Особенности национальной бюрократии. С царских времен до эпохи Путина - Алексей Щербаков

Тем более что бумаги-то попадаются разные. Потому что одной из любимых бюрократических игр является так называемое «передвижение фишки». Смысл ее в том, чтобы документ, которым заниматься по каким-то причинам очень не хочется (допустим, требующий принятия непростого решения), отфутболить куда-нибудь подальше от себя.

Передвижение фишки возможно по всем направлениям — вверх, вниз и в сторону. Начнем с последнего. Бумага передается в соседний отдел или другую структурную единицу, поскольку она находится в их компетенции. Сделать это обычно не так просто — потому что никому лишняя головная боль не нужна. При работе с внешним миром, к примеру, с простыми гражданами, чиновник просто говорит что-нибудь типа «мы этим не занимаемся» или, на худой конец, «а принесите-ка нам вот такую справку». Но с коллегами приходится изощряться. Но, понятное дело, находятся варианты: «уточнить», «согласовать» и все такое прочее. В этом, кстати, одна из причин того, что в недрах бюрократии дела решаются с эпической неспешностью.

Самое простое, разумеется, спихнуть документ вниз, приказав подчиненному разобраться в сути дела и доложить. Но там тоже не дураки сидят. Через некоторое время на стол чиновнику, передвинувшему фишку вниз, она снова ляжет на стол вместе с обстоятельным заключением, где будет изложено равное количество «за» и «против». Самое лучшее — это пихнуть бумагу вверх, сопроводив ее запиской, что, дескать, я недостаточно компетентен, чтобы брать на себя ответственность за принимаемое решение. В этой книге уже упоминалось, что порой таким манером бумаги, посвященные самым незначительным делам, доходят до очень высоких уровней бюрократической пирамиды. Многократно упоминаемый в книге Сирил Паркинсон утверждал, что любое административное учреждение, численность которого достигла тысячи человек, способно напряженно работать вообще без контакта с внешним миром — они будут заниматься писанием бумаг друг другу. Можно передвинуть фишку «зигзагом» — послать ее начальнику, чтобы она потом оказалась переадресована твоему коллеге. Обычно это делается не просто так…

* * *

Тут мы плавно переходим к другой важной стороне бюрократических игр — продвижению по карьерной лестнице. Иерархическая система имеет пирамидальную структуру. То есть чем выше — тем меньше мест. Разумеется, имеется некое количество людей, которые прочно вросли в свое место и не хотят никаких перемен. Но большинство-то рвется выше. Тем более каждый «лежачий камень» мешает кому-то снизу — поэтому он волей-неволей принимает участие в этой игре.

В любой организованной структуре игра идет по определенным правилам. Ведь даже у бандитов есть «понятия». Не говоря уж о бюрократии, где беспредела не допускают из чувства самосохранения. Как отмечал Юрий Поляков, если ты устранил соперника по правилам, скажут — ты укрепил кадры. Если не по правилам, скажут — сожрал хорошего мужика. А подобная репутация опасна — при первой ошибке все коллективно «сожрут» тебя.

Термины этой игры сложились давным-давно. Если двое сотрудников в перспективе претендуют на повышение, то коллегу надо обойти. Можно, конечно, просто лучше работать, надеясь, что начальство заметит и оценит. Но у начальства своя логика, которая может быть весьма заковыристой. Поэтому проще сделать так, чтобы все видели: ваш соперник работает плохо. Я не буду останавливаться на разных многоступенчатых интригах. Это слишком сложно. В идеале такие операции происходят без шума и пыли, так что класс подобных комбинаций могут оценить лишь опытные аппаратчики.

Приведу простые, весомые, грубые, зримые примеры. Один из методов как раз и заключается в передвижении фишки зигзагом. Дело-то в том, что есть вопросы, которые в любом случае являются, скажем так, сомнительными. Для простоты возьмем проблемы, которые касаются «внешнего мира». К примеру знаменитую в последнее время тему «уплотнительной застройки». В этих скандалах на самом-то деле замешано огромное количество разнообразных и противоречивых интересов. И любым принятым решением кто-то останется недоволен. И возникнет большой скандал. Поднимает крик пресса, вмешивается высокое начальство и стучит по столу кулаком. И тот, кто поставил разрешительную подпись, оказывается в стрелочниках… Разумеется, это очень грубый пример. Внутренние бури в бюрократическом аппарате проходят незаметно для публики — но не становятся от этого менее сильными.

Еще одно веселое занятие — подсидеть начальника. Этим занимаются, как правило, первые заместители. Впрочем, «первые» не остаются в долгу.

Самым эффективным, но и опасным способом устранения любимого шефа является донос. Именно является — и не только у нас. В США посылать сигналы считается гражданской доблестью для всех членов общества. А уж для чиновников государственной службы это считается само собой разумеющимся. Расцвет этого пришелся на пятидесятые годы. В те времена в США действовала Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, возглавляемая сенатором Маккарти. Цель у нее была, в общем-то, разумная — в свете накатывающейся холодной войны вычислить сочувствующих СССР людей, которые потенциально могут быть завербованы советской разведкой. Все провалилось из-за того, что на комиссию обрушился запредельный поток доносов. Значительную часть из этих «сигналов» составляли доносы на любимое начальство. Оно и понятно — если подвернулся такой шанс, почему бы его не использовать? Особенно много было писем из государственной службы. (Больше — только из Голливуда.) Что тоже понятно — в бюрократической среде даже факт, что тобой интересовалась эта комиссия — пусть даже ничего и не накопала — уже являлся пятном, препятствующим дальнейшей карьере. Доносов было так много, что в результате Маккарти махнул на все рукой. Возложенных задач комиссия так и не выполнила.

Разумеется, сегодня американский чиновник не будет писать «куда надо», что его шеф является тайным агентом «Аль-Каиды». Он старательно подберет компромат о просчетах и ошибках и, выбрав удачный момент, подсунет его по инстанции. Если все сделано грамотно — получится как в приведенной в эпиграфе песне Высоцкого.

Но донос — это экстремальный метод. Потому что «сигналы» проверяли даже в СССР в 1937 году. Известно довольно много случаев, когда на Колыму отправлялись не те, на кого писали, а именно авторы подобных эпистолярных произведений.

Более спокойный способ — вложить в голову начальника заведомо провальную идею. Такую, чтобы провал был оглушительный, с треском. Я уже упоминал о том, что в число профессиональных навыков чиновника входит умение втюхивать начальству свои мысли так, чтобы он думал: они его собственные. Вот и втюхивают. Особенно это распространено в корпоративной бюрократии, где успех и провал более заметны. Но не только там.

В этих играх свою роль может играть и пресса. Как вы думаете, откуда у журналистов компромат, документы, вышедшие из недр бюрократических структур? Их газетчики добывают, приплачивая чиновникам? Конечно, бывает и так. Но в основном это как раз отголоски аппаратной борьбы. Кого-то надо утопить — в качестве дополнительной поддержки привлекают прессу.

Это способ, между прочим, существовал и в СССР. Не надо думать, что в те времена не печатали критических материалов. К примеру, выходил сатирический журнал «Крокодил», до уровня которого нынешним журналистам расти и расти. Да и в других изданиях регулярно помещались фельетоны, критикующие «отдельные недостатки». Разумеется, обобщать было нельзя — как и критиковать структуры выше определенного уровня. Но… Кое-что было можно.