Star Wars: Игра Веджа - Майкл Стэкпол

— Какая-то Звезда Смерти… — ошаращенно пробормотал Антиллес.

— Что-то вроде, — откликнулась Йелла и напомнила, возвращаясь к прежней теме, что выходить наружу нет смысли, практически все здания сообщаются между собой, так что на плохую погоду обращают внимание только туристы. Молния ударила неподалеку от музея. Свет мигнул.

— Неубедительно, — хмыкнул Паш.

— Верно.

— Ты что, заглянул в сувенирную лавочку? — Ведж указывал на сумку в руке у Кракена. — Нашел что-нибудь интересное?

— Дружественно настроенный продавец сказал… — Паш трогательно покраснел. — Сказала, что это самые популярные сувениры, — он заглянул в сумку. — Статуэтка Императора, — сказал он. — Если пропустить через нее лазерный луч, получится голографическое изображение в полный рост. Отец просил привезти что-нибудь такое…

— Ему понравится, — с сомнением сказал Ведж.

— Надеюсь, — вздохнул Паш. — И два диска с записями истории жизни Императора. Вот, — он продемонстрировал цветные коробки. — «Империя наносит ответный удар» и «Жертвоприношение на Эндоре». В лавке сказали, что фильмы хорошо продаются и умеют успех у жителей внешних миров.

— Забавно…

Когда они только обсуждали, с какой стороны взяться за задание, Паш предложил Веджу изучить, на что местные жители тратят деньги. Похоже, фигурки Императора должны были доказывать его популярность, хотя как только Антиллес представлял генерала Кракена, любующегося на голографический портрет Палпатина в полный рост, то начинал хихикать. Может, конечно, сувенир и популярный, но в какую из комнат жилища и с какой целью его помещали? Скажем, гонять ночную нечисть или от хронического запора… Или в столовой для желающих похудеть. Или любимому начальнику в спальню с наилучшими пожеланиями. А вот это мысль.

— Сколько стоит? — деловито спросил Ведж.

Оказалось, недорого.

Паш резким коротким кивком в сторону лифтов прервал размышления Антиллеса. Коммандер решал, кого из начальства он любит больше всего.

— Гроза скоро кончится. Может, сдвинемся с места?

Ведж неторопливо направился в указанном направлении, когда кто-то внезапно повис у него на локте. Честно говоря, он не отреагировал с должной скоростью только потому, что перепугался донельзя. Как ему удалось не заорать от неожиданности, он и сам не мог понять. А что прикажете думать, если из толпы на вас кидаются, вешаются с радостным воплем на шею и покрывают физиономию страстными поцелуями.

— Милый! — девушка откинула с лица темные волосы и влепила очередной поцелуй прямо в губы. — Любимый! Я так счастлива, что мы наконец-то вместе!

Паш и Йелла с интересом и недоумением следили за развитием событий. Доблестный пилот безуспешно отбивался от страстной девицы и, судя по всему, собирался вот-вот окончить свою молодую жизнь в ее жарких объятиях. Вид у Антиллеса был соответствующе обалделый. В конце концов он решительно, хоть и вежливо, оторвал от себя неожиданную почитательницу. И тут его спутников ждал новый сюрприз.

— Где тебя носило? — нелюбезно поинтересовался командир Разбойного эскадрона у экспансивной незнакомки. — Я уже хотел начать поиски,

— Лучше бы ты их начал, любовь моя! Я пропустила несколько сеансов связи, — тараторила девица, успевая в паузах запечатлеть очередной поцелуй на устах Антиллеса, — а потом не сумела вовремя выбраться, — девица хрипловато расхохоталась, встряхивая густой гривой черных волос, оглянулась на Паша и Йеллу и очаровательно улыбнулась; губы у нее были полные и очень яркие. — Ты же знаешь меня, сладкий мой, я всегда ставлю на удачу, когда дело касается поездок. Только на этот раз, милый, все пошло прахом, и я понятия не имею, что мне теперь делать. Вероятно, любовь моя, тебе опять придется меня спасать!

Потребовалась неделя долгих ежедневных прогулок, чтобы Корран перестал путать улицы, уровни и переходы и начал приблизительно ориентироваться в пространстве. А кроме того, чтобы он, наконец, перестал размазывать грим на собственной физиономии. Он уже не выделялся из толпы, по крайней мере, так ему хотелось думать. Но ощущение пристального внимания к своей скромной особе не проходило. Как-то раз, сидя в кафе, Хорн мельком увидел свое отражение в зеркале и перестал удивляться.

Он сидел в компании двух девушек — одна жгучая брюнетка, вторая — полный альбинос, с волосами белее снега, и обе составляли такой разительный контраст, что на них не могли не оглядываться. И Корран — один на двоих. Хорн перестал волноваться, но приуныл. По самолюбию был нанесен сокрушительный мощный удар.

Для изучения им досталось два обширных района, где располагались центральные медицинские службы, больницы и офисы сил охраны порядка и безопасности. Корран, реанимируя старые навыки, оценивал моральное состояние, дисциплину, боеспособность, время реагирования и тактику поведения, а также график принятия пищи и предпочтения, которые оказывал персонал кафе и ресторанчикам района. Большую часть недели Хорн провел в качестве праздного зеваки и наблюдателя — за полицейским участком и приданным им военному подразделению. Узнал много нового. В том числе, как выглядят жена и любовница начальника участка, и кто из подразделения предпочитает лум, а кто — явно состоит в обществе убежденных трезвенников. Каким образом столь яркой троице удавалось не намозолить глаза и линзы всех наблюдателей и оптических систем, оставалось загадкой, разгадать которую Хорн и не пытался.

Финальным аккордом наглости и самонадеянности явился визит на Большой дворцовый променад. Поначалу Корран наотрез отказался подвергать себя и спутниц подобному риску; не хотелось дразнить силы безопасности. А Корран не без оснований полагал, что в здании, где размещены многие правительственные учреждения, штурмовики дремать не будут.

Рима обронила, что пойти все равно придется, а шанс быть раскрытым там не выше, чем в другом месте. Тем более что попытка взять Корускант может закончиться большой свалкой на галереях и в залах Дворца.

А здесь хватило бы места развернуться Разбойному эскадрону в полном составе. Корран озирался по сторонам, размеры и масштабы Большого променада давили на психику. Он тянулся на несколько километров — Рима назвала точную протяженность, но Хорн от изумления тут же забыл цифру, — а на открытых площадках без проблем совершил бы посадку «звездный разрушитель». Балюстрады и арки украшали знамена всех цветов, размеров и форм. Каждое принадлежало планете, входящей в Империю. Коррану стало по-настоящему дурно, когда он попытался их сосчитать.

На основном уровне променада по обе стороны были высажены пурпурно-зеленые деревья ч'ала. Их кора реагировала на вибрацию и звук, поэтому по ней постоянно ползали затейливые блики. Получалась вечно меняющийся калейдоскоп цвета на фоне серых стен.

Дроид-экскурсовод гнал мимо стадо туристов и пронзительным голосом вещал, что Император обожал деревья ч'ала и приказал высадить их здесь специальным указом. Корран немедленно попытался вызвать в себе жгучую ненависть, но деревья были красивы. Пришлось признать, что в данном конкретном случае Император был прав.