Настоящие, или У страсти на поводу - Татьяна Серганова

Оказывается быть герцогиней очень выгодно. Простым студентам таких почестей не воздавали. А тут тебе уют, покой и комфорт.

Всё вокруг дышало покоем и умиротворением. Я бы с радостью поддалась этому чувству, расслабились, наслаждаясь незапланированным отдыхом, если бы каждый раз закрывая глаза не видела перед собой перекошенное от гнева лицо Ивара, не слышала его слова в голове и не сгорала медленно от чувства тоски.

Клянусь, я пыталась улыбаться и была искренне рада общению с подругой, но играть роль так сложно, почти не выносимо.

И было глупо считать, что Селина этого не заметит. Мы слишком хорошо друг друга знали. Но я всё продолжала притворяться и прятаться за отрешённой маской.

— Всё хорошо, — отмахнулась я, усаживаясь поудобнее и закрывая глаза.

Лишившись одного органа восприятия, организм обострял другие. Я постаралась сосредоточиться на окружающих нас звуках, вдыхала дурманящий аромат цветущего сада и наслаждалась солнечными лучиками, что каким-то чудом пробились сквозь густую листву дерева, под которым мы сидели.

Вот только Селина отказывалась сдаваться так просто.

— Это Дерек запретил тебе меня волновать?

— Нет.

Герцог Архольд бесед со мной не проводил, правила поведения не расписывал и вообще вёл себя максимально корректно и дружелюбно. Я сама не хотела волновать подругу, да и представить было сложно, что я начну с ней обсуждать последние события моей личной жизни. И пусть мы всегда были очень дружны, есть вещи, которые обсуждать не принято. Как я могла предугадать реакцию Селины, когда сама не знала, как должна ко всему относиться и как с этим жить.

— Нет, — задумчиво повторила молодая женщина, явно обдумывая новые вопросы и догадки.

Я услышала, как зашуршала одежда, когда подруга потянулась к графину, как мелодично звякнули кубики льда и прохладный чай разлился по стаканам.

— Ты поссорилась с Иваром?

— Нет.

Позу я не сменила и глаза не открыла, боясь, что она может увидеть в их глубине все мои эмоции и чувства. С каждым часом их всё труднее скрываться. Может, это была ошибка? Приезжать сюда, пытаясь сбежать от проблем?

— Тогда что? Я же вижу, что тебя что-то гложет, сжирает изнутри. Ты несчастна и это делает несчастной меня.

— А вот этого не надо, — я выпрямилась и обеспокоенно посмотрела на подругу. — Никаких волнений, тревог и сомнений. Тебе надо думать о ребёнке. И только о нём.

— Я думаю, — молодая герцогиня вздохнула, касаясь совсем небольшого и едва заметного живота. — И чем больше я думаю, тем тоскливее становится. Это ведь я виновата…

— Остановись, — я подалась вперёд, накрывая ладонью её руку, которая лежала на подлокотнике кресла. — Даже не смей так думать. И себя винить не стоит. Уж если и кто виноват в случившемся, так это старый Архольд, да простят Великие его грешную душу, и твой братец. Но не ты.

— Я так понимаю, ваш конфликт с Леонардом вступил в новую фазу? — слабо улыбнулась Селина.

— Ошибаешься, — отвела взгляд в сторону и убрала руку, сцепив пальцы в замок, пытаясь скрыть накатившее смущение и злость. — У нас перемирие.

— Даже так?

Я взяла стакан и сделала глоток, чувствуя, как подруга внимательно за мной наблюдает. Как я не подавилась, не знаю.

— А где Одетт? — быстро перевела тему, вспомнив, что со вчерашнего дня не видела золовку подруги.

— Не знаю. Скорее всего дуется в своей комнате. Переходный возраст и упрямый характер Дерека. Никто не хочет уступить другому, уверенный в своей правоте. Одетт я еще могу понять, она совсем ребёнок, но Корвилу стоило бы быть умнее.

— Они вчера опять поругались?

— Мне, кончено, никто ничего не сказал, но я почти уверена, что так оно и было. Они слишком похожи.

— Знаешь, мне кажется, что Одетт слишком упорно и рьяно открещивается от кандидатуры Валкота.

Селина согласно кивнула:

— Я тоже так думаю. Валкот красивый, обаятельный мужчина. И пусть разница между ними внушительная, он производит впечатление умного и понимающего человека. И он ведь нравится Одетт. К сожалению, это видит еще и мой муж, у которого такта как у слона в посудной лавке. Если бы Дерек так сильно не давил, то Одетт приняла бы свои чувства, осознала и смирилась. А сейчас она просто действует всем на зло, стремясь поступать с точностью до наоборот. И это меня пугает.

— Не стоит волноваться, — напомнила ей.

— Мне тревожно от мысли, что Одетт совершит какую-нибудь глупость, пытаясь разрушить помолвку. И у неё это получится, только когда эйфория спадёт, придёт боль и разочарование. Она ведь пожалеет, хотя никогда и не признается в этом, а будет поздно.

— Уверена, что всё будет хорошо. У Одетт есть любящая её семья. Вы не дадите ей совершить глупости.

— Хочется в это верить. — Подруга допила чай и поставила пустой стакан на столик. — Ценю твою попытку перевести разговор на другую тему для того, чтобы меня лишний раз не волновать, но незнание тревожит куда больше. Фантазия у меня всегда хорошо работала, и я могу напридумывать таких ужасов…

— Вместо того, чтобы сосредоточиться на ребёнке и собственном здоровье, — мягко пожурила её.

— Ты мне не чужая, Айола. И я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я и так счастлива, — фальшиво улыбнулась подруге.

— Но твои глаза говорят о другом. Меня тревожит этот взгляд, — призналась Селина. — Ты никогда не была такой, даже в самые тяжелые мгновения жизни… Сейчас из тебя словно вытянули саму душу.

— Я просто стала другой.

— И что послужило тому причиной?

— Взросление, — ответила ей и, подумав, добавила. — И прозрение.

Селина нахмурилась.

— Мне это не нравится. Совсем не нравится.

— А должно быть наоборот. Я думаю принять твоё предложение и остаться в Сангориа. Разве это не чудесно?

— Я очень рада, — осторожно ответила молодая женщина. — Но надеюсь из-за этого вы с Иваром не поругались? Мне не хотелось бы стоять между вами, даже неясной тенью.

— Ты не стоишь, — поспешила уверить её. — Мы просто другие.

— Вы поругались, — подытожила Селина. — Я так и знала. Ну ничего, всё будет хорошо. Остынете, успокоитесь вдали друг от друга. Всё обдумаете и помиритесь.

Я промолчала, не желая вдаваться в подробности. Пусть думает так, правду я всё равно не смогу ей сказать.

Именно в этот момент в саду появилась Одетт. Девушка так спешила к нам, что едва не бежала по узкой дорожке, громко стуча каблучками по разноцветной плитке. Чёрные волосы, заплетённые в косу, растрепались и падали на глаза.

— А вот и Одетт, — улыбнулась Селина, смотря на золовку, которая приближалась к нам. Улыбка сползла с её лица, когда подруга разглядела выражение лица девушки. — Великие, что произошло?