Осада - Билл Болдуин

Великий князь произнес что-то, апатично разглядывая свой палец, и гвардеец со слугой тут же исчезли, словно ветром их сдуло, Урсис же нерешительно поднялся на ноги.

— Приветствую вас в нашем скромном кабинете, — на чистейшем авалонском сказал великий князь. — Надеюсь, мы не причинили вам особых неудобств, хотя адмирала Брима… — он поджал губы и развел руками, — полиция, боюсь, застала в весьма деликатный момент.

— В Содеске для великого князя не существует неподходящего времени, — быстро нашелся Брим, проглотив подступивший гнев.

— Прекрасный ответ, адмирал, — с легкой улыбкой заметил великий князь. — Мы запомним ваше великодушие и постараемся исправить ущерб. — Он кивнул слуге, почти невидимо таящемуся в дальнем углу, и подмигнул Бородову. — Давайте-ка сядем. — Он указал на мраморный стол, где стояла низкая ваза с пышным букетом цветов — Анастас Алексий уверяет, что вы оба можете сказать немало ценного о текущем состоянии военных действий.

Когда они шли через комнату, Брим отметил пружинистую, почти нервную походку великого князя — этот монарх держал себя в форме. Если учесть количество парадных ужинов, на которых ему приходится присутствовать, улыбнулся про себя адмирал, он должен упражняться, не щадя живота своего!

Николай занял стул с высокой спинкой, а Бородов, Урсис и Брим разместились на уменьшенных, но очень удобных копиях княжеского сиденья — Николай Януарьевич, — нарушил молчание Бородов, обращаясь к Урсису, — князь Николай Боровицкий желает знать, какими мыслями мы обменивались между собой, говоря о войне. — Он помолчал, словно обдумывая следующие слова, и продолжил:

— Вилф Анзор, мы будем говорить по-авалонски, чтобы ты мог участвовать в беседе. Будет хорошо, если ты частично раскроешь содержание рапортов, которые отправляешь еженедельно генералу Драммонду и императору Онраду, впрочем, решай сам. Великий князь прежде всего желает знать, почему мы… э-э… не выигрываем эту войну.

— Особенно когда наша наземная армия считается оснащенной и обученной лучше всех во Вселенной, — сухо добавил великий князь, глядя на Урсиса. — Брат Анастас Алексий посоветовал нам спросить вашего мнения, и мы спрашиваем. Так почему же мы не выигрываем войну?

Урсис обменялся взглядом с Бородовым, и последний слегка кивнул. Урсис набрал в грудь воздуха и прикрыл глаза, словно принимая решение, от которого зависела его жизнь, — да так оно, собственно, и было.

— Вы не только не выигрываете войну, ваше величество, — сказал он, — вы, по сути дела, быстро проигрываете ее.

— Измена! — воскликнул великий князь, и шерсть у него на затылке встала дыбом.

— Брат Николай Каховский, — спокойно вмешался Бородов, — прошу вас, не забудьте, что эти двое — мои гости, а следовательно, являются гостями августейшей семьи. Они говорят правду, какой ее видят, — и поверьте, видят они хорошо.

Николай постучал ногой по полу и смягчился.

— Хорошо. Объясните же нам, генерал Урсис, отчего мы проигрываем войну, имея самую оснащенную и обученную армию во Вселенной? Особенно после того, как вы столь удачно расправились с одним из ведущих военачальников Лиги.

— Возможно, наша армия действительно оснащена и обучена лучше всех во Вселенной, — сказал Урсис, подавшись вперед. — И маршал ноф Вобок действительно мертв — но это произошло совсем недавно, и его политика продолжает жить. Только время покажет, какие плоды принесет это удачное для нас событие. У Негрола Трианского есть и другие талантливые офицеры, которых он может поставить на место маршала. Быть может, новый окажется даже лучше своего предшественника. Но…

— Но почему мы все-таки проигрываем, генерал? — резко прервал великий князь. — Наши самые доверенные советники говорят нам, что нашу армию победить невозможно. И годы, проведенные нами лично в Содескийской Военной Академии, не позволяют сомневаться в их словах.

Урсис подумал и спросил:

— И чем же ваши советники доказывают свою теорию, ваше величество?

— Доказывают? — с недоумением повторил великий князь.

— Да, ваше величество. Они, несомненно, предъявили вам какие-то фактические материалы, подтверждающие их точку зрения?

— Да, предъявили, — нахмурился князь. — И предъявляют. Каждую неделю мы видим три-четыре голографии, на которых содескийские краулеры давят полчища лигеров и берут их в плен. — Николай сердито вскинул руки. — А вот брат Анастас Алексий уверяет, что мы каждый день теряем новые планеты и солнечные системы. Как это возможно?

— Это возможно, потому что нашу армию бьют, ваше величество.

— Не правда! Мы просматриваем все донесения, которые получаем, и там говорится только о победах. «Только безмозглые медвежата кусают скального волка за хвост», как говорится.

— Это так, ваше величество, — примирительно сказал Урсис. — Но, возможно, ваши советники говорят не всю правду…

— Анастас Алексий, — предостерег князь, — пусть твой гость сохраняет уважение, говоря о членах нашего совета. Они никогда не лгут нам. Они наши друзья еще со дней Академии.

— Брат Николай Боровицкий, — спокойно ответил Бородов, — генерал Урсис не употреблял слова «ложь» — это вы его употребили. Быть может, это слишком сильное слово. Быть может… — Он пожал плечами. — Давайте не будем пока пытаться дать определение слову «правда». Позвольте генералу Урсису продолжать.

Великий князь был явно гневен, но все-таки кивнул.

— Благодарю, ваше величество, — спокойно произнес Урсис.

Интересно знать, насколько ты спокоен внутри, подумал Брим.

— Я должен просить ваше величество о снисхождении, — продолжал Урсис. — Соблаговолите ответить: возможно ли, чтобы армия выигрывала наземные битвы, теряя при этом планеты и солнечные системы?

— Это только наш неуемный братец утверждает, что мы теряем их, — проворчал великий князь.

— Однако предположите на время, что это правда — хотя бы в теории, — вставил Бородов. — «Не побеждать» — почти то же самое, что «терпеть поражение», вы согласны?

Великий князь подумал немного и сердито кивнул головой.

— Да. Это, пожалуй, верно.

— Итак, я повторяю, — сказал Урсис, — возможно ли, чтобы армия выигрывала наземные битвы, теряя при этом планеты и солнечные системы?

— Да, логики в этом нет, — согласился князь. — Но даже военные консультанты в Авалоне признают, что наша армия на земле не знает себе равных. Не так ли? — спросил он, обращаясь к Бриму.

— Так, ваше величество — но… Князь отвернулся от Брима так, словно того и не было в комнате.

— На их-то слова вы полагаетесь, генерал Урсис?

— Да, ваше величество. — Урсис, тоже порядком рассерженный, посмотрел на Бородова, который возвел глаза к расписному потолку. Но тут генерала, кажется, осенила новая мысль. — Ваше величество, если бы мы просто «не выигрывали» войну, все оставалось бы на мертвой точке и «фронтовые донесения» приходили бы из одних и тех же мест, не так ли?