Новый рассвет Изенфала - Lekreon

корабль? Пойдете обратно на север тем же путем? Или призовете каких-нибудь гигантских орлов, которые вас перенесут?

— И-и, — протянул иллюминат, намекая на продолжение речи.

— Унгвентисы предоставят вам корабль. Даю слово.

Фальвиас повернулся в сторону рядом с Элинэй, где обычно мог найти Селифию, но, не обнаружив её там, нервно и излишне резко вернул внимание к собеседнику, задумчиво поджав губы.

— За тебя успели поручиться уже все, но теперь твои слова мне не проверить. Давай так, мы отправимся дальше на юг, но если кораблей там не окажется… Я убью тебя.

— Фави! — возмутилась Инриона, но снова заговорил Стейрам, поднимая руку.

— Нет, пусть будут так, это справедливо. Я согласен, — мужчина кивнул, протягивая эльфу руку.

— Выдвигаемся, — громко произнес тот, проигнорировав жест Стейрама, и направился к воротам, оставив человека смотреть ему вслед.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — хлопнул его по плечу проходящий мимо Кристовел.

И вновь, как в повторе, их отряд взял курс по той же дороге, вглубь серых пустошей, по которой совсем недавно они уже покидали крепость. Только теперь с куда худшим настроем и на одного участника меньше. Сколько еще потерь ждет их впереди? — наверное, такие мысли были в головах каждого из них, когда отряд проходил по тому злополучному месту, где они были вынуждены развернуться. Теперь же их единственный путь был только вперед.

* * *

С каждым часом пути по землям пораженным демонами пейзаж всё сильнее менялся: выжженная земля всё больше грубела, пока не начала напоминать вулканический базальт, а на многие мили вокруг простиралась пугающая пустота. Небо было затянуто серой дымкой вперемешку с вездесущей золой, разгоняемой ветрами, заставляя путников укутываться в одежды и закрывать лицо. Несмотря на то, что они сместились на запад, ближе к береговой линии, вид принципиально не изменился — поверхность воды у берега тоже была покрыта толстым слоем серой массы, породившей целые пляжи вязкой каши. Столь злачная местность явно говорила о том, что они уже вступили на территорию, захваченную монстрами Пандемонии, а значит уже должны были встретиться с ожидающими их нанимателями Стейрама, но за весь пути они не повстречали даже следов ни людей, ни демонов. Уже дважды останавливаясь до этого, чтобы скорректировать путь, Элинэй и в третий раз подала сигнал о передышке и поспешила к Стейраму.

— Я на твоей стороне, но и переживания Фальвиаса о времени тоже небезосновательны. Мы не можем себе позволить бродить здесь вечно. Ты вообще уверен, что мы в нужном месте?

— Да, уверен. Здесь что-то не так, только я не могу понять что, — устало пожаловался он.

— Ты говорил, что они могут не справиться с путешествием через пустоши. Может их постигла печальная участь?

— Говорил, но не искренни. Нет, я просто в это не поверю, только не Ланкаури. Для такой, как она нужно куда больше, чем шайка демонов. К тому же, покинь она этот мир, все духи бы скорбели, я бы заметил, — в тяжелых раздумиях бормотал Стейрам.

— Может у духов и спросишь дорогу? — поинтересовалась Элинэй, стараясь хоть как-то помочь.

— Без толку, местные духи очень мятежны. Слишком много золы и тумана… — осекшись на последнем слове, Стейрам закрыл глаза, пытаясь совладать с пришедшим осознанием и тихо выругался. — Я же уже говорил, что раньше был не очень умным? Так вот, это до сих пор не изменилось.

— Что такое? — не поняла произошедшее женщина.

— Это сложно объяснить, но… говоря простым языком, мы их просто не видим.

Поспешно сбросив походный рюкзак, он начал активно в нем копошиться, приговаривая: “Ясность, ясность, ясность”. Не найдя ничего, что бы его устроило, он уселся прямо на землю, задумчиво уставившись на Элинэй. Вопросительно подняв бровь, оглядывая женщину, он ответил сам себе на какую-то дилемму и кивнул, поднимаясь на ноги и хватая свой бурдюк с водой.

— Так, вытяни руку… нет, вот эту, белую, — Стейрам взялся за её вытянутую демоническую конечность и начал с энтузиазмом поливать её водой, что-то приговаривая под нос. — Ну что, видишь что-нибудь?

— Вижу свою руку. А что еще я должна… постой ка.

Мельтешащий синий оттенок привлек внимание женщины, побуждая её сосредоточиться на ускользающем едва заметном видении. Поняв его источник, Элинэй выставила руку перед собой, растопырив пальцы — вглядываясь в горизонт насквозь, она видела между пальцами не серый туман, а чистое голубое небо. Медленно проведя ладонью, с прикованным к ней взглядом, вдоль берега, она заметила вдалеке небольшое скопление каких-то лачуг.

— Я вижу их, — удовлетворенно подтвердила воительница, сжимая пальцы в кулак и указывая направление, — туда.

Стараясь не упустить цель из виду, Элинэй быстро зашагала в сторону лачуг, плавно размахивая рукой перед собой, словно стирая с направления взгляда мешающий туман. Едва успев предупредить группу о продолжении пути, Стейрам постарался нагнать удаляющуюся проводницу. В быстром темпе преодолев разделяющее их расстояние, группа изумилась — еще мгновение спустя они вслепую следовали за Элинэй, как вдруг уже стоят и наблюдают небольшой лагерь на берегу, будто он всегда здесь и был и они изначально видели, куда направлялись.

— Да, это они, — облегченно выдохнул Стейрам.

— Только я не наблюдаю ни единого корабля на воде. Даже ни одной убогой лодки, — с чувствовавшейся злобой произнес Фальвиас. — Если ты вдруг решил, что твои друзья тебя защитят, то ты сильно ошибаешься.

— Когда-нибудь ты поверишь, что я вам союзник, а не враг. Я дал обещание и сдержу его.

— Союзника определяют не мотивы, а совпадающие интересы, — многозначительно ответил эльф, прежде чем пойти дальше.

Людей в лагере было совсем немного, что даже удивительно, учитывая какой они должны были проделать путь — возможно, это как раз и были остатки, после его завершения. Их отличала темная, почти черная кожа, что выделялась бы на фоне даже самого смуглого дезермарийца. Совпадала и обоюдная любовь к украшениям, но если жители пустыни предпочитают драгоценности, то унгвентисы с ног до головы напичканы пирсингом, начиная от примитивных проколов с обычными костяными украшениями, и заканчивая сложными конструкциями и вплетенными в кожу тканями ярких цветов. Более скромные или более низкого статуса люди ограничивались декоративными шрамами и рубцами, но, так или иначе, среди присутствующих не было ни одного человека, без внесенных в тело изменений. При этом обычных украшений, как и одежды, был самый минимум.

Заприметив пришедших путников, они засуетились, начав переговариваться на странном трещаще-щелкающем языке. На котором заговорил и Стейрам, пусть не такой единой трелью, как у носителей языка, но всё равно весьма уверено. С дружелюбной улыбкой показав друг другу поднятые ладони, они все по очереди ухватились с ним