Неповторимое. Том 2 - Валентин Иванович Варенников

– Диалектическому подходу к любым явлениям, – ответил я.

– Вот именно, – подхватил Кутахов, – ди-а-лек-ти-ческому!

А не начетническому. Вот в Венгрии и во всех других странах Восточной Европы есть такая форма собственности, какую мы только что видели. Это факт. Она завоевала свое место под солнцем и никакой угрозы социалистическому строительству не представляет.

Что тут началось! Алексей Алексеевич покраснел, глаза налились кровью, как у быка. Разбрызгивая слюну и не умолкая, он прочитал целую лекцию и закончил уничижительно:

– Если б только видел Ленин, в каких обывателей превратились советские военные кадры даже такой категории, как вы!

– При чем здесь Ленин? – не унимался Павел Степанович. – А если уж говорить о Ленине, то тебе не надо забывать его НЭП. Ведь благодаря этой политике, позволившей в условиях полной разрухи как-то оживить экономику, удалось улучшить жизнь народа.

– Ты же сам говоришь: НЭП вводилась, чтобы оживить экономику, но не стать ее основным курсом. И Ленин шел на НЭП как на временную меру.

– Верно. Именно так он и заявлял: «Мы вынуждены временно…» и т. д. Но это еще не значит, что если бы он остался жив, то эта политика не получила бы своего развития. Верно говорит Валентин Иванович – нас в академиях учили диалектике, творчески подходить к оценке обстановки. Это истинный ленинизм.

Неизвестно, какую форму приняла бы дискуссия, если бы не приехал министр обороны. – О чем спор? – спросил с порога.

Епишев и Кутахов кратко рассказали суть противоречий. Гречко сказал, как отрезал:

– Это их дело. Главное, чтобы в сферу частной собственности не попали основные рычаги экономики, от которых зависит все.

После обеда уехали в штаб Южной группы Советских войск. Были хорошие, теплые встречи. Нашего министра действительно искренне и глубоко уважали. Наблюдать его искренние, сердечные беседы было приятно. А наутро мы уже были на пути в Москву. В самолете царила тишина. Министр обороны со своим помощником разбирал какие-то документы. Епишев и Кутахов сидели в другом купе и молчали. А мы с Николаем Васильевичем Огарковым заняли свое прежнее место. Он прикрыл глаза и, на мой взгляд, притворялся, что дремлет: видимо, хотел побыть наедине со своими мыслями. Это полностью совпадало и с моим желанием кое-что проанализировать.

Странное дело: пока не стал командиром полка, а затем командиром дивизии, я почти никогда не задумывался над конкретными государственными проблемами. Разумеется, я всегда был в курсе основных событий, происходивших в стране. Имея свое мнение, твердо отстаивал его. Например, восхищался нашими новыми победами в космосе. А они были, да еще какие! Запуск на Луну нашей автоматической станции и мягкая посадка аппарата; «высадка» нашего лунохода, управляемого с Земли; возвращение с Луны на Землю нашей автоматической станции с образцами забранного им на Луне грунта; мягкая посадка на поверхность Венеры нашего аппарата с научной аппаратурой, который был доставлен автоматической межпланетной станцией «Венера-8» (пролетела 300 млн километров за 117 суток); передача на Землю – впервые в мире! – данных об атмосфере Марса, полученных нами с аппарата, который был доставлен автоматической станцией «Марс-6», и т. п. Это вызывало восхищение, гордость. Эти же чувства я испытывал, находясь на высоких должностях. Сегодня все это вообще звучит как сказка. Особое впечатление на весь мир произвел выход в открытый космос А.А. Леонова. Разумеется, мы гордились и созданием промышленных гигантов и гидроэлектростанций, хотя уже тогда, несмотря на отсутствие опыта масштабного взгляда на явления, закрадывались сомнения в необходимости именно таких гигантских сооружений.

Но мы тревожились за периодическое напряжение в мире (разведывательный самолет США «У-2», Карибский кризис) и радовались принятию различных международных договоров, смягчающих напряжение. Естественно, мы неловко себя чувствовали, когда на XXII съезде КПСС по настоянию Хрущева была принята новая Программа КПСС, в которой было записано, что к 1980 году Советский Союз должен был завершить построение коммунизма. И еще большую неловкость мы испытывали, когда Хрущев выступал на сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Зато облегченно вздохнули, когда его все-таки отстранили от должности. Обо всех этих событиях я судил тогда все-таки еще на уровне обывателя. Но, став командармом, тем более командующим войсками округа и являясь депутатом Верховного Совета вначале РСФСР, а затем – СССР, я уже размышлял по-другому. Это естественно, с годами приходит и опыт, и мудрость, повышается ответственность перед избирателями. Да и сама обстановка вынуждает прибегать к анализу, выводам, обобщениям. Вот и сейчас ситуация требовала от меня четко определиться: как я смотрю на все увиденное и какие делаю для себя выводы с учетом дискуссии наших товарищей. Моя позиция была однозначной. Повышение жизненного уровня народа должно проходить с учетом интересов всех слоев населения, но в первую очередь тех, кто лично занят производством материальных благ, и тех, кто их готовит к этому созиданию (учитель), кто поддерживает и сохраняет его физическое здоровье (врач) и высокую духовность, а также обеспечивает защиту Отечества. А если должны быть учтены интересы всех слоев общества, то и навязывать ему какие-то свои формулы (например, взгляды Епишева) по меньшей мере неуместно. Взглядом окидывая эту проблему глобально, мы должны и де-юре, и де-факто признать, что в Венгрии, как и в остальных странах Восточной Европы, сложилась вот такая ситуация с частной собственностью. Пласт людей – мелких собственников составляет значительную часть народа. Они не желают другого способа производства, и с этим надо считаться. Следовательно, они должны идти на равных с государственными и коллективными предприятиями (ассоциациями), не получая никаких преимуществ, но и не угнетаясь государством. А так как эта категория все-таки является побочной в общегосударственной структуре, то и опасности она для власти не представляет. Но если будет притесняться – стабильность в обществе может быть нарушена, потому что связи в обществе так переплетены и так устоялись, что стоит «порвать» одну только ниточку, как и все остальные нити ослабнут. Другое дело, что происки спецслужб Запада будут, конечно, направлены на дестабилизацию обстановки. Но это уже другой вопрос. Эта сфера полностью относится к органам государственной безопасности. Надо заметить, что и для Западной Украины (Львов, Закарпатье, Буковина) тоже были характерны эти черты, хоть и в меньшей степени. Но различные ремесла очень распространены. Например, портновское ремесло, художественное, кузнечное, резьба по дереву, чеканка и т. д. Они укоренились с незапамятных времен. И совершенно не препятствовали становлению социалистического строя на западе Украины, когда пришел 1939 год. Эти и другие ремесла процветали там, когда мне довелось служить в Прикарпатском военном округе. Изделия местных мастеров замечательно украсили наши офицерские и солдатские клубы, кафе, спортивные