Мистер Уэст - Р. Дж. Льюис

этой работы состоит из встреч. Я перестал заморачиваться месяцы назад.

— Это ведь не привело к финансовой утечке, не так ли? — интересуюсь я. Потому что тогда мне пришлось бы серьезно заморочиться.

— Никаких доказательств несанкционированного получения кредита или финансовой утечки. Они находятся в отдельном формате и зашифрованы с помощью…

— Я не спрашивал историю твоей жизни, Стивен, — прерываю я. — Простого «нет» в следующий раз будет достаточно.

Стивен мрачнеет. Он стискивает зубы, бросая свой сэндвич на нелогично дорогой кофейный столик из красного дерева. Кто, черт возьми, одобрил эту покупку?

— Что с тобой происходит, мужик? Ты сам не свой. В одну секунду ты самодоволен — что, признаю, здоровые перемены — а в следующую, ты дышишь нам в затылок, как гребаный дракон.

Что со мной происходит?

С чего начать?

Мне теперь наплевать на нашу компанию. Привлекательность исчезла в ту же секунду, когда она стала растущим международным товаром. И когда это произошло, я с головой окунулся в деньги. В быстрые машины и красивых женщин. Но даже это продолжалось недолго, прежде чем я возжелал еще одно испытание. Появилась навязчивая идея перестроить компанию с нуля, и это заставило меня путешествовать по всему континенту, слушать презентации, просматривать бизнесы и инвестиции, и все же ничто не заполнило эту дыру во мне.

Теперь я злюсь. Потому что действительно нашел себе развлечение, но это была не компания, не инвестиционная возможность и даже не что-то быстрое и простое, вроде сексуальной машины.

Это была женщина.

И не во множественном числе.

Женщина.

Это сводит с ума. Это безумие. Это заняло все мои мысли. Мои пальцы покалывает, когда я прикасаюсь к телефону. Мне нужно больше ее. Нужно знать, о чем она думает, что делает — что угодно от нее могло бы временно утолить этот бесконечный аппетит, который у меня развился, и это сбивает меня с толку.

Я хочу рассказать это Стивену, но он бы рассмеялся или долго рассказывал мне о том, как остепениться. Впрочем, тот всегда был таким, еще со средней школы. Нравоучительный тип. Я чертовски ненавидел нравоучителей. Но он счастливее меня. Он был с одной женщиной, и только с одной женщиной, и я никогда этого не понимал. Никогда даже не хотел пытаться. У этого мудака все это время был ключ к счастью в жизни, а я был слишком слеп и самонадеян, чтобы увидеть это.

В течение многих лет моя жизнь была посвящена работе, деньгам, траху следующей пары длинных ножек. И хотя небольшая часть меня завидует спокойной жизни Стивена с одной женщиной, прекрасно знаю, что это не для меня. Я бы не знал, как отключиться. Мысль о том, чтобы быть уязвимым, разрушить эти стены, пугает меня до чертиков.

Логичная часть меня понимает, что я одержим Айви, потому что не могу заполучить ее. И потому что ей наплевать на мое богатство. Она даже ни разу не спросила меня о моей работе. Это заставило меня почувствовать себя чем-то большим, чем просто мужчиной, которого все видят.

Это то, что чувствует Стивен?

Глубинная часть меня чувствует, что в Айви есть что-то такое, что вписывается в меня, как кусочек паззла, о котором я и не подозревал. Это более глубокая часть, на которую я не люблю проливать много света, хотя она всегда на задворках моего сознания. Знаю, что эта глубокая часть является причиной того, что я думаю об этой соблазнительной богине почти каждую минуту своего дня.

Наконец, смотрю на Стивена, все еще ожидающего, что я скажу ему, что, черт возьми, со мной не так в последнее время.

— Со мной все в порядке, — начинаю отрицать я.

— Херня. Раньше ты все время был мудаком.

— Ты хочешь, чтобы я снова и снова вел себя как мудак, Стивен?

— Я хочу постоянства, мужик. Потому что этот уровень мудачества похож на прежнего тебя, и мне нужно знать, что с тобой все в порядке.

— Я в порядке, — быстро отвечаю я.

— Ты по-прежнему… чист?

Я раздраженно моргаю.

— Я чертовски чист, Стивен.

Он раздражен.

— Тогда в чем же дело?

Проходит несколько секунд. Он смотрит на меня, ожидая. Я смотрю в ответ, подыскивая слова.

— Я хочу продать компанию, — ловлю себя на том, что говорю.

— Что? Почему? — спрашивает он, сбитый с толку. У него не было никакого зуда. Он счастлив остаться. Они всегда так чертовски счастливы оставаться. — Мы все еще поднимаемся, Эйдан.

— Мы сделали все, что должны были сделать, Стивен. Я хочу заняться чем-нибудь другим.

— Например?

— Я еще не знаю. Мне нужно это выяснить.

Он кивает, выглядя так, будто наконец понимает, пока не начинает говорить:

— Думаю, ты переживаешь кризис, Эйдан. Это эпизод. Это нереально, Эйдан. Что бы с тобой ни происходило, ты это переживешь. Это всего лишь этап.

Я раздраженно качаю головой.

— Стивен, компания стала публичной год назад. Мы потеряли весь наш контроль. Какой смысл сидеть в совете директоров, если ты не имеешь право голоса? Акционеры должны править шоу. Я устал от этого. Я не смотрю на доллары и центы. У нас есть возможность продать и перейти к более важным вещам.

— Вот почему ты продолжаешь прогуливать, не так ли? Все эти поездки, которые ты продолжаешь совершать. Ты смотришь другие предприятия. — Когда я не отвечаю, он вздыхает. — Так, значит, это все? Ты собираешься оставить меня здесь делать все в одиночку?

— Сделай это со мной.

— Нет, я не могу. Я нашел кое-что стабильное, Эйдан. А Дженне нужна стабильность. Мы хотим создать семью.

— Выведи деньги, и у вас будет для этого все время в мире.

Стивен молчит. Я могу сказать, что тот думает об этом. Но он воюет с неизвестным. В конце концов, мы годами трудились ради этого успеха, и теперь, когда успех у нас есть, он не собирается его упускать.

— Мы добились успеха только потому, что наша платформа отличается от всех остальных, и мы добились этого раньше, чем все остальные, — тихо говорит он, печально глядя на меня. — Это была удача. Как нам сделать это снова? Мы потерпим неудачу.

— Неудачу, неудачу и еще раз неудачу, — искренне признаю я. — В этом-то и прелесть, Стивен. Мы должны идти на риск и надеяться, что он окупится.

— Это игра с нашими