Выбор веры. Войны языческой Руси - Валерий Шамбаров

Каганату приходил конец. И все же Византия не смогла уничтожить его. Не смогла по одной единственной причине – она насквозь прогнила. Недуги, унаследованные от Рима, разъедали и подтачивали ее, и к VII в. Константинополь успел стать подобием того же Рима с клубками интриг, развращенной аристократией, толпами избалованной черни. Вся эта шваль кичилась именем «ромеев», получала подачки от императоров и вельмож, жаждала развлечений.

Разве что гладиаторских боев не было. Их сменили гонки колесниц, вся столица разделялась на партии болельщиков, «зеленых» и «синих». Маврикий одолел персов и аваров – на это столице было наплевать. Зато война требовала подтянуть пояса, увеличить налоги, отказаться от дорогостоящих зрелищ, и за это императора возненавидели. А армия по-прежнему состояла из наемников. Они нахватали добычи, жаждали прокутить ее. Когда Маврикий приказал продолжать наступление, чтобы добить каганат, легионы взбунтовались. Провозгласили императором некоего Фоку и повернули на Константинополь. Столица тоже восстала. Маврикия схватили, у него на глазах казнили его семью, а потом его самого.

А авары, балансировавшие на волосок от гибели, очутились вдруг на вершине успехов. Фоке пришлось свернуть войну, ради этого он согласился увеличить дань до 200 тыс. золотых. Склавины были ослаблены в боях с византийцами и антами, каганат окончательно прибрал их под контроль. Ну а антам пришлось расплачиваться за то, что они поверили в союз с Византией. Авары покарали их жесточайшим образом. В 602–609 гг. их земли подверглись такому опустошению, что с этого времени имя антов навсегда исчезло со страниц истории.

Но тогда же, в 605–620 гг., произошли массовые переселения славян на Балканы. Перетекали целыми племенами. Одни договаривались с византийскими властями, просили землю для поселения. Другие без всякого разрешения захватывали пустующие районы. Греческие хроники сообщают, что «славяне начали без страха селиться на землях империи». На юг ушла часть лужичан – они стали сербами. Хорваты раньше жили в Галиции – там остались «белые хорваты», а остальные отправились на Балканы. Среди славян, хлынувших в Грецию, византийцы упоминали полян, северян, древлян, смольнян, кривичей [144].

Переселялись и в других направлениях, лишь бы подальше от аваров. Еще одна часть кривичей, живших в верховьях Немана, бросила родные края и двинулась на север. На Западной Двине и на восток от нее обитали балтские племена. Они остановили кривичей, и те осели по реке Полоте. Но со временем славяне победили балтов. Те, кто остался на Полоте, стали полочанами, а кривичи прорвались к Псковскому озеру и верховьям Днепра.

Ляхам, предкам поляков, тоже изрядно достатось от аваров. От них отделились две больших партии и отправились на восток. Одна из них под предводительством вождя Радима обосновалась в Среднем Поднепровье, и на реке Сож возникло племя радимичей. Другую возглавлял Вятко, она добралась до Десны и назвала себя назвали вятичами. Разделилось и племя словен. Некоторые ушли на юг – словенцы. Две ветви образовались в Центральной Европе, словаки и словинцы. А часть словен и русов выступила искать новую родину на севере, достигла Ладоги.

Легенда об этом сохранилась в «Мазуринском летописце»: «Славен и Рус с роды своими отлучашася от Ексинопонта (Черного моря) и от роду своего, и хождаху по странам вселенная, яко крылатыи орлы перелетаху пустыни многие, ищуще себе места на селение, и во многих местах почивающе мечуще их, и нигде же не обретоша себе селения» – и наконец, через 14 лет скитаний Славен основал город «иже ныне зовется Великий Новгород». Эта легенда имеет некоторое сходство с сюжетом о братьях Славене и Скифе из «Иоакимовской летописи». Но сходство чисто внешнее. Ведь Славен и Скиф «многие земли о Черном мори и на Дунае себе покориша». А Славен и Рус – изгнанники, «отлучашася от Ексинопонта» и не знающие, где приткнуться. Время их переселения подтверждает византийская монета, найденная в Ладоге. Она датируется 617 г. Это время гибели Антии.

