Подозреваемый - Юрий Азаров

5. Криминальную ситуацию в России нельзя сравнивать с периодом "баронов-грабителей" в истории США. Российские организованные преступные группы скрытно вывозят за границу миллиарды долларов и редко реинвестируют свои доходы в целях поддержания внутригосударственной экономики через строительство современной инфраструктуры.

6. Коррупция, распространившаяся на всех уровнях российского государственного аппарата, является основным препятствием в борьбе с организованной преступностью в России.

7. Процессы демократизации и экономической либерализации в России существенно подрываются организованными преступными формированиями.

8. Разложение Правительства России национальными организованными преступными группами способно обесценить усилия в области сотрудничества по поддержанию мира, нераспространения ядерного оружия и экономической реструктуризации.

9. Российская организованная преступность охватила всю экономику России, придавая иллюзию законности огромному числу незаконных операций, включая контроль над банковской системой и финансовым рынком России.

10. Отсутствие эффективно работающих судов и всей правовой системы, последовательного применения предпринимательского права возвело преступников в статус арбитров. Предоставляемая рэкетирами защита, по существу, вытеснила традиционно принадлежащие государству правовые функции и гарантии.

11. Значительные усилия, предпринимаемые российским правительством, средствами массовой информации по борьбе с организованной преступностью нередко нивелируются из-за угроз расправы, убийства или взяточничества.

Ряд отмеченных выводов совпадает и с оценками российских криминологов. Однако многие аспекты этих заключений не точны, а то и вовсе искажают действительную картину российской организованной преступности и ее влияние на мировую безопасность.

Первое. Заслуживающее уважения стремление авторов Доклада всесторонне показать чрезвычайную опасность, которую представляет российская организованная преступность для национальной безопасности США, и тем самым обеспечить большую озабоченность законодательной, исполнительной и судебной власти США в сдерживании этой угрозы, вольно или невольно может увеличивать пессимизм (прежде всего в предпринимательских кругах) в отношении к способности России эффективно решать эту проблему. Причина данного эффекта, на наш взгляд, состоит в некотором искажении реального соотношения "белой" и "черной" красок в картине современной экономической и политической ситуации России. Изучение Доклада может привести к выводу, что вся российская экономика контролируется организованной преступностью, что единственной реальной силой на олимпе российской власти, которая стремится противостоять организованной преступности, являются А. Чубайс и Б. Немцов, что в России нет ни одного правоохранительного органа, способного обеспечить защиту от "всемогущих криминальных синдикатов".

Эти констатации неизбежно должны приводить всякого разумного политика, предпринимателя, налогоплательщика к выводу, что угроза превращения России в государство криминальных синдикатов уже реализовалась, и пора подумать о том, как от него надежно изолироваться.

К сожалению, Доклад не содержит описания и анализа тех ключевых элементов российской экономики и политики, российского гражданского общества, которые не только способны, но и уже сегодня реально противостоят организованной преступности.

Второе. Необходимость наращивать усилия в борьбе с российской организованной преступностью в Докладе нередко рассматривается в контексте идеи о том, что превращение России в криминально-синдикалистское государство способно подтолкнуть ее возврат в лоно коммунизма, т. е. переход в еще более опасное для мирового сообщества состояние. При этом, однако, не учитывается реальное состояние коммунистической идеологии и движения в России, многие формы которых мало общего имеют с принудительным насаждением всеобщего равенства и братства. Непонимание этой проблемы может приводить к необоснованному отсечению от сил, реально или потенциально противостоящих организованной преступности в России, значительной части представителей этих идеологии и движения. Аналогичные последствия может породить определение всех российских торгово-промышленных групп как субъекта, однозначно препятствующего созданию открытой и прозрачной экономики.

Третье. В Докладе не всегда эффективно удается разделить угрозы, которые исходят от российской организованной преступности и от организованной преступности некоторых бывших республик СССР. Наибольшую опасность эта неточность создает в ситуации, когда необходимо оценить степень вероятности попадания в руки организованных преступных групп ядерного оружия или материалов. Факт ареста в июле 1997 года в Майами двух литовцев, пытавшихся продать тактическое ядерное оружие переодетому сотруднику американской таможни, достаточно убедительно показывает, что ядерная опасность, исходящая от "маленькой" организованной преступности небольшого государства, вполне может перевесить потенциальную опасность такого рода, исходящую от российского криминального Голиафа. Отказ от предельно четкого подхода к обозначению данной проблемы может повлечь за собой ошибки стратегического плана.

Четвертое. Основные оценки Доклада строятся на понимании российской организованной преступности, которое было изложено в выступлении бывшего начальника Главного управления по организованной преступности МВД РФ М. Егорова. Это неизбежно должно приводить к ошибочной интерпретации статистических данных о российской организованной преступности, поскольку последние отнюдь не базируются на отнесении к организованной преступности лишь преступных сообществ численностью от 50 до 1000 человек. В официальной статистике МВД России, которую авторы Доклада отнесли к "более полной и в основном надежной", в организованную преступность до 1 января 1997 года включались организованные группы, средняя численность которых составляла 3–4 человека. По данным за 1996 год, в составе более чем 8000 организованных групп было выявлено 17 927 участников, т. е. немногим более двух человек в среднем на одну группу. (Состояние преступности в России за 1996 год. М.: Главный информационный центр МВД РФ, 1997. С 17.) Некоторая часть этих организованных групп имела форму преступных сообществ, которые получили нормативное определение лишь с 1 января 1998 года с вступлением в силу Уголовного кодекса Российской Федерации. До этого момента отнесение организованных групп к категории преступных сообществ осуществлялось достаточно произвольно и никак не было прямо связано с официальной уголовной статистикой. Таким образом, можно сделать вывод о том, что часть содержащихся в Докладе оценок состояния российской организованной преступности основывалась на весьма ненадежных сведениях.

Пятое. В Докладе встречаются случаи противоречивого изложения одних и тех же данных, приведения не вполне проверенных сведений или несуществующих фактов. Например, во вступительной части Доклада утверждается, что в России ежегодно в среднем совершается более 500 заказных убийств, ни одно из которых не раскрыто, а далее говорится, что в 1995 году было зарегистрировано 580 убийств, которые, по-видимому, были заказными, из которых раскрыты только 70. Необходимо также учитывать, что лишь профессиональный работник способен понять некорректность самого высказывания "зарегистрировать заказное убийство". В Докладе утверждается, что 13 июня 1996 года Президент России подписал Закон "О борьбе с организованной преступностью", принятый ранее Государственной Думой. Это, разумеется, не соответствует действительности. До настоящего времени этот закон не подписан. 13 июня 1996 года Президентом России был подписан Уголовный кодекс Российской Федерации, в котором содержатся лишь отдельные положения, относящиеся к борьбе с организованной преступностью.