Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте - Андрей Васильченко

Несмотря на строжайший запрет сообщать хоть какие-либо сведения о готовящемся документальном фильме, весной 1940 года произошла «утечка». В одной из гамбургских газет появилась заметка, в которой сообщалось, что на студии «То-бис фильмкунст» монтируется фильм, посвященный тибетской экспедиции СС под руководством Эрнста Шефера. Гиммлер был разъярен. 12 марта 1940 года он писал Шеферу: «Из какой-то газетной заметки я получаю информацию о фильме, который экспедиция снимала на Тибете. Я прошу Вас еще раз — предельно точно выполняйте мои приказания. О готовящемся фильме, посвященном Вашей экспедиции, ни слова не должно попасть в газеты. Я не хочу, чтобы из-за подобных глупостей сорвалось Ваше задание». Напомню, что тогда готовилась военная операция в Тибете. Гиммлер вообще любил делать недвусмысленные намеки, что в случае невыполнения его приказов можно было расстаться с жизнью. Сохранение в тайне монтирования фильма было только одной из мер предосторожности, которые должны были засекретить работу экспедиционного корпуса и уберечь ее от британских контрмер.

Но в данной ситуации Шефер отказывался брать на себя ответственность за утечку информации. После этого Гиммлер запретил Тобису дальнейшее производство фильма: он опасался, что утечка информации могла продолжиться. Впрочем, Шефер позже признался, что говорил «в очень узком кругу людей» о предстоящем окончании работ по монтированию киноленты. Но, разумеется, подчеркивал Шефер, пресса ничего не могла узнать об этом. Тем не менее рейхсфюрер СС считал, что во всем был виноват именно Шефер. Он должен был дать слово, что в будущем подобные инциденты не должны были повториться. Личное вмешательство рейхсфюрера СС освободило Тобиса от необходимости искать источник утечки информации у себя в фирме. Но на всякий случай Рудольф Брандт направил в берлинскую фирму уведомление, что информация о тибетском фильме была секретной, а потому Тобис был ответственен за соблюдение мер предосторожности. В ответ Тобис не выдержал и прояснил ситуацию. Информация в газету попала после одного из докладов, который Шефер делал в Гамбурге. Шеферу был сделан строгий выговор.

В июне 1940 года Шефер направил Брандту первый отчет о деятельности возглавляемого им отдела «Аненэрбе». Это было большое, многостраничное письмо. В нем Шефер подробно описывал все работы, шедшие над фильмом, а также принципы взаимодействия его отдела с Тобисом. По его словам, на тот момент в фильме отсутствовал только синхронный звук и музыкальный фон (так называемая подложка). В целом из представленного материала получался полнометражный научно-популярный фильм. Он не без чувства гордости приводил слова Тобиса, что это был «не просто хороший фильм, а достижение, лучшая немецкая лента, посвященная экспедиции». Шефер желал произвести впечатление на Генриха Гиммлера, когда в своем отчете сообщал, что лента будет готова к показу уже в октябре 1940 года. Для начала ее проката требовалось только разрешение рейхсфюрера СС. Он также подчеркивал, что было бы неплохо подготовить специальную пропагандистскую статью, посвященную тибетскому фильму.

Шефер полагал, что показ фильма станет началом волны общественного интереса к Тибету, что в свою очередь станет предпосылкой для более активного финансирования деятельности его отдела в составе «Наследия предков». Тобиса же интересовала только касса, которую мог собрать этот фильм. Но директива, поступившая от Гиммлера, перечеркнула надежды обоих. Шеф СС в очередной раз запрещал привлекать внимание государственных органов и общественности к проблемам Тибета. Никто не должен был знать, что национал-социалистическая империя проявляла повышенный интерес к этой удаленной стране. При этом Гиммлер категорически запретил делать реверансы в его сторону. Дело в том, что Шефер хотел посвятить фильм рейхсфюреру СС, как покровителю тибетской экспедиции. Гиммлер наложил запрет на подобные действия. Учитывая, что он при любом удобном случае подчеркивал, что тибетская экспедиция была эсэсовской и проходила под его, Гиммлера, патронажем, кажется вполне допустимым, что запрет был наложен по личным мотивам. Шеф СС стеснялся делать сенсацию из своего имени.

После изучения отчета Шефера Рудольф Брандт передал 10 июля 1940 года исследователю пожелания Генриха Гиммлера. Брандт и Гиммлер отдельно обсуждали перспективы деятельности Шефера во время одной из поездок на «специальном поезде Генрих» (именно так в документах обозначался персональный железнодорожный состав рейхсфюрера СС): Брандт вновь обращал внимание Шефера на сохранение полной секретности вокруг всех разработок, связанных с Тибетом. «Позаботьтесь, пожалуйста, о том, чтобы ни из-под Вашего пера, ни из-под пера какого-либо участника Вашей экспедиции не появлялись статьи к материалы, которые не были бы согласованы с рейхсфюрером СС. Рейхсфюрер СС считает недопустимым, чтобы наши враги смогли установить связь между путешествием д-ра Шефера на Тибет и возможностью повторения с военными целями экспедиции в данный регион. По этой причине фильм не может появиться в ближайшее время в прокате… Как только рейхсфюрер посчитает, что пришло время, он тут же воспользуется Вашими предложениями насчет организации рекламы фильма. До этого момента Вы не должны распространяться о киноленте ни среди знакомых, ни среди работников газет… Рейхсфюpep с нетерпением ждет, что как только закончится монтаж ленты, вы проведете для него закрытый кинопоказ».

Следовательно, по мнению руководства СС, показ дорогостоящего фильма мог сорвать планирование тибетской операции.

Но летом 1940 года, принимая во внимание позицию Москвы, внутриполитические конфликты в рейхе, а также откровенное нежелание германского МИДа финансировать новую экспедицию, подготовка к операции в Азии должна была прекратиться. В данном случае письмо, о котором говорилось выше, явный признак того, что дела обстояли несколько иначе. По этой причине можно предположить, что возникновение в «Аненэрбе» отдела Центральной Азии и экспедиций было продиктовано желанием Гиммлера продолжить сбор информации о Тибете. А это, в свою очередь, должно было означать, что он хотел повысить шансы на успех новой тибетской экспедиции.

Фильм стал политическим событием много позже, когда лента через центр научно-популярных фильмов Имперского министерства пропаганды прошла соответствующую проверку. Геббельс сам познакомился с фильмом «Тайны Тибета» и дал ему очень высокую оценку. Но руководство СС в данной киноленте очень осторожно информировало общественность об экспедиции Шефера. Собственно, так было и много раньше. Но при этом Гиммлер не хотел делать фильм, на подготовку которого ушло столько времени, козырем в колоде Геббельса.

О последующих событиях, связанных с завершением работ над фильмом, фактически не осталось никаких документов. Кроме этого отнюдь не всем сотрудникам, задействованным в подготовке тибетской операции, удалось получить «бронь».

Некоторое время на фронте пробыл и сам Шефер. Его мобилизовали, сначала направив в Норвегию, а оттуда в июне 1941 года он попал в Финляндию, где должен был воевать против Советского Союза. Но, видимо, это произошло по какой-то оплошности. За несколько недель до начала германской операции «Барбаросса» организационный руководитель «Наследия предков» Вольфрам Зиверс подал прошение оберштурмфюреру СС Рауху, в котором просилось отозвать из Норвегии Эрнста Шефера. В итоге, чтобы Шефер вновь оказался в Германии и продолжил заниматься тибетскими делами, потребовалось личное вмешательство Генриха Гиммлера.