Принц на горошине - Инна Балтийская

– Почему тебя выпустили? – с места в карьер спросила я, едва мой спутник сел напротив.

– У меня не было никаких причин убивать Лялю и Люду, – сразу ответил Артем. – Ни малейших. Как можно шить мне дело, если нет мотива?

Я машинально отметила появление в его лексиконе тюремной лексики, но это меня не сильно заинтересовало. Признаюсь честно, мне почему-то совсем не было жаль парня. То ли во время этого расследования я совсем очерствела душой, то ли подсознательно была глубоко оскорблена тем, что на сей раз он не пожелал даже прикинуться влюбленным.

– А убивать Степана причины были?

– Если я не травил девушек, на кой мне убивать Степана?

– А если все же была причина? Я тут вспомнила наш последний разговор с твоей бывшей женой. Там кое-что интересное прозвучало…

– И что же? – зло спросил Артем. – Дословно, пожалуйста!

– А сам ты что думаешь?

– Думаю, ты решила меня шантажировать и теперь начнешь сочинять небылицы.

Ах вот почему он сегодня такой злой! Но все же чем я могу его шантажировать? Сказать, что Людка подозревала, будто бывший муж захочет ее убить? И эти мои слова – серьезное свидетельство против Артема? Вряд ли. О его просьбе к бывшей жене обеспечить ему алиби следователь уже знает или, по крайней мере, догадывается. Люда действительно собиралась выгораживать Артема, и как раз поэтому ему было совсем невыгодно ее убивать. Так что нового я могу поведать следствию, чего так боится Артем? Наверное, он думает, что Люда при последнем разговоре сообщила мне некую информацию, пролившую свет на истинную причину, по которой Артем желал ее смерти? Что бы это могло быть? Но я никак не могла сообразить.

– Ну, начинай сочинять, – нетерпеливо потребовал Артем. – А я послушаю и оценю, сколько стоит твоя сказочка.

– Постой… – растерялась я. – Ты что – готов платить за молчание?

– А что мне остается? Ты запросто можешь меня потопить!

Да чем же? Я пришла в отчаяние. Артем явно думает, будто я знаю про него нечто, что точно докажет – он убийца. Но я-то не знаю ничего!

– Зачем ты выдумал анонимные звонки? – наобум спросила я.

– И ты туда же! – простонал Артем. – Неужели это так неправдоподобно звучит?

– Именно так, – кивнула я.

– Ну так пойми – я не стал бы такого придумывать! Но это было! Вот Людка мне сразу поверила!

– Она жестоко поплатилась за это, – вздохнула я.

– Она была моим алиби, зачем мне было ее убивать! – взвился Артем. – В общем, есть у тебя компра – выкладывай и называй цену. Нет – так разойдемся, базарить с тобой я больше не собираюсь.

Надо дать задний ход, поняла я, иначе он точно сейчас встанет и уйдет.

– Артем, – нерешительно проговорила я. – Я правда хочу понять – ты не виновен? Но ведь все указывает на тебя! С тобой познакомилась странная девушка Оксана, назначившая свидание на время убийства Люды, и именно тебе звонила незнакомка, напугавшая тебя компроматом Богатырева и пригласившая на рандеву с будущим покойником! А безобидная официантка, которую отравили именно потому, что она могла обеспечить тебе алиби? Получается, тебя специально подставляют? Но кто?

– Я бы сам хотел это знать, – глухо простонал Артем. Он так сильно сгорбился, что стал похож на древнего старика. – Я тоже думаю, что подставить хотели меня. Но за что?

Я с сомнением посмотрела на парня. Конечно, звучит неправдоподобно, но… всякое в жизни случается.

– У тебя есть враги? – поинтересовалась я.

– Жизнь длинная. Может, и обидел кого, – глухо отозвался он.

– Забудь о тех, у кого отнял в песочнице пластмассовое ведерко, – с раздражением сказала я. – Ну подумай: может, ты кого-то на деньги кинул или девушку любимую увел?

Артем затравленно взглянул на меня:

– Что, из-за этого могут так жутко мстить? Из-за девушки?

– Не знаю, – честно ответила я. – Я бы не стала. Но люди разные встречаются. Так как, ты вспомнил, кому нанес кровную обиду?

Артем лишь пожал плечами, по-прежнему изображая статую скорби во плоти. На меня он больше не смотрел. В полном молчании мы сидели минут пятнадцать. Официантка уже поставила перед нами кофе, я неторопливо выпила довольно вкусный напиток, а полная чашка Артема по-прежнему остывала на столе. Отчаявшись дождаться, пока он придет в себя, я совсем уже было собиралась попрощаться и уйти, когда безмолвное изваяние внезапно ожило.

– Полина, кажется, я вспомнил, – внезапно хрипло произнес он. – Но это было очень давно… И я все равно не знаю, кто это!

– То есть как? – опешила я. – Ты кого-то смертельно обидел, но не знаешь кого?

– Не знаю! – в его голосе прозвучало отчаяние. – Как ты думаешь, если я расскажу об этом следователю, он мне поверит? И потом – если я признаюсь, меня ведь все равно могут посадить!

– Ты что, в ранней юности кого-то убил, и его безутешные родственники решили отомстить? – с ужасом спросила я.

– Не убил. – Чуть не расплескав кофе, он резко встал из-за стола. – Извини, но давай перенесем наш разговор. Мне надо подумать.

Мне тоже было о чем подумать. Я подвинула к себе нетронутую чашку остывшего кофе и залпом выпила ее. Но в голове никак не прояснялось. Артема действительно подставили? Или сейчас передо мной исполнялся талантливо поставленный спектакль? Возможно ли такое, что человек нажил смертельного врага и знает об этом, но не знает имени мстителя?

Зазвонил мой мобильник. Я посмотрела на дисплей – Саша. Но почему-то сейчас мне не хотелось с ним разговаривать. Общение с Артемом оставило тяжелый осадок на душе, и теперь хотелось просто погулять в одиночестве. Я запихнула трезвонящий аппаратик обратно в сумочку, поднялась и вышла из кафе.

По городу я гуляла до самого вечера, лишь раз заглянув в бистро, чтобы перекусить. Каждые полчаса трезвонил мой телефон, но я даже не доставала его из сумочки. Ничего, пусть понервничает, ему полезно. Устав до полусмерти, я наконец пришла в гости к Насте. Журналистка жила в старинном доме, украшенном кариатидами, в большой четырехкомнатной квартире. Она встретила меня как родную и тут же повела в гостиную. Мое внимание сразу же приковал старинный буфет – огромный, как шкаф, с массивными дубовыми дверями, на которых были искусно вырезаны огромные груши, обвитые виноградными гроздьями. Какая красота! У нас с мамой когда-то был похожий буфет, но он пришел в полную негодность: дверцы отваливались, лак облез… И мы выбросили буфет на помойку, откуда он назавтра же исчез. Наверное, предприимчивые люди увезли себе или на продажу. А Настя вот где-то заполучила и отреставрировала красавца.

– Что нового? – едва мы сели за большой круглый стол, спросила Настя.

Я кратко пересказала последние известия, не особо вдаваясь в подробности. Глаза моей собеседницы становились все больше.