Поцелуев мост - Галина Врублевская

Я покинула кабинет предводителя нормалистов в смятении. Если строители нарушат нормы при прокладке коммуникаций, то гараж будет обычным сараем, не приспособленным под автосервис. Или галерея останется без воды и электричества. Решено – возьму это дело под свой контроль.

* * *

Своим беспокойством по поводу анархии, царящей в моем дворе, я поделилась с Матвеем. Сегодня у него был выходной, и он занимался привычным делом – чистил напольный ковролин пылесосом. Гудение аппарата соревновалось с громким звучанием радио. При моем появлении наступила тишина – все приборы мгновенно были выключены.

– Ладно, потом закончу. Пошли ужинать, Леночка. Я тебе кое-что вкусненькое приготовил.

Я сбросила офисный костюм, ополоснулась под душем, влезла в желтенькую пижаму в красных уточках и присела к столу (пижаму мне подарил Матвей, и он любил, когда я надевала ее). Салат из мелко порезанной ветчины и вареной картошки был основательно сдобрен чесноком и острым кетчупом. Матвей смотрел на меня, ожидая похвалы. Я не стала его разочаровывать и похвалила блюдо. Однако съела лишь пару ложечек.

– Что ж ты как птичка поклевала? – расстроился Матвей.

– Знаешь, Матюша, меня беспокоит одно обстоятельство.

– Что, радость моя, случилось?

– Мне не нравится, что ради маленького гаражика строители раскурочили весь двор. Я хотела посмотреть чертежи, Коровец увильнул.

– А ты разве прежде их не видела?

– Когда мы предварительно обсуждали этот вопрос, я смотрела черновой эскиз. Картинку, одним словом. Ничего особенного – простой ангар на четыре машины, смотровая яма, мастерская.

– А когда договор подписывала, разве тебе не показали проект в законченном виде?

– Я сама не подписывала. Гальчик по доверенности все бумажки подмахивает.

– Бедная моя Леночка! Значит, ты не в курсе?

– В курсе чего?

– Тут же рядом с нашим теремком собираются строить приличную махину – этажей на семь.

– Матвей, ты знал и мне ничего не сказал? Неужели тебе все равно, что у тебя под носом делается?

– Я и подумать не мог, что ты не в курсе! Ты молчала, и я молчал. Понятно, что уплотнительная застройка мало кого обрадует…

– Ты молчал, это понятно. Не хотел меня расстраивать. Но Гальчик не могла не знать. Почему она не сказала, что план с гаражом переиграли на многоэтажку, – ума не приложу.

– Видимо, у нее были на то основания.

– Ты так спокойно говоришь об этом, Матвей! Надо же что-то делать!

– Что мы можем поделать, Леночка? Если тебя обвели вокруг пальца, значит, на то Божья воля.

– Тебе, Матвей, следовало в монастыре оставаться. Но я не смирюсь с обманом. Я владелец этого домика. И не давала разрешения на небоскреб под окнами моей галереи. Завтра же пойду в администрацию района, чтобы прояснить ситуацию.

– Леночка, не горячись. Сходи, если хочешь, но я бы не советовал. Тебе же вредно волноваться. Пойдем-ка лучше бай-бай. – Матвей встал сам и приподнял меня за локоть.

Но я разволновалась не на шутку. Я чувствовала, как горит мое лицо и как мелкие иголочки покалывают в затылке. Попросила Матвея принести мне таблетку анальгина. Он прав, нельзя нервничать. Надо переждать. Утро вечера мудренее. Я включила телевизор, чтобы отвлечься. Но не успела всмотреться в фильм, как зазвонил телефон.

– Лена, вечер добрый, это Таня говорит. Ты еще не спишь?

– Мне не до сна, Танюха.

Я пересказала подруге свою беду, ожидая сочувствия более деятельного, чем то, что выказал мне Матвей. И я не ошиблась в своих ожиданиях. Татьяна стала клеймить наглых застройщиков-уплотнителей, а потом заявила, что готова помочь мне.

