Планета Халка - Грег Пак

– Нет, – прорычал Халк.

– Не ты выбирать, Две-Руки, – стиснул зубы Миэк. Он обратился к Кайере. – Что бы там ни иметь Тень, только они останавливать все это, верно?

– Я надеюсь, что так, – мрачно кивнула Кайера.

– И чтобы они это отдать, они должны видеть Две-Руки?

Кайера и Хироим переглянулись, и священник кивнул.

– Тогда больше не говорить. Только драться за друзей. И за самих себя. – Миэк повернулся к своим хиверам. – Эти мелкие розовощекие убивать нас, братья. Теперь мы убивать их в ответ.

Хиверы поднялись на ноги и, стрекоча, отправились в лагерь, чтобы забрать оружие и щиты. Эллоэ переглянулась с Пятым Префектом, а потом обратилась к повстанцам и беженцам:

– Старики, раненые и семьи с детьми отправятся вместе с Тенью и Зеленым Шрамом в пустыню, – объявила она. – Бо́льшая часть воинов должна присоединиться к ним, чтобы защищать слабых. Но если вы хотите сразиться за правое дело, можете отправиться в битву вместе с нашими друзьями-хиверами.

Пятый Префект и Эллоэ направились в сторону Миэка и его хиверов, и за ними последовали еще полдюжины седеющих повстанцев. Когда Миэк с Эллоэ остановились, глядя друг другу в глаза, на глаза Миэка навернулись слезы. Потом он ободряюще хлопнул женщину по спине. Хиверы радостно закричали.

– Миэк, – позвал его Корг. – Оставь малышей здесь.

– Нет, мы оставаться с Миэком! – рявкнул крошечный хивер. – Драться за улей.

Остальные одобрительно защелкали жвалами.

В глазах Корга смешались грусть и ярость.

– Я знаю, чем это закончится, – вполголоса сказал он Халку. Тот поднял на него вопросительный взгляд. – Я сделан из камня, Зеленокожий. Я буду ходить по этой земле еще долго – даже после того, как ты умрешь и тебя закопают. Казалось бы, какая мне разница. Но…

Каменный человек замолчал, не закончив.

– Говори уже, – попросил Халк.

– Несколько часов назад мне казалось, что мы собираемся создать новый мир. Но теперь я смотрю в глаза этих хиверов… Миэка, Эллоэ… и мне кажется, что мы уже проиграли. Они знают лишь ненависть, Зеленокожий. Так что отправляйся в эту пустыню. И принеси им немного надежды.

Халк окинул взглядом пустыню, лежащую перед ним. Он попытался вновь представить себе реку, ферму, детей, резвящихся в поле. Но эта картинка рассеялась, словно полузабытый сон, и он смог лишь фыркнуть и нахмуриться.

Корг глубоко вздохнул, потом похлопал Халка по плечу, развернулся и отправился на запад, следуя за Миэком и остальными навстречу Шипам.

* * *

Хироим повел остальных за собой в пустыню. Халк был тих и задумчив. Без постоянно щебечущих и обменивающихся запахами хиверов вся колонна казалась молчаливой и холодной. Через три часа пути их ко всему прочему застиг врасплох жуткий песчаный шторм. Кайера и Хироим побежали вдоль рядов, помогая взволнованным солдатам установить фильтры. Когда весь лагерь наконец остановился на ночлег, в палатках постоянно слышались завывания ветра снаружи.

– На первый день пришел огонь, на второй – ветер, – пробормотал старейшина Ан-Сары. Окружавшие его имперцы задвигались и начали перешептываться, украдкой бросая взгляды на Халка, сидящего рядом с Кайерой в другом углу шатра. Он опустил голову, и лицо его оказалось в тени.

– Не богохульствуй, дедушка, – проворчал Хироим.

– Только не говори мне, что не видишь знамений, священник, – упрямо сказал старик. – Он взвалил горы себе на плечи. Он объединил кланы. А теперь Путь Пророка?

Хироим взглянул на Халка. Тот оставался недвижим, и казалось, что он просто спит. Но многозначительный взгляд, который Кайера бросила на священника, дал ему понять, что Халк все слышал.

