Измена. Не буду твоей - Ольга Игонина

В нашем краю, возможно, в связи с достатком и особой энергетикой, девушки друг перед другом делают их больше и больше.

— Твою мать, метель усиливается. До ближайшей площадки — двадцать километров. Потом дохрена лететь, — пилот всем видом показывает, что у нас есть только один вариант. Нет права на ошибку.

Понимаю, что судьба дала мне второй шанс, и если мы сейчас сядем, то успеть перехватить Лилю почти нереально.

— Кирилл, садимся? Я принимаю решение, что дальше лететь нельзя. Опасно. Я за вас отвечаю.

— Садимся.

Мне не нравится это решение, но выбора нет. Мне кажется, что и сейчас все манипуляции пилот проводит по памяти, ни черта не видно.

Сажаем вертолет почти вслепую. Вокруг никого, до ближайшей станции больше двадцати километров. Около вертолетной площадки два дома, где живут люди, которые занимаются обслуживанием этой территории.

Кругом темнота. Ближайшие фонари около домов и все. Такую местность обычно показывают в фильмах про беглых зэков или полярных медведях. Если быть честным, то и тех и других я бы не хотел встретить.

Связь ловит через раз, а в такую метель и подавно. Выхожу из вертолета. Снег летит в лицо, сугробы почти по калено намело. Сюда бы с детворой, снежную бабу лепить.

Ловлю сеть, чтобы позвонить своим, предупредить, что все нормально.

— Кирилл, ты куда делся? У нас тут происшествие на происшествии! — Ирина возбуждена, говорит быстро и не очень внятно.

— Я в Красноярск вылетел. Связь плохо ловит, мы на площадку из-за непогоды стали. Если на связь потом не выйду, не волнуйтесь. На большую землю попаду — сам позвоню.

— У вас там, что случилось? — не то чтобы, мне очень интересно, что там происходит, но вроде, если о проблеме уже начали говорить, то неприлично проигнорировать.

— Наш Руслан поддался на чары Инги. А она стрясла с него неприличную сумму денег.

— Нуууу, за удовольствие приходится платить. Пусть еще через пару недель к венерологу сходит, а то мало ли.

Не знаю почему, но новость про Руслана подняла мне настроение. Нас всегда сравнивали, и я постоянно проигрывал в этой битве. То слишком высокий, то слишком шумный, в любом виде — неформат. А тут и святоша наш проштрафился.

“У нас метель. В Красноярске перехватить не получится. Но тебе от меня не спрятаться”. Отправлялю Лиле, возвращаюсь в вертолет и жду.

Глава 39. Лиля. Здравствуй, дом…

Вот и почти прошел полет. За три дня целая жизнь. А, может, пусть самолет не долетит, и мне не нужно будет оправдываться, решать проблемы? Нет, это было бы слишком просто. Выплыву, у меня нет варианта, я обязательно справлюсь.

Я никогда не летала одна. Каждый перелет для меня ужас, я себя плохо чувствую, волнуюсь, трясусь и вспоминаю все молитвы. А сегодня страха не было, как будто я отпустила все, отдала на откуп миру.

Самолет заходит на посадку. Странно прилетать, зная, что тебя никто не ждет и никому нет до тебя дела. Я всегда мечтала, что когда-нибудь меня встретят с цветами, с объятиями и поцелуями. Но видно не судьба.

В аэропорту все идут за багажом. А мне и забрать-то нечего, ручная кладь, если так можно назвать.

Подхожу к двери, еще шаг и назад в прошлое дороги нет. Теперь здесь только моя Москва. Нужно решить, где я буду жить, что я буду делать. Отмотать бы жизнь на десять лет назад.

— Добрый день. Простите, вы не из Красноярска прилетели?

Передо мной мужчина, как с обложки журнала. Дорогой костюм серо-голубого цвета, стильные очки. И огромный букет персиковых роз.

— Да, — а сама думаю, вот кому-то исполняют мою мечту. — Вы кого-то ждете?

— Вы же Лиля? — парень сверяет фото с телефона и меня.

— Да, я Лиля. — Вот это поворот.

— Приятно познакомиться, — протягивает мне букет роз. — меня зовут Матвей, я приятель Кирилла. Он просил вас встретить. У них такая метель, что ужас.

Я не верю своим глазам, ушам. Ничему не верю. Как человек на расстоянии может так ловко решить вопросы, ненавязчиво напоминать о себе.

— Ого, спасибо. — Забираю букет, прикольно, что желания могут сбываться так быстро.

— А вы багаж не забыли, — смотрит на меня с удивлением, что никакого чемодана у меня с собой нет. — Вы уже выбрали гостиницу, где будете жить? Куда вас отвезти?

У меня нет ответов на эти вопросы. Теперь я бомж. Может к маме попробовать?

— Если есть минута, я бы позвонила близкому человеку, — переступаю с ноги на ногу.

— Я на весь день в вашем распоряжении. Моя машина вон та черная, видите?

Я вас в ней подожду.

— Спасибо. Возьмите, пожалуйста, — передаю ему цветы обратно. Смотрю, как красивый мужчина с красивым букетом идет в красивую машину. Да, мой словарный запас в такие минуты, как у Эллочки-людоедки.

Достаю телефон, смотрю на номер мамы и не решаюсь набрать. Готова ли я снова услышать, что я ошибка молодости, и никто мои проблемы решать не намерен? Тут, наверное, как и с Лешкой, пора расставить все точки. Набираю.

— Мам, привет, — зажмуривась.

— Что ты там придумала еще, — мать не в духе.

— Я могу у тебя немного пожить? Я от Лешки ушла, — затаила дыхание.

— Конечно. Вы вместе приедете, попробуем поговорить. И если что, конечно, это и твой дом тоже. — Не верю своим ушам.

— Я уже в Москве, он еще в Красноярске, — слышу, как мама будто закашливается, понятно, подбирает нужные слова.

— Ты с новым хахалем приехала? Он хоть богатый?

— Я приехала одна. И сейчас мне никто не нужен.

— Лиль, ну ты чего такая дура у меня. Думаешь, я буду тебя всю жизнь тебя на своем горбу тащить? Пора самой учиться решать свои проблемы. Ты с Лешкой зачем так, ну была у него другая баба иногда, но он-то домой всегда возвращался. Ну едь, доченька, раз свою жизнь просрала, мою давай доламывай. — Демонстративно вздыхает.

Вот и точки все поставлены. Лиля, поздравляю, ты самый ненужный человек в этом мире. Наверное, лучше бы самолет и правда не долетел.

Сажусь на корточки, делаю вид, что завязываю шнурки, глушу всхлипы. Кусаю губы изнутри, привычка с детства, очень больно, а следов не остается. Во рту солено, вытираю губу запястьем — кровь.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Давай милая, надеваем маску счастливой женщины. Попрошу Матвея остановить у ближайшей станции метро. А там что-нибудь придумаю.

Поднимаю взгляд — дорогие черные туфли. Матвей подает руку.

— Лиль, простите, я вижу, что вам не очень. Мне сейчас Кирилл звонил, он уже