📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыОдна среди туманов - Карен Уайт

Одна среди туманов - Карен Уайт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 169
Перейти на страницу:

– Мои легкие в полном порядке, – повторил Джон. – Мои родственники выдумали эту болезнь, чтобы… Видишь ли, моя настоящая фамилия – Райхман, потому что мои родители – немцы. То есть они, конечно, уже не настоящие немцы, потому что живут в Америке больше тридцати лет, а я и родился здесь – в Сент-Луисе. К сожалению, во время войны многие невежественные люди считали каждого, кто произносит слова с немецким акцентом, врагом или шпионом, да и наша фамилия не вызывала у окружающих, скажем так, особенных симпатий. По ночам соседи стреляли в наших коров и овец и поджигали наши амбары. Отец очень за меня боялся, поэтому, когда мне исполнилось двенадцать, он отправил меня в ваши края, чтобы я немного пожил с его сестрой и ее мужем. Здесь же я поменял фамилию на Ричмонд, чтобы никто не мог назвать меня «немецкой колбасой» и шпионом. Ну а после того как я прожил в Миссисипи достаточно долго, я решил остаться здесь. – Джон улыбнулся. – У отца, кроме меня, есть еще шестеро сыновей, так что о нашей ферме найдется кому позаботиться. Я им там не особенно нужен.

– Вот как?.. – проговорила я, глядя на разделявшую нас полоску сиденья. – Что ж, это похоже на правду… То есть я хотела сказать – ты вовсе не выглядишь каким-то там больным! – поправилась я.

В ответ Джон бережно взял меня за подбородок и заставил приподнять голову.

– Я здоров как бык, – заявил он, и было в его голосе что-то такое, что обожгло меня сильнее июньского солнца.

Автомобиль затормозил с резким рывком, я выглянула в окно и сразу поняла, где мы находимся.

– Зачем ты привезла нас сюда, Сара Бет?! – выкрикнула я. – Ты же обещала, что мы поедем к Максу Грили! Мне… нам сюда нельзя! Если дядя Джо узнает, что мы купались в пруду на плантации Эллиса, он запрет меня в моей комнате и не выпустит до конца жизни!

– Перестань, Ади! – отозвалась с переднего сиденья Сара. (Между прочим, я терпеть не могла, когда она называла меня этим сокращенным именем. В ее устах оно звучало как-то… пренебрежительно.) – Никто ничего не узнает, если только мы сами не проболтаемся. Не будь ребенком, и давай развлекаться!

Я с укоризной поглядела на нее, хотя знала – возражать и спорить бесполезно.

Джон отворил дверцу и помог мне выйти из машины. Еще стоя на подножке, я заметила, что Матильда никак не может выбраться с «тещиного места» – похоже, ее укачало, да и корзинка для пикников здорово ей мешала. Сара Бет и мой кузен уже шагали по направлению к развалинам старого плантаторского дома, и только Джон продолжал терпеливо протягивать мне руку, ожидая, чтобы я оперлась на нее.

– Постой! – сказала я Матильде и, соскочив на землю, шагнула к багажнику машины. – Ну вот… – Я взяла у нее корзинку. – Я подержу, а ты вылезай.

Матильда с благодарностью взглянула на меня, и я заметила, что глаза у нее светлее, чем я всегда думала: они были не темно-карими, а скорее светло-ореховыми, а в глубине поблескивали зеленые искорки.

– Благодарствую, мис Делаида, – негромко сказала девочка и, выбравшись из машины, снова взяла у меня корзинку. Держа ее обеими руками, она быстро двинулась в ту сторону, куда ушли Сара Бет и Уилли.

Оглянувшись, я увидела, что Джон как-то странно глядит на меня.

– С твоей стороны это было очень… благородно, Аделаида.

Я смущенно пожала плечами.

