Золотая Венеция - Терри Грант

Услышав эти слова, Чарльз впервые за время беседы поднял глаза на супругу.

– Дорогая, ты же не любишь театр… – удивленно проговорил он.

Ребекка сделала беззаботный жест.

– Да что ты знаешь о моих вкусах… – неопределенным тоном бросила она.

В это время Гарри отложил отвертку в сторону и, поднявшись, торжественно объявил:

– Прошу внимания, сейчас будет произведено пробное запирание и отпирание подвергшегося ремонтным мероприятиям замка… Людям с неустойчивой психикой просьба временно отвести свои взгляды на умиротворяющую гладь канала.

С этими словами Гарри вышел в коридор, закрыв за собой дверь, и через несколько секунд послышалось два глухих щелчка, сообщающих присутствующим о том, что замок запереть все-таки удалось.

У нас здесь будет комедия ничуть не хуже театральной, если выяснится, что открыть его Гарри уже не сможет, подумала Мария, напряженно глядя на дверь.

Но повторившийся в ту же секунду звук двух щелчков заставил ее облегченно вздохнуть.

– Ваш муж и вправду мастер на все руки, – восхищенно заявила Ребекка, всплеснув руками. – Встречу с вами Чарльзу послал сам бог.

Бог любви, мысленно добавила Мария.

– Право, я даже не могу придумать, как нам вас отблагодарить, – заискивающе проговорила Ребекка, приближаясь к Гарри. – Возможно, некоторая сумма денег все же…

– Нет-нет, ни в коем случае, – решительно перебил ее Гарри, послав Марии выразительный взгляд. – Меня ждет куда более крупное вознаграждение… – с улыбкой проговорил он. – Когда я увижу, что вы наконец-то можете свободно выйти из комнаты вместе с синьором Чарльзом, – спохватившись, добавил он.

Мария старательно упаковывала большую плитку шоколада с изображением крылатого льва. Завернув шоколад в золотистую фольгу с пересекающей ее по диагонали ярко-розовой надписью «Кружево грез», выполненной изящными буквами в виде орнамента палладиевых окон, она прикрепила посередине вырезанную заранее из черной фольги львиную голову с пышной гривой.

– Ты уже успела упаковать мосты и гондолы? – удивленно спросил появившийся в дверях Гарри, показывая на две высокие стопки шоколадных плиток, стоявших чуть поодаль. – Тебе вредно проявлять такое рвение к производственным достижениям, – с мягкой иронией проговорил он, заботливо поправляя теплый клетчатый плед, которым были укрыты ее плечи.

– Наоборот, наша малышка с самых первых мгновений своей жизни приобщается к красоте, как в эстетическом, так и в гастрономическом смысле… Разве это плохо?

– Это прекрасно, – согласился Гарри, нежно целуя Марию в щеку. – Но на сегодня с вас обеих этого приобщения достаточно. – Он осторожно приложил ухо к ее заметно округлившемуся животу. – Не шалила? – шепотом поинтересовался он.

– Немножко, – тоже шепотом ответила Мария.

– Думаю, вам необходимо подышать свежим воздухом, – с улыбкой проговорил Гарри и бросил на Марию таинственный взгляд.

– Вывеска? – догадалась она. – У нашего магазина наконец-то появилась вывеска? Ее уже прикрепили? – нетерпеливо хлопая в ладоши, спрашивала она.

Гарри рассмеялся.

– Да, несколько минут назад. Теперь все будут знать, что шоколадное кружево грез прядут в Венеции Гарри и Мария Карсон. – Он взял в руки ее ладонь, любуясь блеском двух обручальных колец.

– Просто не верится, что я ношу теперь твою фамилию… – тихо проговорила Мария, прижавшись щекой к небритой щеке Гарри.

– Теперь, как только засомневаешься, сразу смотри на вывеску, – услышали они веселый голос Джессики. – Надпись выполнена на славу.

– Видно, наверное, даже из аэропорта, – добавил Лоренцо.

Пока мужчины обменивались приветственным рукопожатием, Мария и Джессика, сердечно обнявшись, принялись делиться новостями.

– Ну как, уговорила Лоренцо заняться ремонтом квартиры? – поинтересовалась Мария, бросая на того осторожный взгляд.

– Кажется, наконец удалось, – со счастливой улыбкой сообщила Джессика. – И, кстати, не без твоей помощи… Вернее, помощи твоего Дэвида, – уточнила она. – Что, впрочем, для меня одно и то же… Понимаешь, они сегодня с Луиджией целый день просто стояли на ушах: игры в индейцев, пиратов, космическую полицию… и это, не считая спуска в ванну огромной флотилии. Я им не препятствовала, ведь завтра Дэвид возвращается в Бостон и они долго не увидятся… Так вот, во время очередного набега на деревню бледнолицых они выпустили в и без того обветшалые обои не менее двадцати стрел… Таким образом, Лоренцо пришел к очевидному выводу, что ремонта ему не избежать, – торжествующим тоном завершила Джессика.

– Я рада за тебя… за вас обоих, – с улыбкой проговорила Мария, – Но Дэвиду я все-таки задам… – уже серьезно пообещала она.

– Ну что ты, его благодарить надо, – горячо вступилась за него Джессика. – Ведь если бы ни его приезд…

– О чем это вы тут секретничаете? – подозрительным тоном поинтересовался Лоренцо, обрывая защитительную речь своей жены.

– О том, чего вам с Гарри знать не положено, – безапелляционным тоном проговорила Мария.

– И правильно, – весело согласился Гарри. – К чему нам женские секреты? Пойдемте лучше посмотрим на вывеску. Мария, кстати, ее еще не видела…

Они вчетвером вышли из магазина и остановились напротив его сверкающей зеркальным блеском витрины, в которой на маленьких полочках был разложен красиво упакованный шоколад. Дружно подняв головы вверх, они молча залюбовались широкой вертикальной вывеской, точь-в-точь повторявшей завернутую Марией в золотистую фольгу шоколадку. «Кондитерская Гарри и Марии Карсон. Кружево грез», – гласила ажурная надпись из ярко-розовых букв, светившихся неоновым светом.

– Ничего бы этого не было, если бы не Венеция, – тихо проговорил Гарри, нежно обнимая Марию за талию.

– Да, кружева грез не существовало бы без кружева любви, – согласилась Джессика, с улыбкой глядя на Лоренцо.

– А любви – без сложного сплетения романа, – заметил Лоренцо, бросая быстрый взгляд в сторону Марии.

– Романа по-венециански, – многозначительно завершила она, устремив влюбленный взгляд на своего мужа.