Сломанный клинок - Кирилл Корзун

– Вот ты и начал оправдываться, – торжествующе заявил Войтов и обвиняюще ткнул в меня пальцем. – Трус! Бесчестный тр…

Это стало последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Уткнувшийся мне в грудь палец я перехватил ладонью и взял его на излом – резко, жёстко, как учили. Влажный смачный хруст и крик боли прозвучали для меня самой прекрасной музыкой на свете. Пострадавший взвыл и рефлекторно попытался отдернуть руку, прижать её к груди, но я её не отпустил, выворачивая сломанный палец из сустава ещё сильнее.

– Я буду ждать твоих секундантов, подонок. Если осмелишься их прислать, конечно же. А пока с тебя достаточно, балабол, – отчеканил я с чувством удовлетворения, слыша, как в сознании хихикает дедушка.

– Войцеховский, вызови врача, а лучше проводи его до медпункта, – коротко приказал староста товарищу Войтова, уже стоявшему рядом с пострадавшим. – А ты, Хель, следи за базаром…

– Тварь! Ублюдок! Я на куски тебя порву! – заорал Хельги, кидаясь ко мне, но наткнулся на непреодолимую преграду из одноклассников, подхвативших его за руки и потащивших в сторону, от меня подальше. – Отпустите меня! Хаттори, тебе конец, ты слышишь?!

– Слышу, ничтожество, очень хорошо слышу. Ты ответишь за каждое слово, так что – говори-говори. Мне нравится, что ты сам себя загоняешь в гроб! – издевательски протянул я ему вслед и отвернулся, поднимаясь обратно на свой последний ряд.

– Это было лишним, Лео, – осуждающе покачал головой Лёха, пряча широченную улыбку и терпя при этом неудачу. – Он, между прочим, ветеран. А дуэльный кодекс у нас трактуется вольно, так что насчёт гроба ты прав, только как бы тебе самому в него не загреметь.

– Спасибо за заботу. Как-нибудь справлюсь. Прости, Лех, мне кое-что закончить надо, поговорим позже, ладно? – сказал я старосте, вновь возвращаясь к завалу в почте и почти сразу отвлекаясь на совершенно другие мысли. Дуэль меня волновала постольку-поскольку, потому что были и более насущные и важные проблемы.

* * *

Визит Эраста Петровича, нашего классного воспитателя-психолога, был ожидаем и состоялся после окончания занятий, почти сразу после того, как я вернулся в общежитие. К тому времени меня уже посетили секунданты Войтова, известившие о том, что поединок состоится в субботу, на полигоне школы, по «крайним» правилам, подразумевающим поединок фактически без ограничений. Обратившись к Савелию и Алексею, я заручился их согласием быть моими представителями в подготовке к поединку и окончательно выкинул все мысли о дуэли до возвращения в общагу, где планировал как следует посоветоваться с дедом. Поэтому появление классного воспитателя было немного… не в тему, так сказать.

Деликатный стук в дверь застал меня несколько врасплох – на поперечном шпагате. Использовав для этого две позаимствованные у соседей табуретки, я частично подзавис в воздухе, а подскакивать из такого положения, как это делают в фильмах, обучен не был. Оставалось только одно.

– Заходите! – крикнул я, продолжая упражнение, а если быть точным, одно из таолу обязательного ежедневного комплекса. Вошедший в комнату Эраст Петрович удивлённо хмыкнул, осмотрел меня с головы до ног и перешёл к осмотру обстановки. Всё это делалось в молчании, довольно грозном, мне даже немного не по себе стало от этого.

– Здравствуйте, Эраст Петрович! Чем обязан? – спросил я, в принципе, неплохо понимая, чем именно я обязан и к чему этот визит приведёт. Но воспитатель оказался непредсказуем.

– Да так, заглянул проведать своего лучшего подопечного, справиться, как ты тут живёшь, может, надо чего… Скромновато у тебя, Лео, – ответил он, расхаживая по комнате и особое внимание уделяя потрескавшейся штукатурке на стенах. – А вот с силой здесь лучше не заниматься. Для этого у нас есть специальные помещения.

– Да я как-то…

– Вижу. Понимаю. И все же лучше там. Ты уж пойми старика правильно, – отмахнулся воспитатель от моей робкой попытки оправдаться и продолжил: – Ты делаешь неплохие успехи, мой мальчик, отставание по научным и военным дисциплинам сокращается. Пусть до приемлемого уровня ещё много работы, я счёл нужным тебя похвалить. И отметить твои успехи на недавнем собрании у ректора.

– Спасибо. Приятно слышать, – пожал я плечами, заканчивая «толчок волн», и наклонился, упираясь руками в пол. Перенос веса на руки, медленный подъём корпуса и ног вверх и завершение комплекса «мостиком». – Ха! Я закончил. Прошу прощения, но иначе не было смысла начинать этот комплекс.

– Все нормально, парень, не беспокойся. Мне даже интересно было понаблюдать за тобой. Кстати, до меня дошли слухи о неприятном инциденте сегодня утром. Поделишься со мной своей точкой зрения на него?

Воспитатель все же затронул эту тему и сделал это так ненавязчиво, что мне не захотелось ему отказывать.

– Вопрос чести, насколько мне известно, решается одинаковым способом во всех странах. Я всего лишь воспользовался одной из вариаций, довольно прямолинейной, тут не поспоришь, и самой действенной, – поразмыслив немного, ответил я на его вопрос и улыбнулся: – По вашей реакции видно, что это происшествие не вызвало резонанса.

– А ты ждал грома и молний? Побойся бога, Лео, здесь большая часть детишек – аристократы, поэтому дуэли дело частое и привычное. Я про другое спрашивал. Причина конфликта в твоём положении в обществе, верно? Оно несколько неоднозначно, вот ты и внёс ясность, не более, – тоном доброго дядюшки заговорил он. – Меня и не только меня интересует только одно: как далеко ты собираешься зайти?

– Насколько потребуется, Эраст Петрович, – я постарался вложить в эту фразу всю холодную уверенность и спокойствие.

Воспитатель смерил меня задумчивым взглядом и присел на одну из табуреток. Вид у него был уставший, под глазами проступили черные круги, щёки впали. Невысокий, грузный, немного неуклюжий, в цветном клетчатом костюме – он почему-то напоминал мне грустного клоуна. Уставшего, разочарованного и циничного клоуна на пенсии.

– В общем, так: Войтов – сын одного из совета попечителей школы…

– Мне нет разницы, чей он сын, хоть самого императора. Любого из тех, что вас устроит, – прервал я его, давая понять, что увещевания или призывы к благоразумию бесполезны.

– Ты опять спешишь… Никто не собирался даже пытаться тебя отговорить. Рагнар Ульфович уже полностью в курсе ситуации, так что твоё право им не оспаривается. Но ему очень не хочется, чтобы с его сыном произошла какая-нибудь нелепая случайность, по неосторожности закончившаяся смертью, – сухо заметил Эраст Петрович, продолжая сверлить меня взглядом.

– А вы в курсе, что Хельги вообще-то сильнее меня как одаренный? Ветеран как-никак, мне с моим рангом подмастерья с ним не тягаться, – отпарировал я, сев напротив воспитателя и встретив его взгляд своим. – Но я вас услышал. Это всё?

– Я передам твои слова, Лео. Жаль, что ты не чувствуешь разницы в отношении к себе по сравнению с другими учениками… – кивнул он и поднялся на ноги, направляясь к выходу.