Мечта для мага - Анна Агатова
Шрифт:
Интервал:
Найти сведения про них тоже стоило некоторого труда и времени, но оно того стоило. Пойди я к известным лекарям, что пользовали людей моего круга, быстро бы пробежал слушок о том, что наследник Зуртамских бегает по лекарям. А мне это, откуда ни взгляни, ни разу не было нужно.
И я, назвавшись чужим именем, посетил трёх лекарей в разных точках столицы. И сделал это в один день, чтобы сравнить их выводы по свежим следам. Каждый отметил идеальное состояние моего здоровья, с чем меня радостно поздравил. А когда я жаловался на странное поведение магии, что я её совсем не чувствую, совершая какое-нибудь колдовство, двое рассмеялись, и каждый на свой лад объяснил, что такое невозможно.
Вот уж удивили так удивили - будто сам не понимаю, что это невозможно!
Зато третий выслушав серьёзно покивал, задумался и сказал, что это точно никак не связано с состоянием здоровья, и что мне стоит покопаться в своей генеалогии, мол, «не наследила ли какая так какая другая раса».
Я едва сдержался, чтобы не сказать, что не того я рода, чтобы в нём кто-нибудь «следил», но сдержался. Мне вообще в последнее время много приходилось сдерживать и я стал в этом деле великим специалистом.
Оставалось последовать неприятному совету, тем более что я и сам понимал необходимость . Вот только...
Было у меня подозрение, что подобные расспросы не закончатся просто ответами. Да что там подозрения! Я был точно уверен, чем закончится этот разговор.
Отец давно советовал мне принять наследование, и если я только затрону вопрос аномалий магии, то... И к гадалке не ходи, он вцепится в меня серьёзно, обосновав эти мои «прыжки» какими-нибудь родовыми особенностями, которые усмирить, развить, использовать или ещё что-то в этом же духе можно только через обряд наследования, то есть через принятие на себя статуса наследника.
Я не хотел этого. Но вполне осознанно избегал не только самого ритуала, но и даже разговоров на эту тему. Хотя чем дальше, тем чаще, они возникали в наших с отцом беседах. И тем меньше меня тянуло увидеться с кем бы то ни было в родном доме.
Причина была проста. Приняв наследование, я становлюсь наследником не номинально, не по слухам, ни как самый вероятный кандидат, а официально, на законных основаниях. Ничего особенно страшного в моей жизни не произошло: присутствие на балах в родовом замке и официальных церемониях стали бы обязательными, на некоторых документах пришлось бы ставить свою подпись, поэтому пришлось бы чаще бывать дома.
Но всё это мелочи.
То, что отпугивало меня больше всего, заключалось в другом. Приняв наследование, я становился выгодной партией и на меня был бы открыт «охотничий сезон».
Не то, что сейчас я был обделён женским вниманием. Совсем нет, его более, чем хватало.
Но то были либо ищущие забав и новых впечатлений дамы высшего света, для которых молодой неопытный любовник - одна из диковинок в их коллекции любовных приключений, либо такие прозорливые и далеко глядящие, как Марая Делегардова, например.
Благосклонность первых мне быстро надоела. Да почти сразу, после первой же дамы, что стала требовать меня в свои покои, словно собачонку. Она, безусловно, много мне дала. И мальчишеская наглость, что прикрывала мои полудетские страхи, после недолгого общения с ней сменилась глубокой уверенностью в себе и осознанием своей неотразимости в глазах женщин.
Всех женщин, кроме одной единственной.
Той, что вызывала чувства, раздирающие меня на части.
Той, что не замечала меня...
Той, к торой меня чуть не каждую ночь переносило неведомой магией.
И что это за магия, мне болезненно сильно хотелось узнать. Настолько, что я стал задумываться о том, что не так уж и страшно лишний раз побывать в библиотеке родного дома или даже побеседовать с отцом.
Однако, была ещё одна возможность многое разузнать без особенных последствий...
А чтобы ей воспользоваться, стоило всего лишь на всего дождаться зимних каникул. Стоило набраться терпения и подождать.
И я терпел.
Терпел, молча вцепляясь почерневшими ногтями в изрядно уже подранный тюфяк в общежитии академии. Одновременно и горячо желая оказаться в той комнате, где женские вещицы перепутаны с мужскими, где чертежи и книги соседствуют с баночками женских притираний, щётками для волос и тонким женским запахом, и боясь этого...
Почти каждую ночь мне снился мужчина. Иногда я просто чувствовала его присутствие -он был где-то рядом, стоило протянуть руку и я могла бы прикоснуться к нему. Иногда я сама ощущала его лёгкие прикосновения, от которых всё внутри сладко сжималось и замирала душа. Иногда смутно или чуть отчётливее видела его силуэт.
Я не знала, как к этому относиться, не понимала, что это такое, кто этот мужчина и чего хочет. И может ли вообще чего-то хотеть тот, кто только сон?
Успокоилась, решив видеть в этом знаки судьбы. Может, это мой мир заботится обо мне, давая мне подсказки? Ведь неслучайно Вольдемар Делегардов довольно выразительно смотрит на меня каждую нашу встречу.
Да, стоило сказать, что теперь я бывала в доме Делегардовых едва ли не каждые выходные - ужины, неспешные беседы с Ольгой Леоновной, партия-другая в шахматы, в которые я играла плохо, и этим страшно возбудила и обрадовала старшего князя, и... взгляды Вольдемара.
Вот это было самым мучительным - эти молчаливые взгляды, постоянное внимание, неотрывный взгляд.
И чем чаще мы встречались, тем сильнее меня эти взгляды тревожили. Они были какие-то... Нет, не подозрительные. Они были подозревающие. Будто княжич хотел рассмотреть меня, исследовать под микроскопом, поскрести, отломить, попробовать на зуб, а потмо ещё и алхимический анализ сделать.
Разве так смотрят влюблённые мужчины на предмет своих воздыханий?
Ответить на этот вопрос я не могла. Я не знала.
Я не знала, как смотрят влюблённые мужчины, как они должны себя вести, и не знала главного - как себя вести.
И потому делала вид, что этих взглядов нет. Я их не вижу, не замечаю. А если и замечаю, то ничего необычного в них нет.
Ну подумаешь, младший Делегардов смотрит в упор, исподлобья. Да на меня пол-академии так смотрит! Я привыкла.
Ну подумаешь брови у княгини заломлены, будто она прячет страдание. Да мало ли у женщины её положения поводов пострадать? Да и не кажется ли мне это?
А что князь Делегардов весел, словно щегол по весне, так он почти всегда так весел, когда встречается со мной. Вот такой я замечательный человек - радую его сиятельство одним своим присутствием.
Я бы многое отдала, правда очень многое, чтобы избавиться от этих визитов. Но князь каждый раз вызывал меня к себе в кабинет и каждый раз торжественно приглашал на ужин, рассказывая, как по мне скучает княгиня, как Вольдемар жаждет рассказать о своих экспедициях, как он сам, гранд-мэтр, хочет таки сделать из меня отличного шахматиста, с моими-то мозгами. И каждый раз я вспоминала слова Степана о благодетелях.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!