Свой чужой - Алла Полански

Мягкая улыбка задержалась на её губах. Игриво поправив волосы, Полина неожиданно для себя открыто взглянула на Кирилла. Она снова улыбнулась и кивнула в знак приветствия. К её удивлению, Кирилл не стушевался. Краешком губ он сдержанно улыбнулся ей, кивнул и послал странный взгляд, от которого по её телу побежали знакомые мурашки удовольствия.

— Значит, снова «нет», — продолжал упорно гнуть своё Дмитрий. — Каждый раз одно и то же! Ты ведь мать и должна понимать, что сыну нужен отец! Куда ты всё время смотришь?

Полина испуганно вернула свой взгляд на «друга». Дима начинал терять контроль над собой и не на шутку заводиться. Значит, пора уходить.

Положение спас Андрюшка:

— Мамоська! Я хосю домой! — его звонкий голос раздался по всему залу кофейни и даже перекрыл тихую и расслабляющую музыку.

— Конечно, сынок, нам действительно пора идти! — закивав головой, поспешно проговорила Полина и вскочила со своего места, не допив свой уже остывший чай.

Полина знала, что сейчас наступит тот момент, когда Андрюшка по своему обыкновению начнёт бегать и вертеться во все стороны, и у Кирилла появится прекрасная возможность увидеть лицо её сына. Их сына. Чтобы понять, что он действительно их общий ребёнок, не нужна никакая современная генетическая экспертиза, достаточно просто попросить Кирилла взять Андрюшку на руки, свести черты их родных лиц и убедиться, насколько они похожи. Но Полина искренне считала, что ребёнок не нужен Кириллу, раз он вот так просто смог уехать и забыть её. Она для него ЧУЖАЯ, а дома, наверное, есть та, которая по праву может считаться СВОЕЙ. Его женщиной. К чему всё это? Слишком много может возникнуть вопросов, да и он здесь, видимо, ненадолго…

— Извини, Дима, но нам на самом деле пора. Андрюша уже устал, — вежливо обратилась к другу Полина и стала наматывать на шею шарф.

— Дима! — громко вскрикнул Андрюшка. — Нехолосый Дима!

— Почему, Андрей?

— Нехолосый! Не хосю с тобой иглать! — звонко затараторил мальчик и надул щёки, глядя на удивлённого мужчину.

— Андрей! — строго сказала Полина. — Хватит капризничать! Дима, а ты сам, как пацан, ведёшься на его выпады!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Она вщяла за руку сына и торопливо направилась к уголку с вешалкой, где осталась их верхняя одежда. Дмитрий, оказавшись спиной к ним, резко обернулся и обескураженно проводил её восхитительную фигурку вожделенным взглядом. Со временем Полина, наоборот, расцвела и похорошела. Её тело приобрело женственные изгибы, стерев угловатые подростковые формы, глаза горели пламенем, в которых читалась своенравность и сильный характер.

— Подожди, я допью кофе, и пойдём все вместе, — Дима старался урезонить девушку, но она, впрочем как и всегда, была непреклонна.

— Ну и замечательно! Ты давай допивай, а мы пойдём, — просипел она, торопясь надеть на сына куртку и шапку.

— Куда?! — опешил Дмитрий, не ожидая такого поворота событий. — На улице становится холодно, а ты в тонких сапогах на шпильке, да ещё и с ребёнком! Совсем с ума что ли сошла?

Свои последние слова он произнёс так громко, что люди за соседними столиками начали оглядываться и недоумённо смотреть на пару. Полина заметила, что Кирилл недовольно нахмурился, сдвинув брови в переносице, и при этом его лицо стало мрачнее тучи.

Быстро надев на голову Андрюшки шапку и капюшон, который полностью закрывал его лицо, девушка торопливо накинула свое пальто. Дмитрий, чьё терпение заканчивалось, а самолюбие не позволяло обращаться с ним подобным образом, бросил недопитый кофе и тоже вскочил из-за стола.

— Полина, стой! — крикнул Димка, поспешно надевая на широкие плечи кожаную куртку. — Подожди меня возле машины! Хорошо?

Полина подхватила Андрюшку на руки, стараясь повернуть его спиной к Кирилл, чтобы он не смог узнать в нём собственного сына, и, сломя голову, понеслась к выходу из кофейни.

Кирилл с тревогой наблюдал за выбегающей на улицу девушкой, а затем уставился на ее «мужа», сгорающего от злости. Дмитрий же так и не понял, на кого смотрела Полина. Он, поморщившись, бросил деньги за заказ на стол и тоже исчез за дверью.

Кирилл сжал мощный кулак, мечтая, чтобы шея мужа Полины оказалась в его руках. С трудом отогнав дурные мысли, мужчина уткнулся в чашечку кофе.

«Значит, её сына зовут Андрей. Прямо как моего отца, — рассеянно подумал Кирилл. — И почему он не называет этого Дмитрия отцом? Обращается к нему по имени… А может Андрюша не его сын? — продолжал размышлять он. — Но тогда чей?.. И глаза у него не зелёные, как у Полины, и не тёмные, как у её мужика… Такой симпатичный малыш, от него исходит какое-то тепло, будто я его знаю давным-давно».

В голове сразу же закрутился калейдоскоп воспоминаний и отрывков из прошлого. Их встречи, поцелуи, объятия, близость, одна из которых в тот вечер была… без презерватива… Он широко распахнул глаза. Замер на месте, дыша через раз.

Мысль о том, мальчик может стать оказаться его ребёнком, теперьтне давала ему покоя, грела душу. Полина так старательно скрывала лицо малыша, что ему не удалось рассмотреть черты его лица. Кириллу бросились лишь однажды его глаза, которые, как он потом ни старался, так и не смог больше увидеть. Ему однозначно не показалось — Полина тщательно прятала от него Андрюшку. Но какой в этом смысл, если мальчик — сын Дмитрия?

Кирилл нахмурился. Слишком много несостыковок: своего ребёнка отводит от посторонних глаз, дерзит Дмитрию и убегает, не дождавшись его. Не любит она этого брутального брюнета… А жаркий и достаточно откровенный взгляд, брошенный на него, Кирилла, сказал без слов: "Я люблю тебя". Невооружённым глазом видно.

Постепенно в голове Кирилла зрел план, и ему даже на руку то, что он вынужденно останется в городе до тех пор, пока в компании не подпишут все документы. Мужчина задумчиво улыбнулся. Он непременно найдет ответы на все возникшие сегодня вопросы.

Он ощущал, как в его груди гулко заколотилось сердце. Мысли встревоженно вертелись вокруг одного — мальчика, которого он увидел рядом с ней. Кирилл думал, что Полину он и не любил вовсе. Не так, как любили родители и старшее поколение — что называется "до гроба". Свои воспоминания о ней он по обыкновению считал сильной симпатией и тоской по свободной жизни, вызванные его неудавшимися отношениями с Ксенией. Но он ошибся. Это была самая настоящая любовь. Она вспыхнула вновь, как только он увидел её малахитовые глаза.