Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель - Чель Болюнд

У дочери Астрид Карин Нюман сохранились другие воспоминания:

«Мама не понимала, в чем дело, она терялась в догадках. Сначала все шло хорошо, но некоторое время спустя что-то произошло, и Эдит Уннерстад решила, будто Астрид делает все возможное, чтобы отодвинуть ее на второй план. На все попытки примирения Эдит отвечала с необычайным сарказмом. Ситуация была безвыходная».

Что думала об этом конфликте сама Эдит Уннерстад, нам, к сожалению, неизвестно. Публично Астрид Линдгрен не говорила на эту тему, но время от времени раздражение и отчаяние вырывалось наружу в ее переписке. 18 ноября 1959 года Астрид пишет своей немецкой подруге Луизе Хартунг:

«Пиши, пиши мне почаще, я так рада твоим письмам. Я сейчас в глубочайшей яме, все больше думаю о смерти. Это тянется уже долго, но худшее произошло в мой день рождения, несмотря на то, что ты была так добра и думала обо мне. Но думала обо мне не ты одна, а кое-кто другой, желавший, чтобы я провалилась в тартарары, и приславший мне подлую телеграмму. Мне до лампочки и она, и ее телеграмма, но подлость меня страшно расстроила, мне в буквальном смысле стало дурно. Jalousie de métier[45] – худший из всех сортов ревности».

Телеграмму, о которой пишет Астрид, прислала 14 ноября 1959 года Эдит Уннерстад:

«Спасибо. В Ваши страдания я не верю. Сожалею, но на следующей неделе я занята. Эдит Уннерстад».

Что написала ей Астрид, нам неизвестно. Телеграмма говорит о том, что она хотела встретиться и поговорить, но Эдит не имела ни малейшего желания ее видеть. Возможно, это был рабочий конфликт и она считала, что Астрид Линдгрен перед ней виновата. Ясно одно: принципиальное нежелание Уннерстад делать шаги к примирению. Это было слабым местом Астрид Линдгрен, она очень остро реагировала на упреки в непрофессионализме. Конфликт так и остался неразрешенным. Последний раз Астрид упоминает об этом в письме к Лисбет Форсберг:

«Мне выпало счастье подготовить к печати почти все ее детские книги. Мы не изменили в них ни единого слова. Я всегда ими восхищалась»[lxxviii].

Эта фраза была сказана шесть лет спустя после смерти Эдит Уннерстад.

Двойная роль Астрид Линдгрен не давала покоя не только Уннерстад. Переписка с Леннартом Хельсингом открывает другой аспект этой проблемы. И Уннерстад, и Хельсинг обращались с рукописями не к издателю и редактору Астрид Линдгрен, а к директору издательства Хансу Рабену.

Иногда эта критика была ненамеренной. В одном из писем Астрид Линдгрен Виола Вальстедт написала:

«Ты всех затмила, Астрид, с этим никто не спорит. Нет нужды повторять: благодаря твоему таланту… и т. д. Ведь у тебя всегда есть возможность поддержать человека, и совсем иного толка, чем, например, у меня или у многих других. У тебя за плечами издательство»[lxxix].

Последняя фраза выглядит неоднозначно. Астрид помогала Виоле дорабатывать рукописи, добивалась от бухгалтерии, чтобы ей платили авансы, а если не выходило, перечисляла ей свои деньги. И все же Вальстедт продолжала вздыхать, глядя на привилегии Астрид.

Кроме того, многим не давало покоя эксклюзивное положение Астрид Линдгрен в газете Vi. Vi принадлежала Rabén & Sjögren, которое в свою очередь принадлежало Кооперативному союзу, и у многих писателей издательства были связаны с газетой большие ожидания. Vi хорошо платила своим авторам, у нее была огромная сеть распространения, что положительно сказывалось на последующих продажах книг в магазинах. Писатели буквально выстроились в очередь – все хотели публиковаться в Vi, но попасть туда было непросто. Редакция хотела публиковать главным образом Астрид Линдгрен. В 50-е годы отрывки из ее книг появлялись практически в каждом номере Vi. Авторскими правами на публикации в Vi занималась сама Астрид, а не Rabén & Sjögren, которое никак не пересекалось с Vi. Поэтому Астрид не считала нужным каким-либо образом себя здесь ограничивать. Многие негодовали по этому поводу, вот отрывок из возмущенного письма, написанного одним из писателей Rabén & Sjögren в SUF (Союз детских писателей Швеции):

«Узнал, что “Эмиль из Лённеберги” будет частями опубликован в Vi. Надо сказать, это меня очень задело. Стыд и срам, неужели в Швеции не осталось ни одной приличной газеты, которая публиковала бы роман с продолжением? Разве миссия SUF не заключается в том, чтобы агитировать такие издания, как Vecko-Journalen/Idun, Folket i Bild, Allers и прочие, за то, чтобы они не забывали о своей ответственности перед детьми и детскими писателями? Такая ситуация ни много ни мало опасна для общества. Эй, SUF, куда вы смотрите?»[lxxx]

Писатели объединяются

Двойная роль Астрид Линдгрен в издательстве вызывала вопросы не только у отдельных писателей. В конце 40-х годов шведские авторы укрепляют свои позиции, объединяются и начинают переговоры с издателями об улучшении условий оплаты.

25 ноября 1948 года был учрежден Союз детских писателей Швеции, и вопрос об оплате писательского труда получил новый поворот. Поначалу Союз состоял из 25 членов. Его председателем был майор Харальд Викторин, – говоря о нем, военное звание употребляли достаточно редко.

Каким же было отношение Астрид Линдгрен к новоиспеченной организации? Вошла ли она в ее состав? Нет, Астрид долгое время не имела с SUF ничего общего. В ближайшие десять лет там она не состояла; в личном архиве Линдгрен, в архиве Королевской библиотеки, а также в архиве самого SUF не обнаружено ни малейших намеков на ее связь с этой организацией, которая позднее стала частью Союза писателей Швеции (Sveriges Författarförbund).

Протоколы собраний и другие документы говорят, что между SUF и Астрид Линдгрен велась продолжительная холодная война. Издательства B. Wahlström, Natur och Kultur, Bonnier, Gebers, Lindblads, Lindqvist, Saxon & Lindström, Folket i Bild и Eklunds förlag были постоянными спонсорами SUF, тогда как ведущее детское издательство Швеции Rabén & Sjögren не пожертвовало ни кроны в его пользу.

Правление SUF считало Астрид Линдгрен противником, который использовал положение, чтобы продвигать свои книги и конкурировать с другими писателями. В 1953 году Харальд Викторин по заданию правления выступил с критикой Rabén & Sjögren, направленной на продвижение новых книг Астрид Линдгрен. В 1955 году SUF обсуждает запуск кампании против прерогатив «отдельных детских писателей» при закупке книг для библиотечных фондов, трансляции радиоэфиров с участием таковых и т. д. Один из членов SUF благодарит Харальда Викторина за добрый совет в своем письме:

«Спасибо за теплые слова […] Подумать только, я не одинок в своей неприязни к Астрид Линдгрен. Не ожидал. Думаю, восторги по поводу ее книг питают не дети, а родители, которые покупают их, узнав, что это нынче в моде»[lxxxi].