– Мама учила меня обращаться с людьми так, как мне хотелось бы, чтобы они обращались со мной, – пояснила я и добавила: – Я не очень хорошо помню маму, вот и стараюсь исполнять хотя бы это.

Джон улыбнулся, а я вдруг осознала, что мы остались возле автомобиля совершенно одни. Пожалуй, тетя Луиза этого бы не одобрила… даже точно не одобрила, но сейчас мысль об этом меня только слегка возбудила, как возбуждает струйка холодной воды, которая случайно попадет тебе за шиворот в жаркий день, так что я даже слегка вздрогнула. До сих пор я еще никогда не оставалась с мужчиной наедине – не то чтобы я не хотела, просто тетя Луиза и дядя Джо старались предотвратить любую подобную возможность. Они же строго-настрого запретили мне бывать на старой плантации. Краем уха я не раз слышала, как дядя и тетя разговаривают между собой о каких-то «подозрительных личностях», которые, бывает, селятся в уцелевших хижинах рабов, но все дети в Индиэн Маунд точно знали: на самом деле взрослые не пускают нас туда только потому, что заброшенную усадьбу облюбовали привидения и ду́хи.

Я, конечно, уже не раз бывала у старой усадьбы, и никаких сомнений в существовании духов у меня не возникло. Чтобы убедиться в правдивости циркулирующих среди детей и подростков слухов, достаточно было просто взглянуть на фасад дома, окна которого смотрели на мир хмуро и мрачно, словно пустые глазницы. Порой в окнах второго этажа, где чудом уцелело несколько стекол, мелькала какая-то тень, хотя даже младенцу было известно: перекрытия в доме давно истлели, полы провалились, так что ходить вдоль окон было попросту не́ по чему.

Взрослые невольно укрепляли нас в наших подозрениях. Никто из них не охотился ни в густых лесах вокруг старой усадьбы, ни в пустующих хлопковых полях, заброшенных сразу после Гражданской войны. Мужчины говорили, что даже животные как будто чувствуют что-то неладное и стараются держаться подальше от этих мест. В результате поля с каждым годом все сильнее зарастали сорняками и молодыми сосенками. Дядя Джо часто говорил – мол, грешно позволять такой прекрасной земле пропадать зря, но я считала, что это естественный процесс, вмешиваться в который человеку негоже. Да, мне было всего шестнадцать, но я была внимательна к мелочам и побывала на достаточном количестве школьных уроков, чтобы понять: рано или поздно Миссисипи и прилегающие к ней земли все равно вернут себе то, что было украдено у них людьми, да еще и потребуют самой высокой платы за дерзкую попытку заставить их делать то, что никогда не предполагалось природой. Так уж была устроена жизнь в Дельте, и ничего поделать с этим не мог, наверное, даже сам Господь Бог.

Пытаясь развеять тишину, которая незримо висела в тени деревьев, цеплялась за ветви кустов и стебли трав, звенела голосами птиц и насекомых, я заговорила, причем, боюсь, заговорила чересчур громко:

– Эта старая плантация когда-то принадлежала семье Сары Бет – каким-то ее предкам по материнской линии, что ли… Сразу после войны они перебрались в Новый Орлеан, где у них оставались родственные связи. – Что такое эти самые «родственные связи», я представляла довольно смутно, но тетя Луиза всегда пользовалась именно таким выражением, и я решила, что, повторив его, буду выглядеть взрослее. И умнее.

– Часть своих освобожденных рабов они забрали с собой, – продолжала я. – Кстати, мать Матильды, старая Берта, тоже из них. Говорят, во время войны дедушка миссис Хитмен прорывал блокаду и сумел нажить огромное состояние. Когда война закончилась, он не стал возвращаться в поместье, а занялся коммерцией или чем-то в этом роде.

– А кому теперь принадлежит эта земля? – Джон шагал рядом со мной, почтительно заложив руки за спину, но так близко, что я то и дело прикасалась к нему локтем.

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 169
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?