Амулет Самарканда - Джонатан Страуд

— И что, кто-то украл Амулет Самарканда у Бихэма?

— Да, шесть месяцев назад. Ни один портал не был задействован, стражи ничего не заметили, а Амулет исчез. Как сквозь землю провалился! Остался только пустой ящик. А несчастный мистер Бихэм лежал рядом в луже крови. Ужасная кончина! Должно быть, он как раз находился в комнате, где хранился Амулет, когда туда забрались воры, и, прежде чем мистер Бихэм успел позвать на помощь, ему перерезали горло. Какая трагедия! Мистер Пинн был очень расстроен.

— Ну ещё бы! Да, приятель, ужасная история, и вправду ужасная.

Я напустил на себя скорбный вид — насколько это возможно для беса, — но в душе ликовал. Это была та самая кроха сведений, которой мне недоставало. Так значит, Саймон Лавлейс и вправду заполучил Амулет посредством кражи — и пошёл на убийство, лишь бы получить его. Тот чернобородый человек, которого Натаниэль видел в кабинете у Лавлейса, должно быть, явился туда сразу после убийства Бихэма — ещё и кровь не высохла. Мало того: работал Лавлейс сам или в сговоре с какой-то группой, но он украл Амулет Самарканда у правительства, а это уже попахивает государственной изменой. Ну что ж, если мальчишка не запрыгает при этом известии, то я — мулер.

Одно было несомненным: этот паренек, Натаниэль, сам не понимает, какой гадюшник он разворошил, когда приказал мне свистнуть Амулет Самарканда. Саймон Лавлейс пойдёт на всё, лишь бы вернуть эту штуковину, — ему просто ничего больше не остается. И он прикончит любого, кто узнает, как он эту вещь заполучил.

Но зачем он украл Амулет у Бихэма? Что заставило его пойти на такой риск — ведь он может навлечь на себя гнев государства? Я, конечно, слыхал об Амулете Самарканда, но не знал истинной природы его силы. Возможно, фолиот поможет мне восполнить этот пробел.

— Должно быть, этот амулет и вправду что-то особенное, — сказал я. — Небось полезная штуковина?

— Насколько я могу понять со слов хозяина — да. Говорят, будто в нем заключено некое невероятно могущественное существо — кто-то из самых отдаленных краев Иного Места, где царит хаос. Он защищает того, кто его носит, от любого магического…

Тут фолиот уставился куда-то мне за спину и поперхнулся. На полированный пол упала тень — достаточно широкая, чтобы накрыть нас обоих. Звякнул колокольчик, дверь отворилась, и в проем ворвался шум Пикадилли. Я медленно обернулся.

— Ну-ну, Симпкин, — произнёс Шолто Пинн, толкнув дверь тростью с набалдашником из слоновой кости. — Я, значит, ухожу, а ты тут принимаешь друзей? Кот за дверь…

— Нет-нет, хозяин! Вовсе нет!

Это хныкающее ничтожество убрало челку с лица и попятилось, старательно кланяясь. Его распухшая голова заметно уменьшилась в размерах. Да, изумительное зрелище. Я же остался стоять на прежнем месте, спокойный, как слон.

— Что, он тебе не друг?

У Шолто был низкий, раскатистый, очень звучный голос; при его звуках в воображении отчего-то возникали солнечные отсветы на потемневшем от времени дереве, кувшины, натертые воском, и бутылки с хорошим красным портвейном. [Примечание: Что, ничего такого не представляется? Ну и ладно. Должно быть, во мне вдруг проснулся поэт. ] Это был добродушный голос; казалось, будто его обладатель вот-вот засмеется. На тонких губах Пинна играла улыбка, но глаза оставались холодными и настороженными. Вблизи владелец магазина оказался даже крупнее, чем я думал: не человек, а здоровенная белая стена. В этой его огромной шубе и при плохом освещении Пинна вполне можно было принять за мамонта, вид сзади.

Симпкин ещё немного отполз вдоль конторки.

— Нет, хозяин. Это п-посланец, к вам. Он п-принёс п-послание.

