Младший сотрудник Синдзиро-сан - Тимофей Тайецкий

если мужчина понравится женщине, то она может пригласить его в кабинку.

А это значило, эта женщина знала, зачем она здесь. А раз знала… То почему бы и нет? Совершенно ясно, всё это так и происходит… Я улыбнулся, представив себе эту картину. И от этого у меня в штанах зашевелилось. Это приятное предвкушение усилилось, когда из-за стены донеслось: «М-м-э-о-а…» После чего — какая-то невнятная фраза.

Похоже женщина за стеной совсем потеряла голову. Слегка улыбнувшись, чтобы не спугнуть удачу, я шагнул к стене и вытащил своего дракона. Он был напряжен и готов к действию. Я осторожно просунул его внутрь отверстия и застыл в предвкушении. Пару секунд ничего не происходило. И первым я ощутил разгоряченное дыхание, от чего у меня замерло сердце.

Лёгкий ток прошел по всей длине, когда голову дракона коснулось что-то мягкое, теплое и влажное. Что-то глубоко внутри меня задрожало — я возбудился настолько, насколько не мог раньше. Изо всех сил сдерживаясь, попытался не застонать, когда я оказался весь погружен в теплое и влажное.

Всё происходило с такой страстью, с таким неистовством, которого я не испытывал никогда в жизни. Извиваясь и делая резкие движения, я глубоко проникал во влажную горячую глубину. Волнительная сладость, которую я не мог долго выдержать.

Вскоре эта мука достигла апогея. Дрожь пробила меня с головы до ног, пальцы ног скрючило, лицо исказила гримаса, мышцы непроизвольно напряглись. Время словно остановилось. Горячая и влажная плоть доводила меня до крайнего предела. Я изо всех сил сдерживал стон, который разрывал меня изнутри. Я вжался в стену и сжал кулаки. Уже не сдерживаясь, запрокинул голову назад, полный невыносимого желания закончить пытку. Я тяжело и громко дышал, потеряв всякую способность соображать.

И наконец… Полминуты окончательного и бесповоротного экстаза сотрясли меня всего — это было настолько сильным, вызвав такую бурю эмоций, каких я не ощущал никогда. Когда всё закончилось, стало трудно стоять на ногах, казалось, силы меня покинули. Женщина наконец то прекратила терзать дракона, дав ему свободно обмякнуть. Еще десяток секунд я стоял с закрытыми глазами, приходя себя.

В коридоре послышался звук открываемой двери и цокот удаляющихся каблуков. Потрясенный от произошедшего, и стараясь не шуметь я вышел из кабинки. Меня переполняла невероятная легкость и эйфория. Возвращаясь назад и на ходу вытираясь бумажным полотенцем, думал о том, как мало мужчине нужно для счастья. Когда спустился по лестнице и прошел по коридору, я так и не смог понять, из какого отдела была эта прекрасная незнакомка.

Когда вернулся в свой отдел, менеджер Хаято уже ждал меня со всеми командировочными документами. Попрощавшись с коллегами, я вызвал такси и отправился в аэропорт.

* * *

Как только я вышел из аэропорта на Филиппинах, то сразу увидел большой лист бумаги с японскими иероглифами «Синдзиро». Передо мной стоял мужчина, который выглядел старше своих лет. Это был невысокий, на вид упрямый человек, соответствующий описанию.

Я подошёл к нему и сказал:

— Здравствуйте, я Синдзиро Накамура из отдела закупок «Фудживара Интернешнл». Вы, должно быть, Нацуо, верно?

— Да, это я. Спасибо, что проделали такой долгий путь, — ответил он с искренней теплотой.

Хотя Нацуо был старше меня более чем на тридцать лет, он проявлял ко мне дружелюбие.

Я сказал:

— Не стоит, господин Нацуо. Мне всего двадцать восемь лет. Пожалуйста, относитесь ко мне, как к своему племяннику.

Нацуо не прекратил своего почтительного отношения, стараясь быть ещё более любезным.

— Поскольку уже поздно, сначала отдохните, а завтра посмотрите мою фабрику, — предложил он.

Я посмотрел на часы — было далеко за полдень. Я не знал, насколько далеко его фирма от аэропорта, но его слова о «позднем времени» казались странными.

На мой озадаченный взгляд Нацуо поправил воротник и сказал:

— Раз уж вы приехали на Филиппины, стоит познакомиться с местной культурой. И филиппинские девушки обожают белых мужчин.

Он отвёл меня в элитный бар.

Я был очень разочарован. Если Нацуо так обращался со мной, казалось, что качество его деталей даже не стоило проверки.

Я сказал серьёзным тоном:

— Но сейчас я очень разочарован. Я слышал, что у вашей компании финансовые проблемы, но вы тратите деньги на бары?

— Нет… это не то, что я…

— Достаточно. Раз уж я здесь, пойдёмте сразу на вашу фабрику.

Нацуо нервничал из-за моего ледяного тона и повёл меня с подчеркнутой покорностью, его плечи были напряжены.

На дорогу до фабрики ушло около двух часов. Хоть она и была недалеко, из-за пробок наша машина несколько раз останавливалась.

Нацуо, за рулём, постоянно изучал моё лицо, так что чуть не попал в аварию.

Потом он осторожно заговорил:

— Извините. Здесь сложилась определённая культура, и я хотел вас с ней познакомить. На самом деле, почти невозможно заключить контракт, не пригласив потенциальных партнёров в такие места.

Я прекрасно понимал, что угощение клиентов — обычная практика в Японии, а на Филиппинах, возможно, даже более распространённая.

Однако я прямо сказал:

— По крайней мере, мне это не нравится. Поэтому никогда не предлагай мне подобные угощения.

— Конечно, нет. Зачем мне самому этого хотеть? Но поскольку этого хотели другие, у меня не было выбора. Я рад, что вы так думаете.

Он улыбнулся ярко, но я не почувствовал в его улыбке искренности. Мне показалось, что его улыбка была фальшивой, скрывая его настоящую сущность. Возможно, это было связано с моим предубеждением в Нацуо. Как только я разочаровался в Нацуо, я начал воспринимать его поведение как неискреннее. Но мне нужно было оставаться спокойным, потому что моей целью был товар, произведённый на фабрике Нацуо, а не сам человек.

— Это моя фабрика, — сказал он.

Название компании было красиво выгравировано на табличке у входа.

Я достал свой цифровой фотоаппарат и спросил:

— Можно сделать снимок?

— Конечно, можно фотографировать всё, кроме исследовательской комнаты, — ответил он.

Я начал щёлкать затвором, решив запечатлеть всё, что попадалось мне на глаза. Фабрика оказалась больше, чем я ожидал. Пустое пространство в центре было достаточно большим, чтобы его можно было использовать как футбольное поле. На нём стояли одно маленькое и четыре больших здания. Похоже, что Нацуо значительно