Внедрение - Евгений Анатольевич Аверин

надел мне на шею плоский кожаный мешочек, зашитый наглухо, на черном шнурке.

Я повернулась и пошла. Народ выгонял коз и коров. На меня никто не обращал внимания. Около семи часов я постучала в свою квартиру. За дверью раздался топот босых ног. Щелчок замка, и я дома. Катя обняла меня и расплакалась.

— Все-все, Катенок. Я пришла. Все хорошо.

— Я всю ночь не спала. Вдруг что случилось.

— Ничего не случилось. Я сделала свои дела и теперь дома. Только помни, о чем мы договорились. Я спала с тобой рядом всю ночь.

— А что у тебя за медальон? Или что это?

— Поносить дали, — я сняла мешочек и убрала в свою шкатулку.

— Как все загадочно. Что, даже не расскажешь?

— Расскажу, конечно. Но не прямо сейчас. Давай чего-нибудь поедим. А то есть так хочется.

Мы зажарили яичницу. Нажарили хлебцов с пошехонским сыром, который недавно завезли в «ГУМ». Постучала бабуля:

— Все ли у вас в порядке? Для отчетности матери надо, думаю, глянуть.

— Все хорошо. Вот, проснулись, завтракаем.

— А я с лестницы чую, едой пахнет. Не стали сегодня спать до десяти?

— Так завтра экзамен, какое тут спать. Учить будем.

— Ну, учите. Деду будешь звонить? А то вчера переполошила.

— Сейчас позвоню. А то неудобно.

Дед трубку взял быстро:

— Какие банки? А, эти. Сиди дома пока. Не нужны они мне. Можешь совсем себе оставить под варенье. Я тоже никуда не пойду. Отдохну. Старый стал.

* * *

Максим Иванович стоял на коленях.

— Это промашка непростительная, — тихо, сипящим голосом говорил горбатый мужчина. Его лицо с кожей щек не выражало эмоций, — что предприняли?

— Работают все. Агентура поставлена на уши. По всей вероятности, это приезжие. Двое. Мужчина и женщина. Определенных примет нет. Все рассказывают разное.

— Толку от вашей работы. Объект на ближайшее время мы потеряли. И даже не знаем, как. Если это приезжие, то они уже уехали.

— Что со мной будет?

— Большие права, большой и спрос. Но это решаю не я. Мы спрашивали в Властителя. Ответа нет. Возможно, есть время на исправление. Ваше личное. Ситуацию не изменишь. Есть информация, что надо найти девочку. Примет нет. К вам приедет Мастер Ока. Встань.

Максим Иванович поднялся. Сейчас не расстреливают и в лагеря на двадцать пять лет не сошлют, но много других способов. Инсульт, инфаркт — успехи у лабораторий большие.

— Из Москвы? — он приободрился.

— Да. Сейчас консультирует столичное КГБ. Скоро закончит.

— Что делать с девочкой?

— Однозначно в ритуал. А потом горячая акция.

— А если не та?

— Тогда это будет еще один промах.

— Я могу знать про нее?

— Информация не точна. Девочка обладает даром влиять на ход политики. Скрытый Мастер, только не понятно, какой. Ее ищут коллеги. Мы помогаем. Их Мастер Ока определил, что она в нашей области. В ее географическом центре. А центр, это там, где у вас происходит бардак. Причем, обнаружить ее можно, только пока она там. Уедет, и канал закрыт. А она сейчас там. Возможно, это твой шанс.

* * *

Экзамен оказался несложным. Да еще и классная прошла, посмотрела, все ли в порядке. Через день будет другой. Мама приехала довольная. Сразу дают двушку. Бывшая коммуналка из двух комнат. Правда, в каком-то Дядькове. Дом старый. И прописку на полгода временную можно оформить. Зарплата, если взять две ставки, сто шестьдесят будет. А можно и три, в расчете на меня.

— Что делать? Все? Едем?

— Мама, ну, конечно, едем. План такой. Сейчас обоснуемся, где получается. Я иду на учебу, ты на работу. И сразу же восстанавливайся, год терять нечего. С голоду не помрем. Меня можно оставить на Варегове прописанной. А в городе оформляем временную. Потом ты, чтоб квартира не ушла, делаешь постоянную.

— А так можно?

— На месте выясним.

— А когда мне устраиваться?

— Да прямо сейчас начинай. Отпуск гуляешь и туда выходишь.

— Ладно.

— Чего, мам, не договариваешь?

— Там про тебя такие слухи ходят. Что самых безнадежных поднимаешь, чуть ли не мертвых воскрешаешь. Только жутко засекречена, потому что власти лечить людей не дают. Ищут с тобой встречи многие. Но ты же не велела говорить.

— Пока не время. В себя только прихожу. Но если найдут, не откажу. Сама же знаешь.

Экзамены мы сдали. Я получила все четверки. Катя — две пятерки и две четверки. Аттестаты нам вручали в клубе. Для такого дела мама мне перешила свое платье. Белое, летнее. Открытые руки мне не очень нравились, но оно отлично облегало фигуру. А облегать есть чего. Попа подобралась в два орешка. Груди, права оказалась бабуля, не доросли до второго размера. Мне и такие хороши. Зато талия подтянута. С туфлями оказалась проблема. Мои уже все малы. И мамины почти все. Взяла белые летние босоножки. С прической не выдумывала, заплела косу.

В клубе к нам с Катей подошла Наталья, комсорг. Поинтересовалась, когда мы собираемся вступать в комсомол, потому что наше пребывание в пионерах давно закончилось. Мы отговорились неопределенностью дальнейшей жизни. Подошел Миша:

— Какая ты сегодня нарядная.

— Спасибо, сам тоже красавец, — он был во взрослом костюме и галстуке, — ты тут чего делаешь?

— Помогаю с аппаратурой и прочей фигней. Куда пойдешь дальше?

— Еще не решила. Но точно уеду в Ярославль.

— Классно. Я на следующий год думаю в пед поступать. На физическое воспитание.

— Молодец. Может, где-нибудь и встретимся.

Нас стали рассаживать. Мишу позвали что-то включать.

Поздравил директор, учителя. Вручили твердые корочки. Теперь свобода. Выпускного у восьмиклассников не было, все разошлись сами по себе. И мы с Катей пошли домой, где нас ждала мама. За стол позвали всех своих.

— Что надумали с учебой, — спросила бабуля.

— Думаем еще, — ответила мама, — завтра в город поеду, документы повезу устраиваться. Здесь отпускать не хотели. Работать, оказывается, некому. Даже предложили должность в конторе. Но раньше надо было. Мы уже решили все.

Пришли дед Егор и дядя Вася. Выпили компоту за окончание школы.

— А не хочешь в училище культуры, — дядя Вася кушал котлеты с пюре. — Я сейчас группу набрал в городе. Перспективная тема. Мы уже на двух конкурсах призовые места забрали. Мне помощники нужны.

— Дай ребенку отдохнуть, — вступил дед, — только одно с плеч свалила. Сейчас осмотрится. Была бы шея, хомут найдется. А я тебя, Маша, с одной женщиной познакомлю, поговоришь с ней и сама решишь, куда и чего.

— Что за женщина еще? — удивилась бабуля.

— Знакомая одна. Большой специалист по части пения. А заодно в курсе всего, что искусства касается. Я тебе телефон сейчас дам.