Первая война за иракскую нефть. Месопотамский театр Первой мировой - Кирилл Копылов

в реальности из ее текущего состава в боях на Западном фронте принимали участие лишь три батальона из дюжины. 35-я бригада была недавно сформированным соединением, только что прибывшим из Индии.

28-я имела за плечами очень специфический опыт войны в Египте и Йемене. 19-я бригада, единственная из состава «коренной» 7-й дивизии, состояла из подобранных по мере прибытия батальонов, два из которых приехали из Индии и один — из Египта.

Из переведенных с Западного фронта батальонов лишь один оказался индийским — 125-й стрелковый из 19-й бригады, причем сражался он в составе 3-й индийской дивизии, пока после больших потерь в мае 1915 года в битве за Фестубер его не вывели в Египет. Два других соединения были британскими. 2-й лестерширский из 28-й бригады воевал под Нев-Шапелью, Фестубером и Живанши и в конце сентября утратил более 50 % личного состава под Лоосом. 1-й батальон горцев Сифорта (единственный батальон, оставшийся несмененным в 19-й бригаде) прошел через Нев-Шапель, Фестубер, Живанши и Лоос, при этом потеряв более 70 % личного состава под Фестубером.

Таким образом, подавляющее большинство солдат и офицеров никогда до этого не принимали участия в серьезных боях с хорошо подготовленным противником.

Не лишним будет отметить почти полное отсутствие боевого опыта полномасштабной современной войны практически у всего командного состава. Янгхазбенд принял дивизию уже в Месопотамии, до этого командовал только 28-й бригадой. 19-ю бригаду принял подполковник Денни — хороший командир батальона на Западном фронте, но он никогда не руководил бригадой. Во главе 28-й бригады Янгхазбенда сменил бригадный генерал Кимбалл, до этого выполнявший обязанности начальника штаба Никсона. Кимбалл знал особенности военного театра и противника, но тоже никогда не командовал бригадой в бою. Командир 35-й бригады генерал Райс не принимал участия в боевых действиях до прибытия в Месопотамию. Дополнительным фактором стало то, что они практически не знали друг друга и никогда не действовали совместно.

К тому же Эйлмер и Янгхазбенд выступали без своих штабов. Штаб 7-й дивизии еще не прибыл, штаб «Индийского пехотного корпуса» командование BEF оставило себе, а формировать на его замену штаб корпуса под Эйлмера в Индии не стали, так что ему приходилось вместо полноценного штаба обходиться случайным набором офицеров. Начальником его оперативного отдела, к примеру, стал офицер, ранее отчисленный из индийского штабного колледжа в Кветте за неуспеваемость (при том что в Англии это учебное заведение вообще не воспринимали всерьез в качестве штабного колледжа из-за низкого уровня обучения).

К тому же силы Янгхазбенда выходили без необходимого количества припасов и материалов, которые просто не успели прибыть. Не хватало кабеля и телефонов (особенно в артиллерии), носилок, перевязочных материалов и лекарств, палаток, формы, запасов дров и продовольствия. Не доставало и боеприпасов, имелось в среднем не более одного боекомплекта на орудие, причем большая часть снарядов были шрапнельными, фугасных же приходилось по несколько десятков на ствол. Несмотря на наличие 1300 мулов и 865 фургонов с тягловыми животными, наземного транспорта для перевозки всего необходимого отчаянно не хватало, и эта проблема дополнительным грузом ложилась на речные силы. Саперы располагали всего одним комплектом понтонно-мостового оборудования и практически не имели необходимых для работы инструментов и материалов.

Отдельной строкой шла неукомплектованность необходимым для современной войны подготовленным личным составом. Не хватало связистов, саперов, медицинского персонала, специалистов по тыловому обеспечению, ремонтников и так далее.

Плохо обстояло дело и с авиацией. В наличии было два летнопригодных самолета, но их полеты часто становились невозможными из-за дождей и низкой облачности.

Янгхазбенду приказали выдвигаться утром 4 января 1916 года, Эйлмер собирался последовать за ним на следующий день, собрав столько дополнительных сил, сколько получится. По плану Эйлмера они должны были достичь Кута примерно к 10 января, серьезное османское сопротивление ожидалось только в последние дни на подходах к городу примерно в том же районе, где в октябре состоялось сражение.

7-я дивизия начала марш ранним утром, следуя по обоим берегам реки, канонерки и транспорты с баржами шли между ними со скоростью пеших колонн. Днем 5 января войско разбило лагерь примерно в 18 километрах от Шейх-Саада и начало готовиться к встрече с османами.

Первая линия турецкой обороны пролегала примерно в четырех километрах от города ниже по течению Тигра. Относительно количества войск в окопах турецкие документы содержат большие разночтения, но, судя по всему, это было не более одного пехотного полка и трех артиллерийских батарей 35-й дивизии. Большая часть соединений находилась на левом берегу реки. Остальные занимались строительством оборонительных рубежей за их спинами.

Точное местоположение турецких оборонительных позиций, их система огня и численность войск противника были неизвестны, но Янгхазбенд считал, что имеет дело с отдельным передовым аванпостом, который легко удастся смять. Частично он был прав: османы не собирались давать последний решительный бой на позициях у деревни, но предполагаемую степень сопротивления противника британский командир явно недооценил.

Вечером 5 января по бригадам разослали приказы о наступлении следующим утром. 35-я и 19-я бригады должны были сковать силы неприятеля на левом берегу, пока на правом 28-я и 6-я кавалерийская бригады, поддерживаемые большей частью артиллерии 7-й дивизии, займут вражеские траншеи и обратят противника в бегство, захватив расположенную в речной петле деревню и обстреливая османов на левом берегу с фланга и тыла. План выглядел вполне разумным, и неудивительно, что главная роль в нем отводилась 28-й бригаде, так как ее бывший командир Янгхазбенд не сомневался в боевых качествах своих подчиненных, а руководивший ею генерал Кимбалл оставался самым опытным и знающим человеком из его командиров.

Тем временем пришла неожиданная депеша от Эйлмера. Поднятый вечером 5 января единственный разведывательный самолет быстро обнаружил многочисленные новые линии окопов выше Шейх-Саада, до 10 000 вражеских солдат и несколько десятков орудий, идущих в сторону британцев. Эти новости встревожили командира корпуса. Сообщения Таунсенда о переброске большого количества войск вниз по реке подтвердились.

В свете этого он постарался охладить пыл Янгхазбенда, указав, что «не желает даже небольших неудач»[77]в самом начале операции. 7-я дивизия получила приказ дождаться прибытия командира корпуса следующим вечером с дополнительной пехотной бригадой, но при этом тот дал крайне пространный приказ, чем им заниматься в это время: «Удерживайте противника на его позициях с достаточной решимостью, заставив его показать свои силы до моего прибытия с остальным корпусом»[78].

Этот приказ оставил командира 7-й дивизии и его временный штаб в глубоком недоумении. Каким образом предполагалось удержать окопавшегося противника на его позициях, одновременно выявляя его реальную численность и возможности, было совсем неясно. Не лучше ли придерживаться