Киндер-сюрприз для миллиардера - Амелия Борн

- Я очень хочу, чтобы ты называл меня именно так, - сказал я уверенно. - Так что если твоя мама не против, пусть так и будет. 

Слава улыбнулся, как будто у него с плеч камень упал, а вот мне стало снова нехорошо. Даже представить не мог, что наши встречи с сыном могут стать дозированными. Например, если Вика решит, что не хочет часто со мной встречаться. 

- Ладно, идем, - сказал я и вышел из машины. Что толку гадать, если все будет так, как будет? 

Когда мы вошли в квартиру и я одним своим видом выдал себя с головой, у меня внутри все выжгло от страха. Никогда не испытывал ничего подобного, но и с Викой, и со Славой многое было впервые. 

- Ты очень бледная. С тобой все в порядке? - шагнул я к Победовой. 

Пришлось перевести тему разговора. Мы все обсудим, но не сейчас. 

- Все в порядке, - глухо отозвалась она. - Идем ужинать. 

Ели мы в полном молчании. Даже Слава быстро закидывал рис с курицей в рот и так же быстро жевал. Победова лишь немного поковырялась в тарелке, у меня тоже не было аппетита, но пришлось заставить себя съесть все, чтобы не обижать Вику. 

- А дядя Андрей сегодня разрешил мне называть себя папой, - сказал Слава, отложив вилку. - Мне очень этого хочется. Ты ведь будешь не против? - спросил он у матери и покосился на меня. 

Я же цепко всмотрелся в лицо Виктории. Конечно, она уже все понимала, но именно от нее зависело очень многое. Останемся ли мы семьей - в первую очередь. 

- Я буду не против. Но обсудим это позже. Сейчас я хочу поговорить с дядей Андреем. 

Вика натянуто улыбнулась, и Славик, после некоторого сомнения, все же встал из-за стола, убрал за собой тарелку и ушел к себе. 

Между мной и Победовой воцарилось молчание. Я бы многое отдал, чтобы понять, что происходит сейчас в голове Вики.

- Я получил результаты. Лионель - мой сын. Если верить днк, - сказал я приглушенным голосом. 

- Я так и поняла, - почти шепотом отозвалась Победова. 

- Это ничего между нами не меняет. Я хочу быть с тобой и Славой. - Подавшись к Вике, я попытался взять ее за руку, но она поспешно отняла ее. Черт! 

- И много у тебя таких? Таких как я? Как невеста с Лионелем? Как твои сотрудницы? 

Чего, бл*дь? О чем она вообще говорит? 

- Ты у меня одна, Вика, - твердо сказал я и вгляделся в глаза Победовой. - Я думал, что это ясно и так. 

Мы смотрели друг на друга несколько секунд, после чего Виктория вскочила из-за стола и, повернувшись ко мне спиной, произнесла: 

- Я очень устала сегодня, извини. 

Вот так вот просто? Я устала - извини?

Я понимал, что именно за этим скрывается. Победова словно бы ставила незримые барьеры между нами, говорила, что пока (а может, и не пока) мне не место в ее жизни. И напирать сейчас, делать что-то, что нас только разведет, было самым неправильным в этой ситуации. 

Поэтому я лишь поднялся и встал за ее спиной. Обхватил за плечи, провел руками снизу-вверх. Уткнулся лицом в ее волосы и сказал: 

- Я очень надеюсь, что это не поставит точку между нами. И помни, я безумно тебя люблю. 

И с этими словами удалился, чтобы пока не обострять наши отношения еще сильнее. 

- Так, Самохин, подожди! Ты меня с ума сведешь! - заявила Марина, потирая виски. - Значит, Лана родила тебе сына и скрывала это прекрасное событие несколько лет? 

- Выходит, что так, - мрачно сказал я и прикрыл глаза. Повторять по бог весть какому кругу историю, в которую я вляпался, мне не хотелось. 

- Глупости. Я же ее знаю. Она бы уже сто раз к тебе прибежала. 

- И тем не менее. Результаты теста у меня на руках. 

- Значит, нужно их переделать. 

Сестра подернула плечами, подошла к бару и налила нам понемногу виски. Я и сам думал о том же самом. Заказать тест, только теперь не быстрый, а чтобы все скрупулезно проверили. Ведь ошиблись же они с моим диагнозом на генетические отклонения! 

- Переделаю, - кивнул я. 

- Притом так, чтобы Лана ни о чем не знала. Сможешь взять образец у этого ее Лионеля, чтобы она ничего не заподозрила? 

Я посмотрел на Марину и вскинул брови. Не женщина - детектив. Такой талант пропадает. 

- Смогу. Ты намекаешь, что в той клинике, где делали первый тест, фальсифицировали результаты? 

- Ну мало ли! 

- Но я сам ее выбрал. Клинику, я имею ввиду. 

Сестра отпила глоток виски и нахмурилась. 

- Я помню, что Лана дружила с твоей секретаршей. 

- Дружила, - согласился я. 

- Ну вот у нее и был шанс узнать все, что нужно. Вызнала, к кому ты записался на прием, а дальше дело за малым. 

Я снова посмотрел на Марину. На этот раз - потрясенно. Даже представить не мог, что бы без нее делал. Сестра выдавала настолько дельные вещи, что это даже пугало. 

- Хорошо. Я обязательно все переделаю. Но сейчас у меня просто башка кругом, - признался я и протянул Марине бокал, в который она долила виски. 

- Понимаю. И Вику тоже, - сказала сестра. - Но руки опускать не надо. Она и Славик - то, ради чего и стоит бороться. И если не за них - то за кого? 

Я сделал глубокий вдох, кивнул и опрокинул в себя бокал с виски. Марина озвучила мои мысли. 

Если не за них - то за кого? 

Я ужасно хотела быть достаточно мудрой и рассудительной женщиной для того, чтобы спокойно отнестись к новости о том, что у Самохина есть еще один ребенок. Другая семья, с которой он вынужден будет проводить время. Другая, красивая женщина, на которой он хотел когда-то жениться.                                                            

Но я хотела быть также честной - и с Андреем, и с самой собой прежде всего. И если уж быть таковой, то я не могла с уверенностью сказать, что смогу жить с пониманием того, что я и Славик у Самохина не единственные. Что смогу побороть свою ревность и недоверие. И также я не была уверена, что с учетом всего этого у нас с Самохиным получатся надежные и спокойные отношения. И мучить ни себя, ни его, делая вид, что для меня ничего не изменилось, я не хотела тоже.

Мне нужно было подумать и понять, что со всем этим делать. И Самохин, похоже, сам это прекрасно сознавал. Потому что впервые за последнее время не остался с нами на ночь. 

И этот факт очень сильно расстроил Славика.                                                                                                                                                   

- Мама, - сказал он, зайдя ко мне в комнату и забравшись на кровать, - почему папа уехал?