Глобализация и спираль истории - Юрий Владимирович Кузовков

причин, почему печатный станок в Германии в те годы работал на полную мощность.

Ничего подобного не могло происходить при выпуске медных или бронзовых денег. Себестоимость их выпуска довольно высока, и в условиях сильной инфляции и обесценения монет дальнейший их выпуск неизбежно должен был стать убыточным. Что же явилось причиной такого беспрецедентного (в 2 миллиона раз) обесценения римских денариев? В любом случае, в этом нет вины римских императоров. Выпуск новых медных и бронзовых монет для них с какого-то момента стал настолько убыточным, что вряд ли они даже помышляли о том, чтобы продолжать их чеканку. Количество бронзовых и медных монет на руках у населения в III–IV вв. было так велико, что расчеты велись в мешках (follis) медной монеты. Один золотой солид при Диоклетиане (284–305 гг.) приравнивался к 348 мешкам медной монеты ([195] р.117). При этом в каждом мешке было порядка 1000 монет ([130] р.440). Очевидно, что при таком курсе медных монет — намного ниже себестоимости их производства — предположить, что императоры продолжали их чеканить, вбрасывая все новые массы монет в обращение, равносильно тому, что обвинить их в идиотизме.

Кроме того, даже чисто физически они не имели никакой возможности изготавливать новые деньги с такой скоростью, с какой происходила инфляция. Так, с 324 г. примерно за 10 лет денарий обесценился по отношению к золоту в 60 раз, что свидетельствует об инфляции в размере приблизительно 50 % в год ([130] р.440). Для того чтобы достичь такой инфляции посредством выпуска новых денег, императоры должны были удваивать общее число всех выпущенных бронзовых и медных денег в Римской империи каждые два года, что физически было сделать невозможно. Поэтому римские императоры не виноваты в гиперинфляции III–IV веков. Наоборот, известно, что начиная с III в., они прилагали большие усилия, направленные на стабилизацию денежного обращения.

Кроме того, если бы такая массовая чеканка действительно имела место, то археологические раскопки, относящиеся к V–VI вв., должны были бы продемонстрировать огромные россыпи медных денег, которые все жители империи должны были носить с собой огромными мешками (как это было в III–IV вв.). Но они говорят об обратном. Например, были произведены раскопки на огромном участке некогда большого римского города Луни на севере Италии, и найденное там количество монет, относящихся к раннему средневековью (VI–VIII вв.), приблизительно в 100–200 раз меньше, чем на таком же участке городской территории сирийского города Дехес ([81] рр.355–356). Таким образом, мы видим сначала бешеную инфляцию и рост цен, а вслед за этим исчезновение денег! Это могло произойти лишь в одном случае: императоры действительно предпринимали серьезные усилия по упорядочению обращения медных монет, как, например, Аврелиан (270–275 гг.), Диоклетиан (284–305 гг.) и Валентиниан III (425–455 гг.); в этих целях они проводили денежную реформу. Они вводили в обращение новые медные или бронзовые монеты и устанавливали курс обмена старых монет на новые — например, мешок старых монет обменивался на одну новую монету. Но проблема состояла в том, что под влиянием внешних факторов (и главный фактор — беспрецедентное сокращение населения) инфляция продолжалась, и цены, выраженные уже в новых монетах, а не в старых мешках монет, все равно продолжали расти[68]. Поэтому через какое-то время опять приходилось проводить денежную реформу — обменивать мешки старых монет на новые монеты. И так до тех пор, пока, как мы видим по результатам раскопок, медных монет в городах Италии не осталось в 100–200 раз меньше, чем в городах Сирии.

Сказанное выше касательно обмена денег и нестабильности денежного обращения подтверждено письменными источниками и является установленным фактом. Хорошо известно по историческим документам, что, хотя усилия по стабилизации денежного обращения предпринимались и в западной, и в восточной части империи, но результат их был совершенно разным. Попытки ввести стабильное обращение медных монет в V в. предпринимал не только император Валентиниан III, но и короли вандалов в Африке. Но все они не были успешными — стоимость новых медных монет по отношению к золоту и ко всем товарам опять стала падать вскоре после введения их в обращение. В отличие от них, императору Анастасию (491–518 гг.) в Восточной римской империи удалось успешно ввести новые медные деньги и поддерживать их стабильный курс к золотому солиду ([130] рр.443–444). Таким образом, начиная с V в., когда произошло разделение империи на западную и восточную части, на Востоке мы видим все признаки стабильного денежного обращения, а на Западе мы видим продолжение инфляции.

Все сказанное выше свидетельствует о том, что чеканка монеты не могла быть причиной гиперинфляции в Западной Римской империи. Одной из главных причин было непрерывное сокращение населения, вызывавшее избыток денег на руках и соответствующий рост цен. Другой важной причиной была, очевидна, очень высокая монетизация экономики на Западе. В главах VIII и IX об этом будет сказано подробнее, но суть состоит в том, что в западной половине Римской империи сложилась и функционировала в течение нескольких столетий высокоспециализированная рыночная экономика с массовым производством товаров на рынок. А на Востоке экономика была более примитивной, с преобладанием натурального хозяйства. В течение III–IV вв. размеры рыночной экономики на Западе очень резко сократились и она откатилась до того уровня, что существовал в восточных провинциях.

Поэтому часть указанного обесценения (в 2 000 000 раз к концу IV в.), очевидно, объясняется сокращением населения, а часть — переходом от рыночной экономики к полунатуральному хозяйству. Но полного возврата к натуральному хозяйству, как полагают многие авторы, не произошло, или еще не произошло к V–VI вв. Керамика и зерно Северной Африки продолжали, хотя и в небольших количествах, отгружаться в Рим, южные города Галлии, Испанию. В Италии продавалась недорогая одежда из Сирии. Сирийские, еврейские и карфагенские торговцы продолжали в V в. и начале VI в. активно торговать товарами из Восточной Римской империи и Африки как в Италии, так и в Галлии и Испании. Григорий Турский (живший в VI в.) упоминал о поставке вина из Сирии в Галлию, имеется много других упоминаний о самых разных товарах, привезенных с Востока, в западных провинциях ([138] рр.27, 23–24; [131] р.850). Как видим, торговля далеко не ограничивается предметами роскоши: торгуют недорогой одеждой, африканской кухонной керамикой, зерном, вином и т. д. Да и большинство найденных монет (как в Луни, так и в Карфагене) — бронзовые, использовавшиеся для текущих расчетов. В Луни в этот период даже чеканили свинцовые монеты ([138] р.72), возможно из-за нехватки бронзы или ее дороговизны; в любом случае, они были предназначены также для мелких расчетов. Поэтому торговля и денежные расчеты в Западной Римской империи не исчезли, они просто стали более простыми и примитивными