История разбитых сердец - Estrella Rose

приятно находиться рядом с образованной, уверенной в себе красавицей, которая знает, чего хочет от жизни.

— Приятно это слышать.

— Так что можешь не волноваться, милая, — уверенно отвечает Эдвард и целует Наталию в щеку. — Меня не волнует, в какой семье ты родилась. И я уж точно не собираюсь сбегать только потому, что ты такая красивая, умная и ни в чем себе не отказываешь.

Наталия ничего не говорит и с широкой улыбкой просто крепко обнимает Эдварда и прижимается поближе к нему, положив руки ему на спину. Мужчина же с радостью отвечает на эти объятия и нежно гладит девушку по голове.

— Со мной тебе будет очень хорошо, — уверенно обещает Эдвард. — Я обещаю, что ты не будешь испытывать недостатка внимания или оставаться недовольной либо дешевыми подарками, либо их полным отсутствием. Уж деньги на шикарный букет цветов я всегда найду.

— Подарки и цветы не столь важны, сколько внимание и забота, — мягко говорит Наталия, с нежной улыбкой переведя взгляд на Эдварда.

— В любом случае для любимой девушки мне ничего не жалко.

— Самое главное, что ты заставляешь меня улыбаться каждый день и чувствовать себя по-настоящему счастливой.

Наталия одаривает Эдварда коротким поцелуем в губы, придерживая его за затылок.

— А уж сейчас ты выполняешь мои желания на все сто процентов, — уверенно добавляет Наталия, игриво пощипав Эдварда за щеку. — Я не могу ни на что пожаловаться.

— С каждым днем все будет еще лучше, — с нежной улыбкой обещает Эдвард. — Ты будешь не менее счастлива, чем твоя подруга — с моим братиком.

Наталия ничего не говорит и просто опускает взгляд вниз, но затем снова смотрит на Эдварда.

— Знаешь, Эдвард… — тихо, немного неуверенно произносит Наталия. — Хоть я всегда была искренне рада за Ракель и Терренса, иногда мне становилось немного грустно, глядя на них.

— Потому что ты была одна? — уточняет Эдвард.

— Да. Я была одинока, наверное, еще со времен моих студенческих лет. Тогда на меня обращали внимание, но никто не был настроен серьезно. А после кучу неудач после окончания университета и даже попыток познакомиться с кем-то за границей мне начало казаться, что я уже никогда не смогу найти человека, который полюбил бы меня не только за одну лишь красоту, о которой все только и говорят, но еще и мой внутренний мир, мой характер и то, кто я есть. Все видели только красивое молодое тело. Красивую сексуальную девушку, которую все раздевали в своих мыслях.

— Ты просто сталкивалась с теми, кому серьезные отношения не были нужны. Кому нужен был один лишь секс.

— Не знаю… Но с виду некоторые ребята были вполне порядочные. Умные, образованные… Я знакома с разными парнями: и ботаниками, и бабниками, и извращенцами, и порядочными, и невоспитанными… С кем я только не пыталась встречаться! Но результат всегда один и тот же.

— Иногда парни тоже не могу найти себе девушку, даже если очень хотят. Не всегда же попадаются хорошие и порядочные. Не всем интересно, что у тебя внутри. Я и сам с такими сталкивался.

— В какой-то момент я… — Наталия на секунду замолкает, слегка прикусив губу и опустив взгляд вниз. — Я даже подумала, что со мной что-то не так… Что дело во мне… То ли я не так себя подавала… То ли что-то еще…

— Наталия… — с грустью во взгляде произносит Эдвард.

— Хоть мои подруги и говорили, что я — красивая и эффектная девушка, которая еще встретит своего любимого, до поры до времени мне не хотелось верить в это. Я была уверена, что все потеряно.

— Боже, Наталия, о чем ты говоришь? — удивляется Эдвард, уставив широко распахнутые глаза на Наталию.

— Это правда, Эдвард. Даже было время, когда я считала себя некрасивой и думала, что никто не относится ко мне серьезно из-за моей внешности.

— Серьезно?

— Я не верила людям и их словам о моей красоте и думала, что надо мной просто смеются.

— Боже, я не верю своим ушам. Как такая красивая девушка может говорить о себе такие вещи?

— Да, но в какой-то момент это прошло. И я даже полюбила себя. Поверила в свою красоту и перестала прятать ее от других. — Наталия тяжело вздыхает. — Правда от этого ничего не изменилось… Точнее, мною начали пользоваться в своих грязных интересах и обводить вокруг пальца. А я поначалу ничего не понимала и даже не расстраивалась.

— Неужели тебе кто-то сказал, что ты некрасивая, и заставил поверить в это? — удивляется Эдвард.

— Нет, никто не говорил… Но однажды парень из университета, который был на два-три года старше меня, прямо заявил, что меня никто никогда не будет воспринимать серьезно. Мол я всегда буду выглядеть сексуальной игрушкой в глазах мужчин. А моя участь — ублажать тех, кто хочет расслабиться.

— И тебя это расстроило?

— Да. Я дня два плакала после такого оскорбления. Но потом пришла в себя и продолжила дальше с кем-то знакомиться. Но те слова все равно посеяли во мне сомнения, что я когда-нибудь смогу встретить хорошего мужчину.

— Наталия, девочка моя… — Эдвард заключает Наталию в крепкие объятия и мило целует ее в макушку, пока та с радостью прижимается к нему, приложив руки к его груди.

— К тому же, в тот момент я еще не до конца избавилась от подростковых комплексов, — тихо признается Наталия. — Папа всегда говорил, что когда я подрасту, то избавлюсь от этих глупых мыслей. И не особо обращал внимания на эти слова. Как, впрочем, и моя мама.

— Они были абсолютно правы, — уверенно говорит Эдвард и отстраняется от Наталии. — Это были всего лишь твои глупые мысли.

— Возможно, я бы окончательно избавилась от них, но слова того парня еще больше расстроили меня. И я снова начала искать в себе какие-то недостатки. Теряла надежду встретить мужчину, который захочет встречаться со мной и воспринимать меня не только как сексуальную куклу.

— Ты его уже встретила. — Эдвард нежно берет в руки лицо Наталии. — И я не хочу, чтобы ты сомневалась в себе и думала, что с тобой что-то не в порядке.

— Нет-нет, сейчас я уже более уверенна в своей красоте и не стремлюсь спрятать себя, — скромно улыбается Наталия. — В этом мне здорово помогли мама с папой. Без их помощи я бы так и думала, что тот парень был прав. Да и мои подружки заставили меня выкинуть эти мысли из головы.

— Вот даже и думать об этом не смей. — Эдвард мило целует Наталию в кончик носа. — Другие могут думать что угодно, но я воспринимаю