Запретные желания - Марина Андерсон

— И какой же ты предлагаешь финал? — спросил Льюис.

— Не так быстро, дружище! Сначала подтверди, что я прав! — воскликнул Эдмунд.

— Хорошо, допустим, это так.

— Принято! Должен признаться, концовки у меня пока еще нет. Мне тоже нравится естественный ход событий. Если бы я попытался навязать свой финал, это испортило бы всю историю.

— Так что же ты предлагаешь? О чем этот разговор? — спросил Льюис.

— У меня есть интересное предложение, — сказал Эдмунд, подаваясь корпусом вперед. — Мне подумалось, что было бы интересно устроить под конец отпуска небольшое соревнование с участием всех отдыхающих в усадьбе.

— Что еще за соревнование? — Льюис подозрительно прищурился.

— Сначала мы проверим, сколько раз каждый из нас способен довести свою жену до оргазма за ночь. Или любовницу.

— А что потом?

Эдмунд улыбнулся:

— А потом мы обменяемся партнершами и проверим, удастся ли нам повторить предыдущий результат с ними. Например, в первую ночь я буду с Харриет, а ты — с Эллой. Во вторую — ты с Харриет, я — с Эллой.

— Ну и к чему все это? — спросил Льюис.

— Как, ты еще не догадался? Мужчина, добившийся лучшего результата, получит главный приз! — ответил Эдмунд.

— Но приза ведь два! — возразил Льюис.

— Нет, — сказал Эдмунд, и во взгляде его появилась жесткость. — Один. Это Харриет.

— Но как проверить, насколько добросовестно участники соревнования будут выполнять его условия?

— У меня и в мыслях не было обманывать. Не ожидал, что у тебя возникнет такое предположение.

— Я тоже буду честен. Это всего только гипотеза. Хорошо, а как быть с женщинами? Что, если кто-то из них начнет изображать оргазм? — спросил Льюис.

— За этим будет внимательно наблюдать Нелл, ее обмануть сложнее, чем нас, мужчин, — сказал Эдмунд.

Такой финал сулил фильму невероятный успех. Но Льюис не осмеливался подвергнуть испытанию Харриет, он опасался навсегда потерять ее. Эдмунд угадал его мысли и спросил:

— Боишься, что она уйдет ко мне?

— Да, — признался Льюис. — Но соблазн слишком велик. Это потрясающая концовка!

— Искусство требует жертв, — напомнил ему Эдмунд.

— Избавь меня от банальных советов, — поморщился Льюис. — Идея мне понравилась. Если женщины согласятся, мы будем играть. Когда ты хочешь начать?

— Харриет сегодня утомилась, ей нужно отдохнуть. Пожалуй, денька через два и приступим. Согласен?

— А женщин мы предупредим об этом заранее?

— Естественно, — сказал Эдмунд. — Но мне кажется, они с радостью примут наше предложение.

Льюис встал и, разлив по бокалам шампанское, произнес тост:

— За финал нашего фильма!

— За главный приз! — тихо добавил Эдмунд и, залпом осушив бокал, вышел, оставив Льюиса размышлять над тем, что бы сказала Харриет, если бы она слышала, какие они произносили тосты.

— Нервничаешь? — спросила Нелл у Харриет, когда они прогуливались по усадьбе за полчаса до начала первого раунда соревнований.

— Откровенно говоря, нет, — призналась Харриет. — Мне казалось, что я буду нервничать, но сейчас я испытываю подъем. Весь день я стараюсь представить, что буду испытывать, когда Эдмунд будет овладевать мной на глазах у Льюиса.

— А ты станешь смотреть, как он забавляется с Эллой, — напомнила ей Нелл.

— Меня это не беспокоит. Впрочем, как знать, возможно, после всего этого он мне станет противен.

— Как все странно складывается, однако, — задумчиво произнесла Нелл. — Когда мы ехали сюда отдыхать, у меня возникло предчувствие, что я потеряю здесь Эдмунда. Тогда я была намерена воевать за него. Но как только я познакомилась с Оливером, я поняла, что он не стоит того, чтобы я за него сражалась. Все, что когда-то было между нами, навсегда ушло. И теперь я знаю, что возврата к прошлому нет. Тебе не кажется, что ты можешь прийти к такому же умоза ключению в отношении Льюиса?

— Нет, — твердо ответила Харриет. — За Льюиса стоит бороться. Но в этом нет необходимости. Я знаю, что он все еще любит меня.

— А ты любишь его, Харриет?

— Пожалуй, люблю. Надеюсь, что мое отношение к нему не изменится через две предстоящие нам ночи.

— Могу я дать тебе совет, милочка? — спросила Нелл.

— Разумеется, — с улыбкой ответила Харриет.

— Не вздумай влюбиться в Эдмунда. Ты совершишь ошибку. Возможно, тебя раздражает чрезмерное увлечение Льюиса своей работой, но у него есть сердце, он способен на чувства. У Эдмунда есть лишь страсть и великолепная сексуальная техника. Но у него нет сердца. Даже если ты полюбишь его, он не сможет искренне ответить тебе тем же чувством. Он не способен на это.

— А твой Оливер устроен иначе? — спросила Харриет.

— Он совершенно другой человек. Я была бы рада, если бы он согласился переехать в Штаты. Но он на это не идет. Ой, мы с тобой заговорились, нам пора возвращаться в дом.

Вернувшись в свою спальню, Харриет стала выбирать наряд для предстоящей ночи любви. Откровенно сексуальные платья она отвергла, понимая, что Эдмунду по вкусу нечто более утонченное. В конце концов она остановилась на синем шелковом неглиже, белых чулочках на подтяжках и синих тонких трусиках. Приняв ванну и наложив легкий грим, она побрызгалась духами и стала укладывать волосы.

За этим занятием ее и застал Льюис. Он взглянул на нее и воскликнул:

— Ты прекрасно выглядишь, Харриет. От тебя можно сойти с ума. Жаль, что сегодня не моя очередь быть с тобой.

— Элла будет выглядеть не менее соблазнительно, — сказала Харриет невозмутимым голосом, хотя и начала волноваться.

— Несомненно, — кивнул Льюис. — Ты не передумала?

— Нет, — покачала она головой. — После того, что произойдет сегодня и завтра, я буду знать о себе все.

— Тогда нам пора идти. Поцелуй меня, дорогая! — сказал он.

Они обнялись и поцеловались.

— Поцелуй на память? — спросила она.

— На удачу, — хрипло ответил он. — Мне она понадобится в две эти ночи.

— Ступай за Эллой, — сказала Харриет. — Я пойду к Эдмунду. Думаю, что он уже готов.

Она словно в воду глядела. В спальне Эдмунда все было подготовлено для сексуальных состязаний. Даже лампочки были заменены на менее яркие и цветные. Горели ароматические свечи, из открытой двери ванной доносилось благоухание. В комнате было тепло, но форточка оставалась открытой, чтобы участники соревнований не задохнулись.

— Очень мило, — одобрительно сказала Харриет.