Дитя тьмы - Глен Кук

– Да. Величайшее побоище. Яркое представление. Но оно ничего не решает. А ключ ко всему, Хаакен, – решающая победа. Мы же получили лишь очередную добычу и пленных. В основном это волстокинцы и нордмены. Они могут проигрывать бесконечно долго – до тех пор, пока не выиграют последнюю битву.

– О чем речь? – спросил вошедший в палатку Рескирд.

– Мы – в депрессии. Как обычно бывает после драки, – ответил Черный Клык. – Как там счет?

– Однако у Брейтбарта есть вкус, – произнес Драконоборец, усаживаясь на софу и оглядываясь по сторонам. – Пока мы насчитали две тысячи тел и взяли тысячу пленных. Но я пришел не поэтому. Люди Брейтбарта говорят, что в застенках Дамхорста содержится какой-то смуглый толстяк. Наверное, Насмешник. Кроме того, пришла подмога из Волстокина. Пять тысяч человек.

– Им предстоит трудная зима, – заметил Черный Клык. – Оторвать стольких крестьян от земли…

– Если они, конечно, не рассчитывают прожить на награбленное, – ответил Драконоборец. – Что дальше, Браги?

Рагнарсон заговорил о том, что его занимало в последнее время.

– Вы не думали заменить итаскийских офицеров более надежными людьми? Хаакен, как насчет тех офицеров, что у тебя? Останутся с нами?

– До тех пор, пока мы побеждаем.

– У меня то же самое, – после некоторого размышления ответил Драконоборец. – Не думаю, что они имеют какие-то особые инструкции. Пока, во всяком случае.

– Хорошо. Я думал о некоторых предметах, которые не повысят нашу популярность ни у Гаруна, ни у королевы.

– Это о чем же?

– Ну, во-первых, посадить всех, включая пленных, в седла и рвануть на выручку Насмешника. Затем не знаю… Во всяком случае, мы не встанем на пути волстокинцев, если не появится шанс схватить самого Водичку. Он несет потери, потому что его люди слабо подготовлены…

– Именно так они думали о нас, – напомнил Рескирд.

– Хм. Возможно. Одним словом, посмотрим. Может быть, мы все же ударим по нему, если он разделит силы. Тем временем отойдем в сторону, до тех пор пока не прояснится ситуация.

– Тарлсону это не понравится.

– Тем хуже для него. Он вообще слишком много беспокоится. Форгреберг никто не смог взять со времен империи.

От имени королевы

Что касается вызволения Насмешника, то об этом было легко заявить, но трудно сделать. Браги совершил быстрый бросок на запад, однако баронесса закрыла городские ворота, как только до нее дошла весть о поражении супруга. На осаду Рагнарсон не решился, так как волстокинцы находились к востоку от Эбелера всего в нескольких дневных переходах. Поэтому он попытался вступить в переговоры.

Баронесса, тоже зная о волстокинцах, пыталась задержать Браги до подхода Водички.

– Сдается мне, что Жирной Заднице придется еще малость пострадать, – сказал Рагнарсон Драконоборцу. – Этой ночью мы отходим. Добычу удалось переправить через границу?

– Последний обоз ушел этим утром. Знаешь, если мы сейчас завяжем, то будем богачами.

– У нас есть контракт.

– Не думаешь ли предпринять что-нибудь этой ночью?

– Нет. Она будет нас ждать. Все могло бы получиться, если бы мы пошли на штурм с ходу.

– Что слышно о Водичке?

– Он двинулся на Армстид.

– Да, мне говорили. Не уверен в Марена Димура. Не знаю, насколько им можно доверять.

– Прихвати пару сотен лучников. Заставь Водичку хорошо заплатить за переправу. Но отходи немедленно, как только им удастся создать плацдарм на этом берегу. Я же двинусь на юг, истреблю нескольких баронов. Догоняй, как только освободишься.

– Хорошо. А ты не хочешь, чтобы я поиграл с ним в кошки-мышки?

– Нет. Ты можешь стать мышкой-неудачницей. Я не имею права терять две сотни луков.

Браги ускользнул ночью, оставив Драконоборца поддерживать лагерные костры. Он вернулся к Лиенке, а затем, свернув на юг, обрушился на провинции Фрезель и Дельхаген, где разрушил более сорока принадлежавших нордменам замков и крепостей. Он с триумфом дошел до Седлмейра – одного из наиболее крупных городов Кавелина, ставшего подобно Дамхорсту еще одним центром мятежа аристократии. Это был гористый район, где разводили коз, процветало овцеводство, производились сыр и шерсть. Покрытые вечными снегами вершины напомнили ему Тролледингию.

Браги осаждал Седлмейр целую неделю, но сердце у него к этому занятию не лежало, и он решил продолжить рейд. Когда он уже был готов отвести войска, в его лагерь глубокой ночью прокралась депутация торговцев-вессонов. Возглавлял ходоков некий Чам Мундуиллер – прямой в беседе, сухой пожилой господин, сильно напоминавший по стилю поведения министра.

– Мы явились, чтобы предложить вам Седлмейр, – сказал Мундуиллер. – Однако на определенных условиях.

– Естественно. Каких именно?

– Вы сводите к минимуму бои в городе и грабежи.

– Резонно. Однако гарантировать это довольно трудно. Не желаете ли вина? Самое лучшее из запасов барона Брейтбарта. (Барон крайне болезненно воспринял отказ баронессы внести за него выкуп.) Мастер Мундуиллер, ваше предложение меня заинтересовало. Но я не совсем понимаю ваши мотивы.

– Во-первых, ваш лагерь у стен города отвратительно сказывается на нашей торговле. И производстве. Подошло время стрижки, кроме того, мы не можем поместить сыры под пресс или перенести в пещеры для дозревания. Во-вторых, мы не испытываем любви к барону Картье и его братьям-стервятникам в Дельхагене. Их налоги пожирают наши доходы. Мы, сэр, вессоны. И это делает навьючными животными, на спинах которых уютно устроились нордмены. До нас донеслась весть, что вы своим мечом исправляете эту несправедливость.

– Вот в чем дело. Я так и полагал. И каким же вы видите будущее Седлмейра?

Ответ был весьма уклончив. "Верткие, как купцы", – слегка улыбаясь, подумал Рагнарсон. Вслух же он произнес:

– Может, будущее города вы связываете с полковником Фиамболосом? Или с Тучолом Кирьякосом? Вам будет довольно трудно убедить меня в том, что они невинные путешественники, случайно попавшие в осаду. Слишком невероятное совпадение для таких специалистов. Барон Картье, будучи нордменом, слишком высокомерен, чтобы прибегать к услугам наемников.

Присутствие в городе Кирьякоса и Фиамболоса – людей, много лет бывших умом и сердцем борьбы Хэлин-Деймиеля против Эль Мюрида, – явилось одной из причин, в силу которых Рагнарсон решил снять осаду.

– Откуда вы знаете?.. – открыв от изумления рот, произнес кто-то из торговцев.

– Хоть мои уши и заросли шерстью, но слух остается острым. О присутствии в городе наемников Рагнарсону поведал сэр Андвбур Кимберлин из Караджи – верный королеве нордмен, которого Браги только что освободил из плена.

Бывших пленных и новых рекрутов оказалось достаточно для того, чтобы не только полностью возместить потери Браги, но и сформировать целый батальон из аборигенов под командованием сержанта Альтенкирка, свободно владевшего языком Марена Димура. Сейчас Браги размышлял о том, не стоит ли разбить батальон на два отряда и поставить вессонов под команду Андвбура.