Впервые в жизни - Джилл Шелвис

— Не здесь.

— Почему нет? У нас свидание.

Мэтт, с сожалением улыбнувшись, стал приводить себя в порядок.

— Ты считаешь, что свидание заключается именно в сексе?

— Ну… да.

Мэтт покачал головой:

— Даже будь это правдой, здесь слишком тесно для того, что я хочу с тобой сделать.

Ее соски напряглись еще больше.

— Издеваешься?

— Милая, когда я начну над тобой издеваться, ты сразу поймешь.

Она вздрогнула от предвкушения. Теперь она знала его, знала волшебство его прикосновений. Знала, с какой легкостью он может осуществить все свои обещания.

— Мне нужно переодеться, — заметил Мэтт.

— Расскажешь, что случилось в том доме?

Он оценивающе глянул на нее, и она увидела в его глазах тревогу. Боится, что она слишком чувствительна, чтобы услышать о его работе. Его жена была именно такой?

Потому что Эми никак нельзя назвать чувствительной.

— Я хочу знать, — повторила она.

— Не так давно мы проводили облаву на торговцев наркотиками. Нашли главарей и то, что считали имевшимися у них наркотиками. Но ошибались в обоих случаях.

Все прозвучало так обыденно, но Эми видела, что обыденного ничего не было. Все происходило как в боевике.

— Ты и Сойер скрутили четырех бандитов. Настоящих громил!

— Бывало и похуже.

От этих слов Эми передернуло.

Мэтт подъехал к своему дому.

— Прости, что испортил свидание, — вздохнул он.

Эми покачала головой:

— Вовсе нет.

— Сейчас приму душ и переоденусь, — пообещал он, исчезая в спальне.

Сидя в гостиной, Эми услышала стук сброшенных ботинок, а потом шум воды. Она пыталась не думать о раздетом Мэтте, но ничего не выходило. Пытаясь отвлечься, она огляделась. В тот раз у нее не было времени все рассмотреть, потому что они сразу друг на друга набросились.

Туфли наполовину засунуты под диван, газеты разбросаны по журнальному столику. Рядом с входной дверью — бейсбольная бита и перчатка. На диване остался ноутбук.

Это не то место, где можно просто оставлять вещи. Он здесь ЖИЛ.

И любил кого‑то?

Она была поражена своим желанием узнать.

Шум воды смолк. Послышались скрип выдвигаемого ящика и шуршание.

— Мы опоздали в ресторан. Я заказывал столик, а время вышло. Но может, они согласятся нас принять.

До ресторана было не менее сорока пяти минут езды, и наверняка у входа вьется очередь. Эми решила, что еда стоит любого ожидания, но не хотела затейливого ужина. Не хотела толпы, свечей и танцев.

— Мы могли бы поесть здесь, — предложила она.

Последовала секунда молчания. Мэтт появился на пороге в низко сидевших джинсах.

И ничего, кроме…

Он поднял рубашку и только после этого спросил:

— Хочешь остаться здесь?

Волосы у него были мокрыми и небрежно приглаженными, отчего завивались на концах. От него пахло мылом, шампунем и Мэттом. И он не слишком хорошо вытерся, потому что грудь была влажной.

Эми тоже была влажной.

— Я что‑нибудь приготовлю, — пробормотала она, подумав, что в ней уже все кипит.

Вообще Эми любила готовить, но стряпня ей не слишком давалась. Тем не менее у нее было фирменное блюдо.

— Если у тебя есть сковорода, хлеб и сыр, значит, я в деле.

Он натянул рубашку, о чем она немедленно пожалела. Нет лучше десерта к поджаренному сыру, чем созерцание его великолепной груди!

Он подступил ближе и обдал ее жарким взглядом.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

— Я высказалась вслух? — растерялась она.

— Нет, но они были написаны у тебя на лице.

Он прижал ее к стойке и заглянул в глаза.

— Ты хочешь меня.

Она шумно выдохнула.

Глупо отрицать, особенно еще и потому, что она так и сказала в грузовике. А его глаза темны, глубоки, прекрасны и полны нежности и сжигающего огня. Он выглядел таким… живым, и его улыбка мощностью в тысячу мегаватт…

Мэтт обхватил ее талию и усадил на стойку.

— Э…

Вежливым наклоном головы он дал понять, что слушает, но одновременно раздвинул ее ноги и встал между ними.

Эми молчала, не в силах вспомнить, о чем шла речь. Тогда Мэтт поцеловал ее. И целовал до тех пор, пока она не забыла собственное имя. Только потом он подошел к холодильнику.

Она смотрела ему в спину, пытаясь вновь собраться с мыслями.

— Почему ты решил стать лесничим? Спецназ был для тебя недостаточно волнующим? Решил, что предпочитаешь спасать прелестных дев и сражаться с драгдилерами?

Он вытащил из холодильника масло и сыр, схватил буханку дрожжевого хлеба и нож.

— Это сложно объяснить.

— Да ну?

Мэтт поставил сковороду на плиту, включил газ и принялся намазывать маслом ломти хлеба, но Эми отобрала нож и взялась за дело.

— Я обещала готовить. А ты рассказывай.

— Вот уж не думал, что разговоры — твое любимое времяпрепровождение.

Он бросал мяч ей. Она прекрасно понимала его методы. И он прав. Она не слишком разговорчива и раньше никогда не проявляла любопытства относительно какого‑либо мужчины. Сегодня у нее вечер открытий!

— Я хочу знать, — просто сказала Эми. — Хочу больше знать о тебе.

Есть две группы продуктов: шоколад и фрукты. Если речь идет о фруктах, они должны быть покрыты шоколадом.

Мэтт удивленно вскинул брови.

— Хочешь больше знать обо мне? Зачем?

Эми обреченно вздохнула, смущенно потупилась и прикусила губу.

— Да, понимаю, я столько говорила о том, что не хочу никаких привязанностей…

Он тихо рассмеялся — над собой и над ней. Потому что знал: никто из них не хотел эмоциональной связи и нежных чувств, но судьба решила иначе.

— Что ты хочешь знать?

— Полагаю, ты научился справляться с плохишами в спецназе и, возможно, в армии тоже.

— Во флоте, — поправил он. — Мы с Таем вместе были в учебке, а потом служили в Мексиканском заливе.

— Тай? Бойфренд Мэлори?

Мэтт кивнул.

— Так вот откуда такая подготовка! Холодное спокойствие, способность в одиночку голыми руками уложить четырех здоровяков!