Оружие времен античности - Джек Коггинс

Шесть трибунов (для получения звания трибуна) первоначально требовался определенный стаж службы рядовым) утверждались властями Рима, консулом или проконсулом. Они всегда выбирались из выходцев из патрицианских семей или семей всадников и во времена Цезаря назначались главным образом исходя из причин политического свойства. Разумеется, это был не самый эффективный метод, но параллели ему мы находим и в более близкие нам времена.

Эти шестеро трибунов были разбиты на пары, и каждая пара командовала легионом в течение двух месяцев, меняясь изо дня в день. Четверо, находящиеся в данный момент не у дел, часто выполняли другие обязанности – несли караульную службу, занимались добычей продовольствия и т. д. Они действовали верхом, как до недавних времен полагалось офицерам в боевых условиях.

Не упраздняя трибунов, в интересах повышения эффективности командования была введена должность легата. Будучи офицерами высокого ранга, они поначалу выполняли обязанности как бы заместителя генерала и служили в качестве советников, но позднее уже на самом деле командовали легионом.

Реальное же управление легионом находилось, как и раньше, в руках шестидесяти центурионов. Былые (но ныне лишенные смысла) наименования, такие как гастаты, принцепсы и триарии, оставались лишь для обозначения манипул когорты.

Когортам были присвоены номера – от одного до десяти; когорта, носившая номер первый, считалась старшей. Центурионы обозначались таким образом, что самый младший по званию центурион в легионе был известен как децимус гастатус постериор. Самым старшим был примус пилус приор, или просто примипилус, и этот офицер во всех случаях вел легион в бой.

Каждая когорта имела свой штандарт или значок (сигнум), носивший его воин именовался сигнифер. Сигнум часто представлял собой изображение какого-либо животного, носимое на древке. Штандартом легиона был орел (аквила), носивший его воин назывался аквилифер. Орел вручался первой, или старшей, когорте. Конница и подразделения легковооруженной пехоты имели вексиллум – небольшой стяг на короткой планке, закрепленной горизонтально на вершине древка. Вексиллум служил также в качестве генеральского штандарта.

Римляне использовали три типа труб для подачи сигналов и отдания приказаний. В качестве таковых служили рожок, или букцина; горн, или корну, называвшийся так потому, что делался из рога животного и снабжался длинным металлическим мундштуком; литуус, или труба. Последняя использовалась в коннице.

Во времена Цезаря, насколько можно судить, легионы численно были значительно меньше тех, которые существовали при Марии, хотя сомнительно, чтобы даже в таком уменьшенном виде они когда-либо достигали своего полного состава. Считается, что легионы во времена кампаний Цезаря насчитывали от 3000 до 3600 человек. Некоторые исследователи полагают, что полный состав легиона должен был достигать 4800 человек. Конницы у легиона больше не существовало – кони имелись только во вспомогательных подразделениях, которые формировались из жителей покоренных народов. Так, большая часть тяжеловооруженной конницы состояла из фессалийцев, тогда как нумидийцы служили в основном в легкой коннице. К этому времени, разумеется, соции уже получили право голоса и стали частью пехоты легиона.

Как уже говорилось, практика присвоения номеров легионам началась в последние годы республиканского строя. Вероятно, номера присваивались в зависимости от старшинства части. Легион мог пропасть из списков частей или распасться на другие части, а впоследствии снова быть воссозданным. Такова была судьба XIV легиона. По какой-то причине он был расформирован, а воины пяти когорт были разбросаны по другим легионам для их укрепления. Во время Галльской войны этот легион под командованием Сабина был хитростью выманен из своего лагеря и полностью уничтожен. На следующий год вновь сформированный легион получил номер XIV.

