📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРоманыСемья Эглетьер. Книга 3. Крушение - Анри Труайя

Семья Эглетьер. Книга 3. Крушение - Анри Труайя

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 94
Перейти на страницу:

— Не беспокойся, ей нравится. Она, конечно, жалуется, что у нее много работы, но это только для виду. На самом деле она еще никогда не была так счастлива.

— А ты сама, ты счастлива?

— Естественно!

— А тебе не хотелось бы иметь свое жилье, делать, что хочется?

— Я и так делаю, что хочется!

— Но только с разрешения матери.

— Ты меня удивляешь! Мама мне просто помогает, и все дела! Иначе у меня была бы куча проблем! Ты представляешь нас с Кристиной в какой-нибудь дыре на окраине Парижа?

— Ну почему обязательно в дыре, на окраине?

— Потому что ты сам знаешь, нам нечем платить за нормальную квартиру в приличном районе!

— Это может зависеть от некоторых факторов.

— От каких еще факторов?

— Например, от моих договоренностей с отцом.

Произнося эти слова, Даниэль понимал, что загоняет себя в угол. Никогда, ни при каких обстоятельствах он не осмелился бы просить отца снять им более удобное жилье. И даже если бы Филипп захотел оказать ему помощь, самолюбие не позволило бы Даниэлю принять ее. Однако все эти терзания носили сугубо теоретический характер.

— Я не хочу уезжать от родителей, — недовольно пробормотала Даниэла.

Было ясно, что она чувствует себя спокойной и уверенной только возле родного очага, в кругу семьи. Даниэль счел за благо не спорить с женой, тем более что ничего не мог предложить ей взамен.

— Понимаешь, здесь мне просто, — шептала Дани ему на ухо, — ни у меня, ни у тебя нет никаких забот. Ведь когда-нибудь…

— Нет-нет! Это невозможно! — запротестовал Даниэль.

Но его протест быстро сошел на нет. Он обнял жену, но она опять ему отказала. Даниэль был недоволен, и Дани шепотом намекнула, что, по ее подсчетам, сегодня не очень удачный день. Было решено, что они пока не могут позволить себе второго ребенка. Вот и еще одно подтверждение тому, насколько он, Даниэль, зависим от законов капитализма. Когда же он сможет заработать достаточно денег, чтобы жить там, где ему хочется, иметь свободу действий, самому решать, делать или не делать детей своей жене? После экзамена на степень бакалавра он будет еще год или два готовиться к поступлению в школу Сен-Клу, потом еще четыре года учебы и затем военная служба. Да, он станет хозяином своей судьбы не раньше, чем к двадцати пяти — двадцати шести годам. Этот день казался ему таким же далеким будущим, как каменный век — далеким прошлым. Даниэла не понимает, что ему все тяжелее терпеть угрызения совести из-за того, что он абсолютно во всем зависит от родителей своей жены. Как бы он хотел оказаться на их месте! Такой человек, как его тесть, может гордиться тем, что всю жизнь напрямую следовал к достижению намеченной цели. Хотя, конечно, и его в свое время одолевали сомнения и колебания, но без победы над ними невозможно совершить трудный переход от юности к зрелости. Когда ему, Даниэлю, стукнет пятьдесят, все вокруг него будет солидным, основательным и ясным, а не таким туманным и неопределенным, как сейчас, в двадцать. Какое это счастье, глядя в зеркало, говорить себе: «Я стал тем или этим…» вместо «Я буду тем или этим…» О сладость сбывшихся надежд! О упоительное совпадение задуманного и сделанного!

Положив голову ему на плечо, Дани вновь погрузилась в сон. Даниэль прислушивался к ее ровному дыханию и чувствовал себя одновременно отцом и сыном, молодым и старым, победителем и побежденным, радующимся жизни и до конца не понимающим, для чего он вообще живет на земле.

— Шарль, ты спишь? — спросила Марианна.

— Нет, — хрипло ответил он.

— Кристина опять срыгнула часть того, что высосала. Это продолжается уже третий день. Я хочу позвонить доктору Мишле!

Шарль Совло открыл глаза. Справа от него белел силуэт его жены. Он втянул в себя сладковатый запах ночного крема. Марианна сидела на кровати и смотрела в его сторону.