Восточный и Западный тюркские каганаты на короткое время сумели объединиться, стали воевать с Китаем. Но среди множества племен, подчиненных тюркам, далеко не все были довольны своим положением. А у китайцев дипломатия и агентура орудовали не хуже, чем в Византии, подогревали вражду между вождями, организовывали мятежи. В результате западные и восточные тюрки перессорились окончательно, передрались между собой, начались бунты подданных, китайцы перешли в наступление, и обе державы распались.

Для Византии это обернулось катастрофой. Она осталась без союзников. Славянские переселенцы смели всю систему пограничной обороны, затопили Балканский полуостров. Тылам Персии больше никто не угрожал, она объявила войну. А авары исправно получали дань, но это ничуть не мешало им возбновить союз с персами, лупить и грабить греков. Но еще более страшным наказанием для империи стал Фока, которого сами же византийцы посадили на трон. Ходила байка: когда он появился в храме, один монах ахнул: «Господи, какого ты нам дал императора!» И услышал голос: «Худшего по вашим грехам Я не смог найти».

Фока оказался свирепейшим тираном. Казнил людей за вину и без вины. Выдумывал заговоры, лично пытал жен аристократов, вытягивая признания. Отправлял на смерть целыми семьями вместе со слугами, знакомыми. Рубили головы, вешали, а больше всего император любил жарить свои жертвы в раскаленном медном быке. Восемь лет он истреблял мирных граждан, население тряслось от страха и покорно терпело. Но в 610 г. Фока добрался до военных. По обвинению в заговоре арестовал супругу и тещу молодого полководца Ираклия, угроза нависла и над другими офицерами. Они поняли, что терять им нечего, и произвели переворот. Фоку сожгли в том же быке, где он казнил подданных, а корону получил Ираклий.

Наследство ему досталось незавидное. Смуты и безобразия Фоки подорвали силы империи, она не могла обороняться. Кони аваров беспрепятственно паслись возле греческих городов. Рядом с Константинополем каган чуть не захватил в плен самого Ираклия – пригласил на переговоры и хотел поймать, император едва ускакал от погони. А шах Хосрой Парвиз объявил, что он выступает мстителем за «приемного отца» Маврикия и является… законным наследником Византии. Конечно, это был лишь пропагандистский трюк. Шах прибирал к рукам греческие провинции, но отнюдь не собирался превращаться в христианского императора. А его политику определяли вовсе не сторонники покойного Маврикия.

Хосрой, как и вся персидская знать, исповедовал зороастрийскую веру. Но шахи из династии Сасанидов, возродившие Персию в III в., вернулись ко многим традициям древнего Ирана. В том числе, взяли под покровительство евреев. Это представлялось выгодным во всех отношениях. Евреи помнили благодеяния давних персидских властителей, были врагами римлян, разгромивших Иудею, и оказывали шахам всемерную поддержку, ростовщики и купцы охотно ссужали деньги. Они заняли видное положение при дворе, становились советниками, казначеями, по старым методикам проталкивали соблазнительных родственниц в гаремы, а сообразительных родственников в царские евнухи.

У Хосроя из евреев составилось ближайшее окружение. Под их влиянием шах стал страстным ненавистником христианства, казнил собственных воинов, принявших крещение, а война приобрела ярко выраженный религиозный характер. Иудеи поддерживали связь с соплеменниками в Византии, и они подыгрывали персам. Выступали разведчиками, агитаторами, открывали ворота городов. Заодно это приносило хорошую прибыль, еврейские купцы по дешевке скупали у воинов добычу и пленных. В 615 г. пал Иерусалим. Иудейские приближенные выпросили его у Хосроя за оказанные услуги и учинили погром. Разорили храм Гроба Господня и другие святыни, вырезали 35 тыс. христиан. Одерживая победу за победой, персы заняли Ближний Восток, Египет, почти всю Малую Азию.