Тройняшки для миллиардера. Воронцовы - Регина Янтарная

- МОИ дети будут жить со мной! Понял?

- Блин! Милая, я никого не хотел обидеть. В Машуне столько энергии. Ее надо куда-то применить.

- Ты решил избавиться от нее, отправив жить в кадетский корпус?

- Избавиться? Чего несешь?

- Папочка, - Машенька заглядывает мне в глаза. - Я тебе совсем не нравлюсь, потому что непослушная? - дочка снимает с руки браслет, отдает мне.

Беру дорогой браслет, недоуменно кручу в руках.

Бросаю на мать своих детей злобный взгляд. Красивая стерва.

Что делать-то теперь? - вцепляюсь озадаченным взглядом в Машеньку, спрятавшуюся за спиной брата.

- Маша, - подхожу, пытаюсь поговорить. Дочь прячет личико с заплаканными глазенками за спину брата. Мишка выгнул грудь колесом, напыжился весь, глядит на меня коршуном.

- Если Маша уедет, тогда я тоже! - шантажирует меня.

- И я, - шепчет третья, ловит сестру за руку.

- Полина! Сделай что-нибудь. Объясним, что это была шутка.

- Твои же дети, ты и объясняй, - цедит сквозь зубы.

- Маша, ну прости! Я же начинающий папа. Болел, - давлю на жалость, вымаливая прощение у мелкой, - На Марсе всё было по-другому, - шепчу бессвязно.- Потерял навыки общения.

Любопытство побеждает. Карие глазенки с медовым отливом выглядывают из-за спины брата.

- Я тоже хочу на Марс, - шепчут маленькие губки. - В следующий раз полетим вместе!

- А кадетам ты меня не отдашь? - спрашивает дочка с недоверием, глядит испуганно.

- Нет! Честное папино! Ты только моя папина дочка. - А я? - Майя недоуменно пялит глазки.

- И ты!

- А я?

- Ты мой единственный сын!

- Папуля, - пищат дочки.

- Папа, - шепчет сын.

Обнимаю разом троих. Я уже научился.

- Чудеса, да и только! - Алена с Тарасом возвращаются в комнату. - Обед уже накрыли! К столу!

- Дети как? - уточняю на всякий случай.

- Машагеддон отложен на неопределенное время, - Аленка трепет моих девчонок по светлым головкам. Дамы идут впереди нас. Мы с Тарасом семеним позади.

- Извини меня за то, что произошло в субботу в отеле! - бормочу еле слышно.

- Да, нехорошо вышло...- нехотя отвечает Тарас, бросая на меня темный взгляд.

* * *

Настоящее. Мадрид

Виталина

Андрэ бросает меня на мягкую кровать, застеленную шелковым алым бельем. Сам падает рядом.

- Андрэ, пожалуйста, не надо, - шепчу дрожащими губами, когда теплая мужская рука проникает мне под платье, пытаясь снять его с меня рывком.

По телу проносится сумасшедший жар. Понимаю, что иступлено хочу парня, но из-за яркого света в комнате стесняюсь раздеться. Он слишком молод и красив. А такие не должны видеть в женщинах ни одной черты уродства, чтобы не разочароваться.

Смотрю внимательно в его темные горящие глаза.

Интересно он догадывается, что я его ни капли не люблю?

Похоже, нет… К лучшему. – Маняще улыбаюсь.

Вырываюсь из крепких мужских рук, стремительно бегу на цыпочках к окну. Пока Андрэ сдирает с себя джинсы и футболку, закрываю наглухо шторы. Быстро скидываю платье, прошмыгиваю в постель.

- Изабелла, в чём дело? Ты согласилась спать со мной. Даешь задний ход?

Инстинктивно прячу настоящие эмоции под толстой шкурой, которую удалось нарастить за годы ада, прожитого в одиночестве вдали от родины.

- Андрэ, прости. Это моя проблема, женские комплексы.

- Не верю! Как можно стесняться такого красивого тела! Бесподобного! – шепчет с придыханием парень с густой темной шевелюрой, черными, как ночь глазами, широкой грудной клеткой, обрамленной черными тестостероновыми волосами.

- Иди ко мне! – шепчу, онемевшими пальцами убираю одеяло с груди.

- Ты - бестия!

Мужчина ложится рядом со мной, и я тут же накрываю нас двоих тонким одеялом.

- Я хочу тебя видеть! – шепчет он, целуя мои ключицы.

- Ты видишь!

- У тебя не было мужчин все эти годы?

- Клянусь! За семь лет ни одного!

Температура нашей дружбы с Андрэ давно перевалила за нормальную отметку, поэтому, когда мужчина предложил секс, я согласилась.

Давать обратный ход сейчас не намерена. Несмотря на ненависть к себе и… своему телу.

Андрэ ласково гладит меня, и потихоньку успокаиваюсь. Прикрываю глаза, отдаюсь ласке.

Температура в комнате мгновенно повышается. От жара наших тел простынь нагревается до температуры на поверхности Солнца.

Мужская рука двигается к пупку, и я нервно дергаюсь.

- Малышка, в чём дело? Я не обижу, всё по согласию.

- Не надо трогать мой живот. Не люблю!

- Странная ты!

Ещё бы. Даже не знаешь, насколько я странная! – ухмыляюсь, вцепляясь пальцами в мужские плечи.

Андрэ оставляет в покое мой живот, сжимает теплыми ладонями мои оголенные плечи, от чего сердцебиение учащается, а дыхание сбивается.

После Дэна я не позволяла ни одному мужчине прикоснуться к себе. Андрэ – первый.

- Выглядишь божественно! – разглядывает меня с нескрываемым интересом.

- Правда? – спрашиваю как ребенок. Ловлю себя на мысли, что очень хочу ему понравиться как женщина.

Тогда семь лет назад во мне что-то сломалось. И потом на протяжении четырех лет меня ломала жизнь, ровно до тех пор, пока в моей жизни снова не появилась Полинка. Моё – солнышко, моя – отрада.

- Давай приступим уже к делу! – командую, не выдержав напряжения.

Анрэ мычит что-то нечленораздельное, нежно сжимая мою руку в ладони.

- Малыш, кожа бархатная, - мужчина привстает на одном локте, склоняется надо мной.

Будто дразнит меня, разглядывает, слизывая капли пота с шеи (я явно перенервничала).

Медленно перемещается к ключицам, ласкает языком кожу, внезапно покрывшуюся пупырышками. Гладкий язык воздействует на меня так, будто ко мне прикасается невидимой рукой арктический холод.

Ощущение такое, будто я изменяю…

Но я никому не изменяю!

Дэн предал меня семь лет назад.

Подставил, а сам сбежал в неизвестном направлении.

Никакие поиски не дали результата. Это может значить только одно, он тоже сменил имя и внешность, и теперь живет где-нибудь в Латинской Америке, шикует с бразильянками на деньги, которые мы зарабатывали вместе!