— Я уверен, это все из-за того, что ты ее перекармливаешь, — устало проворчал он.

Шарлю ужасно хотелось спать, и он боялся, как бы взволнованная Марианна не пустилась в длинную дискуссию на тему воспитания младенцев, которая могла затянуться на целый час. Когда Марианну захватывала какая-нибудь идея, она забывала об усталости. Шарль же совершенно не жаждал слушать бесконечные истории о грудных детях. Да и вообще, женская суета вокруг колыбели казалась ему смешной. Женщины придают всему слишком большое значение. Они преисполнены собственной значимости и забывают, что природа уже обо всем позаботилась.

— Я даю ей ровно столько, сколько положено трехмесячному младенцу! — возразила Марианна.

— Она теряет в весе?

— Нет. Пока нет.

— Тогда в чем дело? К тому же Дани не слишком беспокоится, а ведь мать все-таки она!

— Мать! Скажешь тоже! — раздраженно воскликнула Марианна. — Ты забываешь, что она сама еще ребенок!

— Ну хорошо, хорошо, — проворчал Шарль, — звони своему Мишле, пусть придет.

Повернувшись лицом к стене, Шарль отгородился от жены глухой стеной собственной спины. Марианна не винила его в этом ночном дезертирстве. Все мужчины, думала она, толстокожие и грубые существа, и поэтому им свойственна некоторая резкость суждений. Гораздо больше ее огорчало то, что у дочери практически отсутствует материнский инстинкт. Настоящая мать нутром чувствует, что нужно ее ребенку. Для Дани же оставалось загадкой, что хорошо, а что плохо для дочки. Бесконечно твердя друг другу одну и ту же фразу: «Нет проблем», молодежь потеряла чувство ответственности. Мысленно критикуя дочь, Марианна попыталась вспомнить, какой была она сама в свои двадцать лет. Уж если быть честной до конца, то приходилось признать, что никогда — ни из-за дочери, ни из-за сына — не испытывала она такого щемящего радостного беспокойства, какое охватывает ее при виде внучки. Марианна была убеждена, что этот младенец крайне хрупок и уязвим и что никто, кроме нее, не отдает себе в этом отчета. Кристина была ее ребенком, хотя и не она родила ее. Между ней и внучкой установилась связь высшего порядка, которая с годами будет только крепнуть. Появившись в жизни Марианны без приглашения, этот младенец подарил ей вторую молодость. Она обновлялась и расцветала, суетясь между бутылочками и пеленками. А ее муж, напротив, после рождения внучки состарился. С рождением Кристины его взгляд потух, плечи поникли. Марианна вновь стала матерью, тогда как Шарль превратился в деда. Еще немного, и их будет разделять целое поколение. Марианна прикрыла глаза и погрузилась в приятное забытье.

Какой-то отдаленный звук из ванной комнаты заставил ее вздрогнуть. Кристина опять плакала. Марианна встала, накинула халат и направилась к двери. Шарль не слишком умело сделал вид, что он только-только проснулся. Подскочив в постели, он пробормотал:

— Что? Что случилось? Ты куда?

Марианна оставила его вопросы без ответа. Когда она вышла, он зажег лампу у изголовья и достал из пачки сигарету. Без двадцати семь. Для него ночь закончилась. Откинувшись спиной на подушку, он курил и думал о неприятностях, которые ждали его сегодня утром. Совещание у Каюбека в десять тридцать, как всегда, пройдет впустую. Там соберутся все инженеры и начальники отделов компании. Он, Шарль, будет отстаивать свой проект. Его будут критиковать, придираться к мелочам. Он ничего не добьется и уйдет, забрав проект с собой. Никто, кроме него самого, не сможет оценить все преимущества, которые сулит внедрение новой технологии. Утро будет потеряно в бесплодных попытках объяснить свою точку зрения профанам. Все эти менеджеры по продажам ни черта не смыслят в технике, а претензий у них хоть отбавляй! И этим остолопам платят больше, чем ему! Пойти, что ли, к Каюбеку, попросить у него прибавки? Хотя ответ он знает наперед: «Вы уже достигли своего потолка, друг мой».

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 94
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?