– Наведешь на них порчу? – грустно пошутила я.

– Это тоже не помешает. Но прежде пойду с тобой в инстанции, и мы все выясним. Как без твоего ведома могло начаться строительство!

– Спасибо, Танечка.

– Подожди, благодарить потом будешь. Я же вот с чем звоню. До меня дошло, что Гальчик выставила Дениса с его телефонами из вашей галереи. Я и подумала, а не пустишь ли ты меня по старой дружбе в тот уголок?

– Ты тоже решила торговать телефонами?

– Ну зачем же? Но мне действительно надо уходить от Вероники. Она после того, как я раскрыла Игорю глаза на ее похождения, сказала, чтобы я выметалась в двадцать четыре часа.

– Игорь ей назвал имя правдолюбицы? – не удержалась я от усмешки.

– Я не собиралась скрывать, что это я сообщила. Ты меня, Лена, знаешь. Я исподтишка действовать не привыкла.

– Знаю, знаю. Так, и чем ты хочешь заниматься в моем уголке?

– Торговать предметами культа – всякими шарами, лечебными пирамидками, свечами, благовониями. Это должно хорошо идти. Ну, при случае могу какую-нибудь магическую услугу оказать.

– Опять за старое берешься, Таня. А ты не растеряла свои сверхспособности?

– Они или есть, или их нет. Я как чувствовала параллельный мир, так и сейчас с ним живу.

– Хорошо, Таня. Ты меня немного развеяла и успокоила. Пожалуй, если ты будешь постоянно рядом, и мне будет легче. Приезжай, обустраивай свой прилавочек. Хоть завтра!

– Обязательно приеду. Я вижу, ты совсем раскисла. Так нельзя. С врагами надо действовать решительно.

Каких врагов она имела в виду? Да, нормалисты с этим строительством подвели меня. Но я сама виновата, пустила дело на самотек. Теперь надо расхлебывать кашу. Но как? Матвей настойчиво призывал к смирению. Советовал не брать в голову, положиться на судьбу. Татьяна тоже видела во всем происки сверхъестественных сил, но заносила все беды на счет Антихриста и активно боролась со злом. Чья позиция мне ближе? Я пыталась быть здравомыслящей – много лет тянула жизненный воз сама. Однако и у меня порой возникали сомнения: а хозяйка ли я своей судьбы? Кто вставляет палки в колеса, пытаясь опрокинуть мой возок? А помогает кто?

Наступивший март растопил снежные валы по краям котлована и одновременно обнажил проблему, связанную с новым строительством. Отыскать концы мне помогла Татьяна. Она разузнала, что строители не имели права начинать нулевой цикл – окончательного разрешения на возведение нового дома еще не было. Однако уже имелись согласительные бумаги, под которыми стояла моя подпись. Подпись, разумеется, поддельная, но данные с моего паспорта абсолютно достоверные. Анатолий Коровец оказался разворотливым малым и умело использовал потерянный мною документ. Татьяна хотела подать в суд на всех: на Коровца, на нотариуса, на новых застройщиков, но я отговорила. Пока мы будем ходить по судам, у нас во дворе вырастет не один дом, а целый комплекс.

Я решила сыграть на том, что противной стороне скандал тоже не нужен – фальсификация подписи дело некрасивое. Застройщикам требовалась хорошая репутация, чтобы успешно привлекать деньги дольщиков. Траншею, вырытую прямо перед входом, засыпали. Коровец держался угрюмо. Застройщики, ради которых он старался (надо полагать, не даром), были недовольны его «работой». Однако со мной руководитель строительной компании держался учтиво, ссылался на недобросовестность помощников, говорил, что вышло недоразумение. Он уверял, что ошибочно принял нормалистов за совладельцев моего особняка, что они подвели его, сказав, будто получили мое согласие.