Корсар - Юрий Корчевский

Герцог остановился.

– Впрочем, большее тебе уже знать ни к чему.

О сложных отношениях между королевскими дворами Испании и Франции мне приходилось слышать и раньше. Камнем преткновения была Италия. Особое географическое положение этой страны способствовало бурному расцвету торговли, а с ней – и экономики.

Увы, итальянцам так и не удалось создать мощное единое государство: более воинственные испанцы, французы, австрийцы, немцы, соперничая между собою, грабили свободные города, пытаясь уничтожить свободу.

Герцогу Тосканскому поневоле приходилось искать союзников среди хищников. И сейчас, как я понял, Франческо Медичи вознамерился укрепить герцогство родственным союзом с молодым королём Генрихом III. Но вот как к этому отнесётся его мать, всесильная Екатерина Медичи? Жениться по любви короли не могли! Впрочем, Екатерина может и проявить благосклонность к этому союзу – ведь она родом из Флоренции! Увидим…

Я не прочь был помочь Франческо Медичи. Но для этого мне надо было ещё вылечить августейшую конечность!

Из раздумий меня вывел голос герцога:

– Что тебе надо для лечения?

– Доставить инструменты из моего дома, и ещё – одежду.

– Тебя проводят в твой дом на виа де ла Роза. Что ещё?

– Надо будет изготовить инструмент для лечения Марии – специальный инструмент.

– Избавь меня от этих подробностей. Эмилио!

Ко мне подошёл синьор лет сорока, одетый не менее богато, чем герцог, только без цепи и подвески.

– Отныне со всеми вопросами обращайся к нему. Все люди и всё, что есть в герцогстве, к твоим услугам. Теперь от тебя многое зависит, ты уже понял. Приезжало посольство от Генриха, на смотрины невесты. Она им понравилась, и они увезли к Генриху её портрет. Но посольство видело её в кресле, сидящую, и никто не догадался о её хромоте.

– И последнее – цена.

Герцог не удивился.

– Сколько ты хочешь за работу?

Я прикинул, сколько бы мог заработать за полгода.

– Восемьсот флоринов.

– Ты их получишь, если хорошо сделаешь дело. Ступай, у меня много забот.

Вместе с Эмилио, правой рукой герцога, мы вышли из зала.

Эмилио вопросительно посмотрел на меня.

– Для начала поехали ко мне за инструментами и вещами.

Меня в сопровождении «похитителей» вновь усадили в карету, только уже без мешка на голове. Я забрал из дома свои инструменты и вещи, не забыв взять заработанные деньги и расплатиться с кухаркой.

Через полчаса я входил в палаццо Питти. Мне уже показывали раньше дворец Медичи – издалека, только я не смог узнать его, когда меня привезли туда с мешком на голове.

– Пойдём, я покажу тебе твою комнату. – Эмилио провёл меня в комнату на первом этаже. Неплохое гнездышко!

– И ещё! Под окном и в коридоре будет стоять охрана. Не вздумай бежать! Передвигаться по дворцу можешь, куда хочешь, но за тобой постоянно будет следовать мой человек. Для твоего же спокойствия, – добавил он.

– А приспособления?

– Я помню твои слова, Юлий. Завтра с утра лучшие мастеровые Флоренции к твоим услугам.

– Тогда принеси бумагу и перо.

– Будет исполнено.

Эмилио ушёл.

Я обвёл взглядом комнату. Кресло, столик из чёрного эбенового дерева, кровать с пышной периной, литой бронзовый умывальник в углу. Душевой только что не хватает.

Сняв башмаки, я, как был в камзоле, улёгся на кровать. Мягко-то как!

Я лежал и обдумывал ход операции, пытаясь вспомнить институтский курс. Где ты, родной институт? Как нужна была бы твоя подсказка, знаменитый профессор травматологии Макаров, к которому в застойные времена приезжали лечиться американцы! И после успешного лечения, видя, среди каких обшарпанных стен работает знаменитый травматолог, предлагали отстроить на свои деньги шикарную клинику. Да только компартия вставляла палки в колёса, вменяя в вину профессору его пребывание в оккупированной фашистами зоне. А кто сдал врагу землю, бросив на произвол судьбы миллионы людей?

Незаметно я уснул. Я-то спал, а мозг мой работал, поскольку, когда я проснулся, чётко представлял себе все этапы операции. Видимо, я ещё не всё забыл из учебников и лекций профессора, вот мозг и вытащил из потаённых уголков памяти нужные сведения.

А может – сбежать, пока не поздно? Так, надо прикинуть шансы. Сколько охраны и где она – не знаю, да и оружия нет. Ну хорошо, выберусь я из дворца, а как добраться до корабля? Обнаружив побег, герцог устроит облаву, дороги перекроют, а местности я не знаю совсем. Нет, этот вариант придётся забыть.

Тогда остаётся одно – сделать никогда мною не деланную операцию, причём – сделать её хорошо. Да так хорошо, как никогда не делал. От этого зависит моя судьба и судьба Флоренции. Хоть и не мой родной город, но Италия мне нравилась, а жестокие испанцы – никогда.

Вечером вошли слуги, принесли ужин. Что тут на подносе? Я сдёрнул салфетку. Жареный цыплёнок, салат, кувшин вина и фрукты – апельсины, виноград. Я съел всё, уж больно аппетит разыгрался после всех треволнений. Жалко только, что хлеба не было – не жаловали его итальянцы. Довольствовались пшеничными лепёшками, но сейчас и их не дали, а зря.

Принесли отличную, синдской выделки, бумагу и чернильницу с пучком перьев. Я взялся чертить кольца и полукольца, шпильки и болты, спицы. Нержавейки здесь, естественно, нет, а простое железо не годится – при контакте с телом оно будет активно ржаветь.

А может, сделать аппарат из обычного железа и покрыть золотом или серебром? Не для красоты: эти металлы инертны, не дают реакции и осложнений даже при длительном контакте с телом.

Интересно, могут ли делать резьбу местные мастера, причём с такой точностью, чтобы все сопрягаемые части соединялись? Надо будет не забыть узнать у ремесленников.

На улице быстро стемнело, как бывает в южных широтах. Вроде солнце только что светило – и вот уже темно, а на небе выступили крупные яркие звёзды.

Я улёгся спать: завтра суматошный день – спать, спать…

Слуги разбудили рано, внесли завтрак. После туалета и умывания я съел всё без остатка – ещё неизвестно, как день пойдёт.

И как в воду глядел. Едва унесли поднос с посудой, как вошёл Эмилио.

– Пойдём, мастера уже ждут. Это лучшие мастера в городе. Но ни слова – для чего и кому предназначен твой механизм!

В небольшой комнате на скамьях нас уже ожидали мастера. Одеты очень неплохо – не скажешь, что ремесленники. Характер их труда выдавали руки – узловатые, жилистые, в мозолях.

– Юлий, наши мастера слушают тебя.

Как мог, я объяснил им, что мне требуется. Мастеровые разглядывали мои рисунки.