Закадычная соперница - Елена Гордина

— Я не восторгалась! — искренне возмутилась Голубева, стуча карандашом о стол. — Я просто сказала, что Дмитрий дал мне все!

— И ты считаешь это нормальным?

— Все! — Голубева уже начала злиться. — Давай больше не будем!

— Знаешь, — Лариса усмехнулась, — был у меня один ненормальный знакомый, так он при любовнице свою жену старшеньким ребенком называл. А потом еще удивился, что любовница обозвала его идиотом и ушла!

— Идиот, — помрачнела Голубева, — но давай больше не будем об этом!

— Давай, — согласилась Лариса. — И что ты теперь собираешься делать с Людмилой?

— Попробую с ней подружиться, — Лена взяла график поступления финансовых потоков. — Может, лучше поговорим об экономике?

— Нет, — Лариса поднялась из-за стола. — Я думаю, что на сегодня вполне достаточно. Мне домой пора.

— Ты обиделась, что ли? — Лена удивленно взглянула на подругу.

— Нет, — Лариса направилась к двери. — Но твоя мания преследования жены Дмитрия и меня напрягает. В общем, со стороны ты напоминаешь слегка сдвинутую особу. Как Марианна, например, земля ей пухом.

Голубева мрачно промолчала, потому что просто не знала, что ответить.

— Пока, — Лариса чмокнула ее в щеку. — И помирись с Олегом — ты была неправа!

Едва Елена захлопнула дверь за подругой, как Олег вышел в коридор и проследовал мимо нее на кухню, даже не взглянув в ее сторону.

— Ну и не надо, — еще раз обиделась Голубева. — И не надо, — повторила она, обиженно шмыгая носом. — А Людмилу я все равно в покое не оставлю!

Голубева зашла в приемную и огляделась: за ее бывшим столом сидела пожилая женщина с розовыми волосами.

— Вы к кому? — стараясь быть приветливой, она подняла на Лену глаза.

— Мне к Людмиле Владимировне, по личному вопросу! — Голубева присела на стул и огляделась вокруг. Ничего не изменилось, с тех пор как она отсюда уволилась. Тот же шкаф с отломанной ручкой, зеркало на стене, трещина на линолеуме.

— Надо же! — Елена удивленно присвистнула. — А он вырос!

— Кто? — секретарь повернулась к ней лицом. — О ком вы говорите?

— О цветке, — Голубева поднялась и подошла к окну. — Вы видели?

— Видела! — фыркнула женщина. — Да я за ним столько ухаживала, чтобы он наконец-то отошел! Предыдущая секретарша была такая неряха! Совсем цветок не поливала, он весь засох.

Голубева хмыкнула, раздумывая, рассказать ей, кто она, или нет.

Но тут из кабинета Людмилы вышел парень, и Голубева отложила разборки с новой секретаршей до лучших времен.

— Здравствуйте! — ослепительно улыбаясь, она шагнула в кабинет к Людмиле.

— Лена! — было ощущение, что та искренне обрадовалась. — Какими судьбами?

Людмила выбежала к ней навстречу. Как всегда, госпожа Товстоногова выглядела восхитительно. Фиалкового цвета деловой костюм с серебряными пуговицами, изящные туфли в тон и экстравагантные бусы на ухоженной шее. И даже духи у нее были изысканными.

— А я к вам, — Голубева протянула к ней руки. — И тоже очень рада вас видеть!

— Лена, — Людмила взяла ее за локоть и проводила до стола, — давай на «ты»? Мы почти ровесницы, я больше не твой руководитель. К чему эти формальности?

— Давай, — охотно согласилась Голубева, изо всех сил делая «приветливое» лицо. — Людмила, а у меня к тебе просьба.

— Просьба? — Людмила тепло улыбнулась. Она села на стул рядом с Голубевой, видимо, сознательно избежав «хозяйского» кресла. — Если я смогу, то, конечно, помогу.

— У меня теперь есть своя фирма, — Лена едва дух перевела, так волновалась. — А мне совершенно не хватает навыков руководства, так сказать. Я не знаю, как вести себя с сотрудниками.

— Лена-Лена, — Людмила перебила ее и улыбнулась. — Зачем ты обманываешь? Я знаю, что проблемы общения с людьми у тебя нет. Я, серьезно, рада, что ты организовала фирму. Но скажи лучше честно, чем я могу тебе помочь?

За все время, пока она говорила, Голубева не сводила взгляда с ее фиалковых глаз и так и не заметила притворства. Похоже, Людмила действительно ничего не знает о посмертном подарке супруга.

«Молодец, Дима! — мысленно поблагодарила Голубева бывшего любовника. — Умел ты концы прятать».

— Ну и? — Людмила встала и подошла к маленькому столику. — Чай будешь?

— Угу, — Лена кивнула. — Зеленый.

— У меня только «зеленый с жасмином». Пойдет?

— Даже лучше, — Голубева лихорадочно выдумывала новую версию своего посещения.

Через пару минут Людмила присела рядом, держа в каждой руке по чашке чая.

— Людмила, ну я… — Голубева запнулась. — Я хочу походить на тебя. Только не смейся. Хочу многого в жизни добиться, как ты, хочу так же владеть собой…

— Понятно, — Людмила усмехнулась. — Я даже не знаю, чем тебе и помочь. Лена, не надо на меня походить, — она грустно отвела глаза. — Поверь мне, моя жизнь очень далека от идеала.

Они неловко помолчали, и Голубева собралась прощаться.

— Ну, Людмила, я, пожалуй, пойду, — Елена поднялась на ноги. — У тебя работа, у меня работа. Нас ждут.

Людмила как-то по-мужски протянула ей руку, потом почему-то смутилась и, улыбнувшись, сказала:

— Завтра суббота. Как ты планируешь провести выходной?

Голубева пожала плечами:

— Наверное, в свой офис пойду.

— А поехали вместе на шашлыки? — внезапно предложила Людмила и, увидев, как удивилась Елена, быстро добавила: — Да меня пригласили к нужным людям, а одной жуть как ехать неохота. Они такие зануды, будут весь вечер курс евро обсуждать. И я буду помирать от скуки, а вдвоем помирать все-таки интересней. Ну что, согласна?

Голубева замялась, но потом решила:

— Поехали.

— Вот и здорово! — искренне обрадовалась Людмила. — Я за тобой заеду в восемь утра. Диктуй адрес.

— Во-во, а я что тебе говорила?! — шепотом пробурчала Людмила, незаметно наклоняясь к Голубевой. — Зануда, он и есть зануда.

«Нужного» человека Елена узнала сразу же — это был хозяин дачи, мужчина «слегка за сорок». Его фотографии так часто мелькали в последнее время в газетах и на обложках местных журналов, что не узнать его было практически невозможно. Александр Рос баллотировался на пост мэра города, но (официальная версия) недобрал пару процентов. Конечно, «глянцевый», плакатный вариант был гораздо лучше — это в смысле внешнего вида. Видимо, стилист, парикмахер, визажист и фотограф поработали на славу. С агитационных картинок на избирателей смотрел умудренный жизненным опытом, выхоленный и даже местами лощеный мужчина с добрыми глазами, чистыми ногтями и в дорогом костюме.