Обратная сторона - ADMIN RSOTM

class="p1">«Медведь, какого хрена!» — подумал я про себя, а ему кричу:

— Ты зачем фонарь включил, я тебя сейчас чуть в упор не мочканул.

— Да я перчатку потерял, — ответил Медведь, — под ногами искал.

Через несколько минут пришел один из бойцов нашей группы, который оставлял тут свои вещи и бродил только с пистолетом Стечкина. Он обрадовал нас, сказав, что нашел дом, который находится по прямой в ста метрах, хороший двухэтажный дом с пластиковыми окнами.

По очереди, мы огородами перебежали к этому месту. Заняли первый этаж. На втором организовали наблюдательный пункт.

Я достал спальник, приготовился спать, предварительно договорившись с остальными, во сколько мне надо встать и кого я должен будить. Следовало быть бесшумным, незаметными, осторожными. Ополченцы нас предупредили, что на позициях противника находится ЗУ-23[132]. Стоит опасаться именно «зушки», так как хлипкие дачные домики с легкостью ею простреливаются.

Залез в спальник и через некоторое время уснул.

Ночью, по смене, меня разбудили. В доме было очень холодно, несмотря на наличие окон со стеклами. Я поднялся на НП и начал наблюдать. Сидел неподвижно, чтобы не спровоцировать противника. Иначе «зушка» разнесла бы этот коттедж в щепки.

Ночь прошла спокойно, нас никто не «срисовал». Когда я проснулся, в соседней комнате парни заваривали чай. Один из бойцов посмотрел в окно и увидел на подоконнике мину «Мон 100»[133].

Она лежала там всю ночь, ждала нашего неловкого движения. Нам сказочно повезло, что мы её не сорвали. Смерть без интереса посмотрела на спящих бойцов и прошла мимо.

На рассвете вернулись в то место, где оставил нас проводник.

Когда подошли к дому, стали ожидать вторую группу, укрывшись за углом строения. Со второй группой пришел и «Человек-ПБС». Он был закручен в пледы по самую макушку и наряжен в какое-то «бабушкино» пальто. Начал сразу же ныть, говорить что хотел вернуться к «Уралу» за рюкзаком с вещами, но не успел, замерз и может заболеть. Как я понял, нытье по любому поводу было его излюбленным занятием. А я-то принял его за охотника за скальпами…

РУССКИЙ СТИЛЬ

В штабе мы получили задачу: четверо должны были взять резиновую лодку и переплыть через Донец на сторону противника. Надо было обнаружить минные заграждения, собрать информацию, провести разведку с подслушиванием и наблюдением за неприятелем.

На войне есть много разведывательных задач, которые можно выполнить очень просто и без риска для жизни. Но мы же русские и у нас свой особый стиль в вопросах разведки. Стиль называется «Через жопу».

Вот и эту задачу можно было выполнить очень просто. Проще некуда! Надо было раздобыть самый дешевый коптер с «Али экспресс», запустить его в воздух и, таким образом, разведать местность. Но у нас каждый командир считает себя полководцем! Личностью уровня Александра Македонского или, хотя бы, Александра Суворова. Любой зазнайка готов бросать свою пехоту на вражеские позиции снова и снова с лозунгом «Мы русские! Какой восторг!» Поэтому приказам с уровнем дебилизма 100 удивляться не приходится.

Силы, выделенные на мероприятие: группа разведки из четырех смертников, резерв на случай боя и миномётный взвод, как группа огневой поддержки. Основную сложность представляли погодные условия — поздняя осень, заморозки по ночам, скрывавшийся и тут же таявший мокрый снег. Задачу выполняли следующим образом: один боец из группы разведки раздевался до трусов, брал автомат и переплывал реку на сторону противника, потом осматривал берег, убеждался, что там все спокойно, подавал команду и за ним с его вещами плыли остальные. Эту разведоперацию под кодовым названием «Заплыв в трусах» я и обозначаю с тех пор, как «русский стиль». Новое слово в военной науке! Проще отправить разведчика в трусах, чем раздобыть коптер. Хорошо еще, что так делали не часто, но приходилось проворачивать и такие вот спорные мероприятия.

ОЖИДАНИЕ И РЕАЛЬНОСТЬ

Многие добровольцы разочаровывались в своих ожиданиях. Особенно молодежь, ведь парни ожидают, что примут участие в увлекательном, пускай и опасном, приключении, совершат ратные подвиги и покроют себя неувядающей славой. После первого же боя они понимают, что война — это мясник, который видит в тебе очередной кусок мяса, без имени, без истории, без личности. Он разрубит тебя своим тесаком и кинет в общую кучу, даже не фасуя. Те же, кто не понял, долго на войне не задержатся. Либо сбегут, либо быстро сгинут. Здесь нет места романтике или идеализму. Ты просто принимаешь правила игры и тогда у тебя появляется шанс выжить.

На Донбасс, в разгар событий, приезжало огромное количество добровольцев из РФ. Это были не только подготовленные люди с опытом боевых действий, но и те гражданские, которые просто не могли оставаться в стороне. Не все из них остались воевать. Это не трусость, это немного другое. Просто не каждый может участвовать в войне. Не каждому дано вступить в бой.

Помню, как из одного боеспособного подразделения выдвинулось «свежее мясо» (вновь прибывшие бойцы) в район передовой. Контрольная точка была в километре от нее. Там пехоту пересаживали в БТР и забрасывали на передний край. Во время проведения инструктажа противник начал артобстрел. В здание, где находился личный состав, угодил стопятидесятидвухмиллиметровый снаряд. Панельный дом подпрыгнул на месте. В подъезде поднялась пыль, с потолка посыпалась штукатурка, всех оглушило.

После этого у одного из бойцов началась паника. Он снял шлем и сказал: «Ребята, я все понял! Я не готов!» И это был правильный поступок, даже смелый, в каком-то смысле. Признаться себе и окружающим, что не можешь подойти к смертушке нос к носу.

Над ним никто не смеялся, не называл трусом. Его просто отвезли на базу и отправили домой. Это самый идеальный вариант для всех. Хуже всего, когда человек не до конца осознавший ситуацию, не готовый быть покалеченным или убитым вдруг оказывается в боевом подразделении на позициях. Он видит грязь, кровь, отработанные бинты, чует запах горелой брони и смерти. Здесь и приходит понимание, но уже поздно!

ДОНЕЦК 2014-2015

Для тех, кто не был в Донецке в тот тяжелый, страшный две тысяча четырнадцатый год, поясню. Линия фронта проходила прямо в черте города. Как и в любом крупном областном центре, аэропорт Донецка располагался на окраине. Только в отличие от других городов, в Донецком аэропорту начались и не прекращались бои.

Помимо стрелкового оружия на Донбассе активно использовали артиллерию. Канонада над городом стояла все время, на близлежащие с аэропортом районы летели снаряды. Периодически под огонь попадали прохожие. Осколки