Вторжение. Земля за Туманом - Руслан Мельников

— Пусть будет по-твоему, непобедимый. Но у меня есть одна просьба.

— Говори, Джебе.

— Я хочу сам возглавить карательную сотню.

— Нет, — жестко отрезал Субудэй. — В этом нет необходимости.

— Но…

— И это слишком рискованно.

— Субудэй-гуай!

— И не нужно снова обвинять меня в необоснованной осторожности. Не дело темника вести в бой передовую сотню нукеров по неизведанным землям. Великий хан за подобную глупость сломал бы тебе хребет. И меня бы не пощадил, если бы я позволил такое.

Джебе вздохнул:

— Кому ты намерен поручить штурм харагуула?

— Человеку, на чьих руках висят кольца от русинских цепей, — улыбнулся Субудэй. — К нему благоволит Тэнгри, он хорошо знает дорогу, и его сердце горит жаждой мщения.

— Далаан? Ты хочешь послать его? Вот для чего ты сохранил ему жизнь?

— И для этого тоже. Далаан снова отправится за Туман сам и поведет воинов Дэлгэра. Ты, кажется, обвинил его в трусости? Так пусть он искупит перед тобой свою вину.

Лошадей и несколько человек для присмотра за ними оставили на безопасном расстоянии. Спешившаяся сотня пробиралась к русинскому харагуулу под прикрытием камышей, густой осоки и темноты. Опытные воины крались в ночи бесшумно, как куницы, подбирающиеся к добыче. Обмотанное травой оружие не звенело и не блестело.

Впереди был шумный, освещенный огнями чулуум дзам на невысокой насыпи. Нукеры, которых вел за собой Далаан, не видели ничего подобного раньше, но они знали, что им предстоит увидеть. И увидев, вели себя достойно. Не устрашились, не растерялись. Воины Дэлгэра жаждали мести за смерть своего сотника.

Ага, а вот и дорожная застава, и небольшая расчищенная площадка перед ней.

Далаан остановился и еще раз шепотом напомнил:

— Нужно захватить живым русина-тайлбарлагча, обликом похожего на ойрата. Тогда Субудэй-богатур будет доволен. И нельзя дать уйти остальным. Иначе Джебе-нойон доволен не будет.

Нукеры передали слова нового юзбаши по цепочке. Теперь можно было начинать.

Воины заняли позиции там, где указал Далаан. Затаились, наблюдая. Потянули из колчанов первые стрелы.

Русинский харагуул был как на ладони. Всю заставу и примыкавшую к ней часть каменного пути заливал яркий свет. Почти все бездымные светильники русинов были направлены на дорогу. Большие прозрачные окна харагуульного здания тоже светились изнутри, так что можно было видеть, что творилось за каменными стенами.

Неразумное, очень неразумное освещение. Из-за контрастной игры слепящих лучей на харагууле и густых теней за его пределами казалось, что все пространство на подступах к дороге вовсе тонуло во мраке. Это было на руку нападавшим. Как и рокот железных колесниц, проезжавших по каменному пути и заглушавших все прочие звуки вокруг.

Далаан дал знак передовому десятку и сам вместе с лучшими, заранее отобранными нукерами пополз к насыпи. Согласно плану, десять человек во главе с новым сотником должны были нанести первый удар и попытаться пленить харагуульного тайлбарлагча. Остальные прикрывают стрелами и идут второй волной.

Никем не замеченные, они миновали расчищенную площадку перед харагуулом и вскарабкались по пологому откосу наверх. Расположились у кромки насыпи, оцепив заставу полукругом.

Далаан осторожно поднял голову.

Так, снаружи всего два человека. Ночью! После того что случилось с послами! И по сторонам эти двое даже не смотрят: оба пялятся на дорогу. Удивительная, просто непостижимая беспечность.

Или не беспечность? Ловушка?

Далаан медлил.

Этих двоих он узнал сразу. Первый — десятник-унбаши. Второй, с белой нашлепкой на щеке и повязкой на шее, — тот самый нукер, которому Дэлгэр чуть не перегрыз горло. Жаль, не догрыз.

Русин с повязкой взмахнул полосатым черно-белым жезлом. У харагуула остановилась самобеглая колесница — плоская и приземистая, похожая на приплюснутую коробку. Тэмэр тэрэг покорно прижалась к обочине, затем чуть подалась назад.

Русинский унбаши обошел повозку. Опершись о низкую крышу, склонился к окошку над дверцей. О чем-то заговорил с хозяином тэмэр тэрэг.

Далаан скользнул взглядом по окнам харагуульного здания. Различил в широких проемах еще два… нет — три силуэта. Там внутри укрывались остальные русины. Но как-то уж очень спокойно себя ведет небольшой гарнизон придорожной заставы. Слишком спокойно.

И все еще не понять — ловушка? Беспечность? Пока не полетят первые стрелы — ничего не понять.

Лежавшие рядом воины ждал его знака. Его стрелы. Первой.

Пока не полетят стрелы…

Левая рука сжимает упругий лук-номо. В правой — длинная стрела с граненым бронебойным наконечником. На запястьях — кольца от русинских кандалов. Далаан специально вымазал их грязью, чтобы не блеснули во тьме.

Пока не полетят…

Далаан наложил стрелу. Поднял лук над краем насыпи. Пальцы, удерживавшие оперенный конец стрелы, быстро оттянули тугую тетиву к уху.

* * *

Негромкий свист вспорол воздух, когда Косов закончил разговор с водителем «десятки». Наверное, он выпрямился слишком резко. То, что летело в лицо, ударило в грудь. Сильно ударило. Звякнуло о бронник. Сшибло с ног.

Косов машинально схватился за автомат. Откатился под прикрытие остановленной машины и бетонного блока у обочины.

Что за х-ня?! Что это было?! Пуля? Осколок? Камень?

Откуда стреляли? Взрывали? Бросали?

И почему ничего не слышно?

— Ложись, мля! — крикнул Косов застывшему в изумлении Грачеву.

Сержант промедлил. Не сообразил, не успел лечь сам. Уложили…

Еще один короткий свист. Стук тела в бронежилете, рухнувшего на асфальт. Фуражка, откатившаяся в сторону. Кровь. Выпученные стекленеющие глаза. Разинутый в беззвучном крике рот. Подергивающиеся мелкой судорогой руки. Откинутая назад голова с залепленной пластырем щекой. Голова — пробита. Насквозь! Череп словно нанизали на длинный шампур.

Из одного виска торчит оперение. Из другого — окровавленный наконечник. Стрела! Его словно водой ледяной окатили. Неужели дружки ТЕХ объявились? Неужели пришли мстить?

Косов передернул затвор, ставя АКСУ на боевой взвод.

Кто? Кто стрелял?

Не водитель же «десятки» прячет заряженные самострелы? Косов на всякий случай все же направил ствол калаша на машину.

Еще свист. Звон разбитого стекла. В салоне вскрикнули. Нет, водила не виноват. Водила сам попал под раздачу: из приоткрытой дверцы вывалилось тело. Вывалилось и тут же поймало еще одну стрелу. Два оперенных конца торчали из шеи и спины. Бронника на водителе не было…