– Конечно, – пробормотал Хироим. – Все мы видели знамения. И вы отчаянно желаете верить. В конце концов, мы отправились в этот путь для того, чтобы убедить Старейшин: мол, среди нас Сын Сакаара во плоти. Но вы должны понимать, что это все – ересь. Я уже говорил это раньше. Сын Сакаара и Крушитель Миров – метафоры, которые Пророк использует, чтобы описать трудности, встречающиеся в жизни каждого из нас.

Старик смотрел на Хироима, стиснув зубы. Хироим улыбнулся ему через силу. Он видел такое же выражение на лицах всех детей, которым когда-либо проповедовал. Кому в этом мире нужны метафоры? Все хотят пророчеств.

– Я родился в святилище Сака и получил особое воспитание, какое подобает будущему священнику, – сказал Хироим. – Но ребенком я читал те же Свитки, что и вы. Я мечтал о герое, спасителе, сыне Сакаара из плоти и крови, который предстанет перед нами. Хуже того, я представлял, что им могу оказаться я. Герой должен был прийти к нам извне. Никто не мог мне ответить, кем были его родители. Знамения были очевидны. И я начал готовить себя. Я решил, что никогда не буду врать. Не буду мошенничать или воровать. Не стану осквернять ни творений великого создателя, ни своего собственного тела. Я отринул все свои желания, чтобы стать идеальным сосудом для реинкарнации божества. А затем настал день моей инициации. Священники выпороли меня. Черная кровь стекала по моим спине и ногам. Но я не издал ни звука. Я знал спокойствие Пророка. Кислота разъедала мое тело. Я чувствовал запах собственной горящей плоти, но не издал ни звука. Я знал спокойствие Пророка. И затем мой учитель присел передо мной и заглянул мне в глаза. И он понял. И я вырвался, оттолкнув своего учителя и бросив его оземь. Так я заслужил свое имя: Хироим, Покрытый Позором. Ибо Пророк призывает нас быть похожими на Сына Сакаара. Но мечтать, подобно мне, о том, чтобы самому стать им, – богохульство. И по сей день я вновь и вновь должен молить о прощении.

Впервые за все это время Хироим встретился взглядом с Халком.

– Потому что я посылаю тебя, Холку, в погоню за моей старой запретной мечтой. Но, что еще более постыдно, я смею надеяться, что тебе действительно удастся ее исполнить.

Старик имперец захихикал:

– Ты пытался преподать мне урок ереси, священник. Но вместо этого только укрепил мою веру.

Кайера вдруг развернулась, напрягая слух.

– Цыц, – шикнула она. – Слушайте.

Песок у них под ногами заходил ходуном, и воздух разорвал оглушительный рев.

Халк откинул полог и выбежал из палатки.

Перед ними из-под песка выскочили, размахивая щупальцами и сверкая клыками, четыре дьявольских штопора. Халк бросился вперед, на ходу обнажая меч. Но тут раздался свист, и штопоры отпрянули, оголяя животы.

– Они не станут сражаться с тобой, Зеленый Шрам. Они лишь помогли тебя найти.

На песчаном возвышении за спинами дьявольских штопоров стояла серокожая Тень.

– Старейшины, – выдохнул Хироим.

Служительница Сака Окаим, теперь Первая Старейшина Тени, была Четвертой в те времена, когда маленькая Кайера была потеряна для своего народа. Это звание наделяло ее достаточным авторитетом, чтобы иметь возможность влиять на все важнейшие решения относительно войны и мира. Безусловно, похищение Старой Силы сыном Императора было тяжким нарушением Договора Тени. Но Красный Принц умело спрятал следы своего преступления в том хаосе, который вызвала атака Шипов. Никто в Совете даже не подозревал о существовании Кайеры, пока два года спустя Ангмо Великому не удалось изгнать черные корабли Шипов на луну. Тень узнала обо всем только после того, как Красный Принц появился на публике вместе со Старой Силой, которая за него сражалась. Окаим, тогда Четвертая Старейшина, настаивала на объявлении войны. Но не успели они подсчитать голоса, как Ангмо погиб в результате странного инцидента во время охоты. Тогда принц стал Королем, а Кайера Старая Сила – его Тенью, избранной согласно букве договора.