Курсантка по приказу - Мария Вельская

Меня усадили, заставляя откинуться на подушку, а псионик сел рядом. Пока он не касался меня, но кончики пальцев засветились. Я четко ощутила чуждую пси-энергию, которая начала осторожно касаться тела, но не пыталась её блокировать. В конце концов, ему действительно виднее.

Впервые за долгое время он был так  близко, что можно было разглядеть и уродливый рваный шрам на лице, и жесткое упрямое лицо, и… рука! Его правая рука была… протезом. Частично киборгизированная, она практически не отличалась от настоящей, если бы не излишняя гибкость. К тому же, Каэртан скинул свой черный китель, оставшись в рубашке, и закатал рукава. Чуть выше локтя виднелся едва  заметный след. Не знаешь, куда  смотреть — не увидишь. Но я когда-то интересовалась этой  темой.

Спустя несколько минут, во время которых я не решилась его прервать,  кожу неприятно захолодило, но больше никаких последствий диагностики я не ощущала. Первый раз встречаю настолько многогранный дар! Есть ли вообще  хоть что-то, что Каэртан Шаэл не умеет? Насколько в действительности он силен? В прошлой жизни мне никогда было бы не накопить на прием у пси-специалиста, и на обычного-то врача не  хватало.

Псионик опустил руки, прикрывая глаза. Устал? Взволнован? Как тяжело не иметь возможности его просчитать!

— Никогда не думал, что такое возможно! — Голос мужчины звучал глухо, но, когда он резко открыл глаза, я вздрогнула. Такая ярость была в них...

На мгновение  даже показалось, что он  меня ударит. Я невольно сжала пальцы в замок, отползая на другой конец дивана. Потом взяла себя в руки. Хватит, прошлое в прошлом.

— Что-то нашли… нашел?  — Я постаралась говорить ровно, но беспокойство прорвалось.

— И куда больше, чем хотел. Интересно, видели ли это ары…

— Они действительно были?  — Вырвалось.  — Мне же не привиделось? И ваш император, он тоже?..

— Он скоро станет и твоим императором, — мужчина взял себя в руки. Усмехнулся, прикрывая глаза и сжимая  зубы. Что же его так разозлило?  — но сейчас мы говорим не об этом. Скажи-ка мне, моя дорогая, когда ты последний раз была на обследовании в медицинском центре? На полном обследовании, включая все энергетические потоки?

Вот когда он так спрашивает…  начинаешь жалеть, что экономила деньги, откладывая на переезд в съемное жилье. Ведь и не болело ничего никогда особенно, вот в детстве — да, а после школы…

Мужчина неожиданно взял меня за руку. Я попыталась осторожно высвободиться — но куда там! Не рука, а целый капкан.

— В детстве часто болела. Но так все детдомовцы болели, нас раз в год возили на обследования. А потом, когда в другой детдом, для старших, перевели, там у них какой-то контракт с одним из центров был заключен, даже приезжали к нам лично, вроде как на благотворительной основе, за бесценок. Мне это вспомнилось просто потому, что как раз тогда сильно заболела, — нахмурилась. Вспоминать это было неприятно. Тогда… я уже не  думала, что выкарабкаюсь. Тогда и поняла, что всем на меня плевать. Умру — просто выбросят на свалку — и все. И вещички приберут.

— Сильно настолько, что умирала?

Откуда он знает?!

— Да, — неохотно ответила, — думала, что просто подстудилась сначала, зимы были холодные, а потом слегла. Жар начался, провалы в памяти, даже на теле какая-то сыпь появилась. Думали уже какая-то зараза инопланетная. Сам знаешь, как у нас к неизвестным болячкам относятся. Говорят, даже хотели в этот самый центр сдать, уже и машину вызвали, но к нам какая-то проверка нагрянула — и пришлось все свернуть этим деятелям. А потом  я внезапно пошла на поправку.

— Ты до этого проходила проверку на пси-способности?  — Подпер рукой подбородок и смотрит мрачно.

— Да, но ещё в школе. Как всегда, для сирот  же три раза проводят. В тринадцать, семнадцать и двадцать один год, После уже бесполезно, — зачем  он спрашивает?

— И какие результаты  были в первый раз?  — И смотрит внимательно, цепко.

Лихорадочно забегали мысли. Он к чему-то подводит, но мне не хватает знаний понять, к чему именно. Это какая-то особенность развития псиоников, или…

— Подожди! — Я даже порывалась встать, правда, Каэртан снова не пустил. Хлопнула ладонью о колено, расправляя ткань брюк. Даже вперед подалась, не замечая, как сама сжимаю прохладную искусственную руку псионика. — Ты хочешь сказать… — я прикрыла глаза, мысленно тасуя всплывающие в памяти окна-воспоминания. А ведь прав, тка хеш! Все говорит об этом! Нет, зря я свой дар ругала, попробуй собери без него столько разрозненных фактов, — что над нами ставили опыты? Этот медицинский центр занимался чем-то запрещенным, и ему требовались подопытные? И за это они отстегивали директору детдома?

Правда ужаснула. Я многое повидала, многое могла понять и даже попытаться простить извечную человеческую жадность, но это…

— Я не сомневался, что ты поймешь, — заметил супруг негромко. И все-таки отпустил руку. Даже  жалко стало на миг, — но это только верхушка. Они  ставили не просто опыты. Как я понимаю, на первой проверке выбирали самых перспективных в плане псионики детей и передавали в те детдома, где все было уже схвачено, и где всем заправляла эта банда, — он задумался на мгновение. На лице снова  застыла непроницаемая маска — только глаза сверкали, — а потом… все просто. Они каким-то образом отнимали вашу энергию. Сосали не только дар, но и жизненные силы, отчего дети болели и умирали. Но не всех одинаково — чтобы не было слишком подозрительно. У тебя, скорее всего, и тогда был довольно высокий дар. Возможно даже А-уровня. Но они его уничтожили. Тебя  должны  были ликвидировать, но проверка спутала карты, и ты выжила. Удивительно, как играет порой судьба…

Фарс. Какой же  это был фарс… вся “забота”, распределения, сочувствие. Так мерзко на душе не  было, кажется, даже тогда, когда меня вышвырнули из университета.

— И будут последствия этого?  — Наверное, я побледнела. Кто угодно от таких новостей перепугается.

— Уже нет. Просто тебе придется учиться пропускать через себя энергию долго и упорно, и маленькими порциями, чтобы не  надорвать восстановленные ар-ани каналы.

Я откинулась на спинку дивана, медленно выдыхая. Пальцы сами собой ухватили большой апельсин, очищая его от кожуры.  Подняла голову и замерла. Каэртан сидел почти вплотную ко мне, закинув одну руку мне за спину, и не отводил хищного пристального взгляда. Чуть дернулись крылья носа.

— Скажи, ведь эта система наверняка действует до сих пор? Можно ли с этим что-то сделать? Я готова помочь вычислить тех, кто это делает. Наверняка все связано, такая… масштабная — я с трудом подобрала цензурное слово, — афера не могла остаться незамеченной со стороны высших эшелонов власти. Император ведь не  будет против ещё немного ослабить Союз?  — Закинула дольку в рот, вторую предложив задумчивому супругу.

Все, что угодно, только бы не зарычать, разбивая костяшки в кровь от ослепляющей изнутри ярости.

Муж кивнул, забирая и тут же проглотив предложенное угощение.