Человек, которому случайно попадется в руки книга по позднейшей истории Древнего Рима, может быть смущен тем, что порой один и тот же номер имел не один легион. Причиной этого стало то, что, когда в конце гражданской войны императором стал Август, он обнаружил себя наследником целых трех армий: своей собственной, армии Лепида и армии Марка Антония. Выбирая, какие легионы останутся в новой армии империи, он остановил свой выбор на некоторых из тех, что носили одинаковые номера в трех бывших армиях, и позволил им сохранить прежние обозначения. Поэтому в армии оказались три легиона, носившие номер III, и по два легиона с номерами IV, V, VI и X. Чтобы отличать их один от другого, легионам также были даны собственные имена (Легион II Победоносный; III Галльский и т. д.).

Те наемные воины, служившие в армии последнего периода республики по долгосрочному контракту, значительно отличались от солдат-граждан былых времен – до таких солдат им было далеко. По своим профессиональным качествам: строевой подготовке, владению оружием и выносливости – они, без сомнения, превосходили своих предшественников, но по боевому духу и моральным качествам далеко от них отставали. Новый солдат, как правило, происходил из низших классов общества, и профессия строевого служаки притягивала далеко не лучших людей. Даже будучи римским гражданином, он как солдат больше не отождествлял себя с солидными бюргерами Рима. Яркий пример такой ситуации мы находим в «Комментариях» Цезаря. По какому-то случаю легионы взбунтовались и потребовали условленной платы. В обращенной к ним речи Цезарь обещал удовлетворить их требования, назвав их «квиритами» (по-латыни – «гражданами»). Статус «гражданина» для солдат былых времен звучал почетно, но воины Цезаря восприняли его как оскорбление их профессионализма.

Дисциплина в легионах устанавливалась теперь сверху. Наказания были жестокими, в сознание солдата внедрялось, что он должен больше бояться своего собственного офицера, чем неприятеля. И все же дисциплина находилась не на должном уровне. «Комментарии» Цезаря полны описаниями случаев неповиновения и даже паники, хотя, надо признать, последнее почти всегда случалось с «зелеными» войсками. Он приводит примеры, когда солдаты ломали строй, бросаясь грабить, и командирам приходилось силой останавливать грабеж, чтобы продолжить наступление. Результатом именно подобного поведения стал выговор Цезаря своим войскам после поражения под Герговией в Галлии. «Я собрал солдат, – пишет он, – и выругал их за отсутствие сдержанности, которое они проявили, когда им предстояло решать самим, куда они должны идти и что они должны делать; за то, что они остановились, когда прозвучал сигнал к отступлению, и за неповиновение приказам своих генералов и офицеров… Во время предыдущего приступа центурион (который был известен с самой лучшей стороны), как мы узнали позже, сказал своим подчиненным, что он желает получить то вознаграждение, которое я обещал всякому, первым взобравшемуся на стену города, и запретил им подниматься впереди него». Поскольку приказ о штурме не был отдан, а вместо него трубы проиграли отступление, действия центуриона не лучшим образом характеризуют дисциплину его (VIII) легиона.

Главная же неприятность состояла в том, что легионеры предпочитали хранить верность в большей степени своему начальнику, чем государству. И генералы, никогда не знавшие в дни общественного смятения, когда им может понадобиться поддержка верной им армии – либо для личной безопасности, либо для политического возвышения, – старались любыми средствами заполучить солдат в качестве своих сторонников. Этого можно было достигнуть обещаниями богатых трофеев – единственной формы вознаграждения, которую ценил наемный солдат. Более того, с целью привязать к себе своих солдат командиры часто позволяли им куда больше, чем это было приемлемо с точки зрения обычной дисциплины; грабежи и насилия над мирным населением оккупированных территорий часто позволялись и даже поощрялись. Солдатам порой даже отдавался на разграбление взятый лагерь или город. Им также время от времени позволялось продавать награбленное, поэтому, как можно предположить, каждый легион сопровождало множество гражданских лиц, занимающихся работорговлей и перепродажей трофеев. После поражения одного из галльских племен Цезарь записал: «Я продал все захваченное в этом месте население одной партией. Покупатель потом сообщил мне, что общее число купленных им рабов составило 53 000 человек». После капитуляции Верцингеторикса, вождя одного галльского племени, пленные были распределены между всеми воинами целой армии, и каждому досталось по одному галлу.