальто.

Гюнтер подходит к пакету.

– Говоря, что вы нашли ее тело, вы имеете в виду, что найденная вами вещь принадлежала ей, а тело, по вашему мнению, находится где-то рядом? – Говоря это, он начинает открывать пакет, и наружу вырывается жуткий запах гниющей плоти. – Черт!