Тельняшка – наш бронежилет - Сергей Зверев

— Сейчас, сейчас причалим. Видите, я верно высчитал направление. Вон там, видите, бело-желтая коробка на берегу. Там наше спасение. Это мой трейлер. В нем есть вода. Там даже и ром имеется.

Умный Газиф понимал, что сейчас только эти слова могут взбодрить его измученных соратников.

Медленно из-за верхушек пальм в небо поднимался величественный золотой диск.

Все в мире, освещенное этим ярким белым диском, становилось после ночи четким и однозначным. Глядя на спасительный трейлер, Газифу вдруг почему-то вспомнилось детство — вот в точно такое же раннее утро когда-то он уходил из деревни в Могадишо, унося с собой счастливое пророчество колдуна и его кривой нож. Такое же белое и яркое было тогда солнце, и была тогда уверенность, что в Могадишо он станет богатым, что люди там только тем и заняты, что ждут не дождутся, когда он появится среди них… Газифу тогда казалось, что весь мир устроен так, что в центре этого мира находится он, Газиф, а вокруг него все вертится и должно вертеться…

Все оказалось совсем не так…

Сидя в спасательном плотике и глядя издали на берег, Газифу почему-то вспомнился Омар, его последний растерянный и затравленный взгляд. Потом вспомнилось студенчество, те мгновения, когда он в ярости выхватил кривой нож…

Странно, странно…

Никогда ранее Газиф не воспоминал об этих своих преступлениях. Он всегда думал только об одном — о будущем, о сладком будущем, где его ждало счастье, которое он добудет с помощью денег. И вот сейчас, когда он издали смотрел на далекий и какой-то чужой берег, впервые в жизни что-то словно переломилось в его душе. Нет, он не стал иным, он не раскаивался в содеянном, просто Газиф почувствовал, что в прошлом, в прожитой жизни было что-то такое важное и сладкое, чего терять было никак нельзя.

Но что же это было?

Вдруг, глядя на чистый безлюдный берег, на величественное солнце, Газиф почувствовал, что ему жалко своей ушедшей юности.

Но как только он начал думать о сладких мгновениях юности, ему сразу же вспомнилась Фатима, нежная гибкая Фатима. Он знал, что она предала его, но ничего не мог с собой поделать. Как истинный влюбленный, он думал, что, как только она увидит его, она тут же поймет свою ошибку…

А затем злоба снова захлестнула Газифа. Сладкие воспоминания детства, грязная работа в порту, студенчество, слабый беспомощный Омар — все вмиг исчезло. Газиф напрягся и снова, как это делал обычно, стал думать о будущем.

Он думал, как разделается с этой гориллой Салехом… Он думал об этом хитром ученом. Он будет сам пытать его, этого белого человека, который надумал перехитрить его, умного Газифа. А потом после пыток Газиф затребует с белого человека выкуп. И тот белый человек позвонит своим белым друзьям, и они сбросят с вертолета или дельтаплана выкуп. А если выкупа не будет, то он просто лично снимет с белого человека скальп. Снимет вот этим кривым ножом, с которым Газиф никогда и ни при каких обстоятельствах не расставался. А потом, когда Газиф разберется с гориллой Салехом и белым ученым, он подойдет к Фатиме и спросит ее о том, что его тревожит… Он спросит: «Фатима, почему ты меня предала? Ведь я тебе давал деньги. Давал или нет?» «Давал деньги», — ответит бедная Фатима и тут же заплачет. Она тут же бросится ему в ноги. Она наконец-то поймет, что лучше и сильнее Газифа никого в мире нет и не может быть… И тогда, возможно, он простит глупую Фатиму…

Берег приближался. Гладкая песчаная отмель становилась все шире и шире. Теперь уже были видны деревенские строения, скрывавшиеся до сих пор среди пальм. И трейлер теперь был виден отчетливо.

Глядя на трейлер, Газиф думал, что сейчас, наверное, эта горилла Салех спит рядом с нежной Фатимой в уютной каюте. И даже не догадывается, что к нему приближается его смерть.

Сейчас, причалив к берегу, он вместе с пиратами направится к трейлеру. Там они выпьют воды. И может быть, немного рома. Этот ром их взбодрит, придаст им силы, и они, возбужденные алкоголем, тут же пойдут по берегу в поисках вожделенной добычи, которую он, Газиф, им пообещает. Если они не взяли добычу на море, то они возьмут ее на берегу. У них будет целая яхта. Эта яхта на первых порах заменит ему «Сомалиленд». Они пойдут по берегу к причалу, возле которого когда-то стояло судно, принадлежавшее Газифу, и где сейчас — в этом Газиф был почему-то уверен — стоит яхта, та самая яхта, в каюте которой, обнимая друг друга, безмятежно лежат Салех и Фатима…

Причалив к пустынному еще берегу, пираты выбрались из спасательного плотика и тут же, как это бывает после длительного сидения в лодке, чуть не упали — онемевшие, затекшие ноги не могли держать грузные тела…

Отдышавшись, придя в себя, пираты поднялись с песка и, покачиваясь от усталости, медленно побрели в сторону спасительного трейлера. Впереди, как обычно, шел Газиф.

Когда уже вплотную подошли к самому трейлеру, из кустов, вспарывая утреннюю тишину, раздалась трескучая автоматная очередь.

Сначала Газиф даже и не понял, что происходит. Он почувствовал, как что-то обжигающее вошло в его грудь. Раз, второй…

Он попытался поднять автомат и защититься от этих жгучих и горячих уколов, но рука его почему-то оказалась слишком слабой, чтобы удержать спасительный автомат и выстрелить в ту сторону, откуда раздавалась автоматная очередь…

И ноги… Его сильные ноги почему-то надломились. И он упал. Но боли пока он еще не почувствовал.

И только когда Газиф уже лежал на теплой, нагретой солнцем земле, он понял, почему это утро было таким необычным и ярким. Он также понял, почему в это чистое солнечное утро такими яркими были воспоминания детства, юности, годы его прожитой жизни…

Упав на песок, Газиф увидел белое солнце. Оно уже поднялось в безбрежную голубизну, оно слепило в глаза так ярко и беспощадно, что захотелось защититься от этого жгучего, болезненного света. Газиф закрыл глаза. Мелькнуло в мыслях, что колдун, некогда предсказавший его судьбу, как всегда, был прав: таинственные невидимые силы, все время витающие вокруг него, покидали бренное тело навсегда…

Сейчас он удалялся. И от Салеха. И от Фатимы.

Куда, куда он уходил?

Газиф не видел, да уже и не мог увидеть, как из кустов вышли люди. Первым показался кучерявый бородатый Салех. Рядом с ним, держась за его руку, перебирала тонкими ногами напуганная выстрелами Фатима. Там же был и Ланкастер. Вышедшие из кустов внимательно осмотрели неподвижные окровавленные тела, лежащие на песке. Следом за ними по одному вышла из кустов еще парочка пиратов с автоматами. Салех приказал пиратам затащить в спасательный плотик неподвижные тела. Но не все тела. Тело Газифа должно было остаться на песке. Ланкастер, подойдя к неподвижно лежащему Газифу, положил пакет в его еще теплую руку. Черный, запечатанный целлофаном пакет.

После того как тела пиратов погрузили в спасательный плотик, Салех приказал пиратам отплыть в море и там, на глубине, выбросить мертвые тела. Что и было тут же с радостью исполнено.