Золотой песок для любимого - Вера Копейко

Сейчас, глядя на Варю, она вспомнила то, что заметила тогда и обещала себе рассмотреть после. Она часто так делала. Оставляла что-то на потом. Как некоторые – кусочек сладкого пирога для послевкусия.

Она отлично помнит, как повернулась к Варе, желая получить поддержку от подруги. Но увидела и удивилась, что ее взгляд устремлен не на нее. На дядю. Она тотчас заинтересовалась – что она такого углядела? Окинула взглядом своего сэра Майкла. Такой же, как прежде. Только… или ей показалось… он как будто стал моложе на десяток лет. Ого, как подтянул животик, как выпрямил спину…

– Сядь, – потребовала Варя, снова дернув подругу за полу пиджака. – Мне ничего не надо. Не тревожь Арину Власьевну.

– Но почему? – Шурочка подскочила. – Почему не надо?

– Того, что мне надо, здесь нет. – Варины губы скривились.

– Хорошо, давай остановимся, попросим Арину купить то, что тебе нужно.

Варя покачала головой, наклонилась и принялась рассматривать свои пальцы. Она сцепляла и расцепляла их.

– Знаешь что, – сказала Шурочка, – я не хочу, чтобы ты всю дорогу куксилась. Я хочу, чтобы мы обе получили удовольствие от путешествия.

– Конечно, – всхлипнула Варя, – ты можешь его получить, удовольствие. Ты едешь с радостью, потому что знаешь к кому…

– А ты будто не знаешь, – фыркнула Шурочка. – Тебя ждут дома.

Варя пожала плечами, посмотрела на нее каким-то особенным жадным взглядом. Шурочка нахмурилась, но молчала. Она и догадаться не могла, что Варя ищет в ее лице черты его лица… Да, между дядей и племянницей есть сходство, потому что оно было между сестрой и братом, матерью и дочерью. Этот высокий лоб, мягкий овал…

Спросить Варю, почему до сих пор ни один мужчина не тронул ее юного сердца, она бы не посмела. Ей приходило в голову, что, может быть, свой восторг по отношению к отцу она перенесла на его давнего друга…

Отец много и охотно рассказывал о годах, проведенных на дипломатической службе в Лондоне вместе с Михаилом Александровичем Галактионовым. В том городе туманов, как называл английскую столицу отец – он не любил набившее оскомину – туманный Альбион, – они прекрасно проводили время. Охота, беседы, вхождение в сообщество, которое позволило обоим сойтись со многими людьми, с которыми никогда не встретились бы и не соединились без этого. Без него не было бы в их жизни ощущения полной свободы в этом мире, его особенной широты. Ведь главное, говорил отец Варе, не в том, чтобы владеть, но ощущать… Она слушала, и ей казалось, что такое ощущение передается ей, уходит робость перед предстоящей жизнью. На ее место является иное чувство – я хочу, а значит, приложив усилия, могу. А кто владеет этой особенной широтой? Ее отец и Михаил Александрович. Но отец не может стать ее мужем. А Михаил Александрович свободен. Пока.

Внезапно схватила Шурочку за руку и горячо зашептала:

– А он любит ее?

Шурочка замерла. Он? Ее?

– Ты о ком? – осторожно спросила она, лихорадочно перебирая в голове варианты. – О дяде и Елизавете Степановне? – неуверенно проговорила она, но никого другого она не знала, кого можно заподозрить в таких отношениях.

– Да, – прошептала Варя.

Шурочка почувствовала, как дрожат руки подруги, вцепившиеся в ее руки. Неужели?..

– Знаешь, в чем я уверена? – осторожно начала Шурочка, похвалив себя за то, что удержалась и чуть не выпалила, желая поскорее успокоить подругу: «Кого он любит, кроме себя, так это меня». – В чем я уверена… что меня он любит.

– Я не про это. – В голосе Вари слышалась горечь и досада. – Я не о такой любви. – Она поморщилась, вынула свои руки из Шурочкиных.

Ага, досада, заметила Шурочка, – первый признак, что сильная боль отступает. Она почувствовала, что теперь можно говорить с подругой прямо.

– Знаешь ли, вся эта затея с его женитьбой началась из-за меня. У меня же нет никаких денег. – Она развела руками, обратив ладони вверх, чтобы Варя увидела – на самом деле в них пусто. – Дядя считает своим долгом обеспечить меня. Кардакова ему чем-то понравилась. – Она пожала плечами. – Знаешь, я думаю, он хотел убедить себя, что в новое время нужны новые отношения. Старые баре теперь никто, и они в основном бедны. Все деньги у купцов. Так почему не соединиться ради общего блага?

– А она… любит его? – снова подала голос Варя. Но он звучал по-иному, будто слова Шурочки, произнесенные обыденным тоном, отстранили от нее близость подступившей безнадежности.

– Она? Она… Она женщина особенная. Кардакова из тех, кто ставит цель и идет к ней. Нет, не идет, неправильно. Она запрягает лучших лошадей и экипаж. Она летит к ней, сметая все на своем пути. Слышала, как лихачи кричат на дороге: «Пади, пади вон! Дорогу!»

Варя засмеялась.

– А я лечу от… – Она хотела сказать «цели», но это была бы неправда. Она не ставила себе цели заполучить Михаила Александровича. Да понимала ли она сама еще в предыдущую встречу, что все так глубоко… так сильно… Полюбила?

Что так сильно нуждается в нем, вот как будет правильно.

Шурочка продолжала:

– В моем дяде эта женщина увидела инструмент для исполнения давнего желания. Она жаждет улучшить породу. – Она фыркнула. – Расстаться с грубой фамилией Кардакова. Чтобы на визитной карточке написать: «Галактионова». – Она усмехнулась. – Конечно, ей нелегко найти мужчину из нашего круга, который осчастливил бы ее. У сэра Майкла есть кое-какие деньги. Однако у нее их гораздо больше. Ей нужно перейти в иное сословие. Трудно найти человека свободного и согласного не иметь детей, то есть наследников.

– Но почему у нее не может их быть! – воскликнула Варя, и в ее голосе послышалась жалость.

– Дядюшка рассказывал, что в юности она неловко упала. Я думаю, что муж Кардаковой вел себя так дурно из-за этого… Он оставил ее соломенной вдовой…

– Так она замужем! – Варя воскликнула это с таким ужасом, что Шурочка рассмеялась.

– Да нет его на свете. Уже. Она сначала отправила его в отставку, определив хорошее содержание. Он жил за границей и там умер. Я думаю, от разнообразных излишеств.

– Бедная женщина, – тихо проговорила Варя.

– Я бы так не сказала, – фыркнула Шурочка. – Но слушай дальше, каков ее план. Я должна произвести наследника ее капиталам, обвенчавшись с ее младшим братом Николашей.

– А он…

Шурочка помотала головой.

– Сестра поставила ему условие: если он женится на мне, то она осыплет его деньгами. А если нет – живи по-прежнему. Но и для дяди есть условие – только два брака разом.

– Вот как? – прошептала Варя.

– Но мне не нужен этот брак. Как и деньги Кардаковых. Я рада, что мы с Николаем поняли друг друга. Он тоже не хочет на мне жениться, потому что у него есть дама сердца. Фиалка, так он называет ее. Мы договорились помогать друг другу, чтобы устоять под натиском заботливых родственников и поступить по-своему.