— Ты меня поражаешь, Симпкин! Посланец с посланием! Невероятно. Ну и почему же ты не забрал послание и не отправил его восвояси? У тебя ведь масса работы.

— Совершенно верно, хозяин, вы совершенно правы. Просто он только что явился!

— Еще поразительнее! А мне через гадательное зеркало показалось, что вы тут уже десять минут болтаете, словно торговки рыбой. И как это понимать? Возможно, мой преклонный возраст наконец-то начал сказываться на моём зрении?

Волшебник извлек свой монокль из жилетного кармашка, водрузил его на законное место, в левый глаз, [Примечание: При помощи своих линз волшебники отчётливо видят второй и третий план и смутно — четвертый. К счастью, мой бесовский облик простирался до четвертого плана, так что мне ничего не грозило. ] и подошёл на пару шагов поближе, лениво помахивая тростью. Симпкин подался назад, но ничего не ответил.

— Ну, ладно. — Трость внезапно устремилась в мою сторону. — Твоё послание, бес. Где оно?

Я почтительно коснулся лба.

— Оно хранится у меня в памяти, сэр. Мой хозяин счел его слишком важным, чтобы доверить его бумаге.

— Да ну? — Он смерил меня взглядом через монокль. — Твой хозяин — это…

— Саймон Лавлейс, сэр! — Я ловко отсалютовал и вытянулся по стойке «смирно». — И если вы позволите, сэр, я бы хотел передать вам сообщение и отбыть. Мне бы не хотелось отнимать ваше драгоценное время.

— Очень хорошо. — Шолто Пинн подошёл поближе и устремил на меня пронзительный взгляд (на этот раз уже обоих глаз). — Прошу. Излагай послание.

— Слушаюсь, сэр. Вот оно. «Дорогой Шолто, приглашен ли ты в Парламент на сегодняшний вечер? Я — нет. Похоже, премьер-министр обо мне позабыл, и я чувствую себя оскорбленным. Пожалуйста, ответь и посоветуй, как мне быть. Всего наилучшего, Саймон». Слово в слово, сэр, слово в слово.

Это звучало вполне правдоподобно даже для меня, но я не хотел испытывать удачу. Я отсалютовал ещё раз и двинулся к двери.

— Оскорбленным? Хм. Бедный Саймон. — Волшебник на мгновение задумался. — Прежде чем уйти, назови своё имя, бес.

— Э… Бодмин, сэр.

— Бодмин. Хм. — Шолто Пинн потёр щёку. На толстом пальце красовался перстень. — Я понимаю, Бодмин, что тебе не терпится вернуться к своему хозяину, но, прежде чем отпустить тебя, я хочу задать тебе два вопроса.

Я неохотно притормозил.

— К вашим услугам, сэр.

— Какой ты, однако, вежливый бес. Ну да ладно. Итак, во-первых: почему это Саймон не мог записать столь безвредное послание? В нем нет ничего бунтарского, но оно вполне могло выветриться из памяти низшего демона вроде тебя.

— У меня очень хорошая память, сэр! Это мой особый дар, всем известно.

— Пусть даже так — это всё равно странно… Ладно, неважно. А второй мой вопрос… — С этими словами Шолто приблизился ещё на пару шагов и навис надо мной. Навис очень успешно. В нынешнем своем облике я невольно почувствовал себя маленьким и жалким. — Второй мой вопрос таков: почему Саймон не попросил у меня совета лично, пятнадцать минут назад, во время ленча, о котором мы с ним договаривались заранее?

Оба-на! Пора сматываться.

Я метнулся к выходу, но Шолто Пинн оказался проворнее. Он пристукнул тростью об пол и вытянул её перед собой. Из трости вырвался жёлтый луч. Он ударил в дверь, и во все стороны брызнули шары плазмы, мгновенно замораживавшие всё, к чему только прикасались. Я в кувырке перелетел над ними, проскочив сквозь облако ледяного пара, и приземлился на витрину с атласным бельем. Из трости ударил ещё один луч. Прежде чем он достиг цели, я уже был в воздухе. Я перескочил через волшебника и грузно приземлился на прилавок; бумаги так и полетели в разные стороны.