Наследники погибших династий - Ирина Зволинская

Нет оправдания этой связи… Оба сделаем вид, что ничего не было? Будем лучшими друзьями?

От одного воспоминая о его руках по телу – стая мурашек и ноги отказываются держать, кого я пытаюсь обмануть?

– Все будет хорошо, – Аманда сжала мою руку.

Я не заметила, что остановилась посреди коридора. Лакей терпеливо ждал в стороне.

Из окна открывался вид на море. Чайки летали над пристанью, огромный флот вскоре уйдет в Саомар, зима обещает быть суровой – море замерзнет, и Такессия на некоторое время будет в безопасности. Долматцы же нападут на соседей. Мы почти три недели не видели войны, но от этого она не остановилась. Люди по-прежнему гибли сотнями и тысячами, на суше и на море.

То, как моряки сбитого корабля кричали имя «Нордин», пока шли под воду, я не забуду никогда.

Никто не спасся – всех утянул водоворот…

Когда карета доставила нас во дворец, мы несколько минут стояли у входа, вблизи резиденция оказалась еще красивее. Настоящий замок, белый, как и королевский дом Дане; широкий подъезд и тяжелая дверь на подъемных механизмах. По бокам две дозорные башни – это здание, в отличие от остального комплекса, было красным – здесь находились гвардейцы короля. Во внутреннем дворе был вход в основной корпус, сбоку пристройка для обслуги и конюшни. Треугольные зеленые крыши и такие же башенки, я насчитала шесть штук. Нас поселили на самом верху.

Принцесса должна томиться в башне, все как положено.

Мои комнаты были великолепны. В спальне огромная кровать с балдахином и комод. Вторая комната служила кабинетом, а в третьей был гардероб.

– Я буду спать справа, – заявила Аманда.

Слово у нее не разошлось с делом, она прилегла отдохнуть: все еще была слаба после болезни, а я исследовала новое место жительства.

– Скажем, что нам не нужны вторые покои?

– Нас и так обсуждает весь дворец, – ответила я, – не надо давать новый повод для сплетен.

– Дочка каменщика и медицинской сестры живет в королевском дворце. Видела бы меня мама…

– Ты помнишь родителей?

Аманда и Жерар были сиротами, их вырастили дядя и тетя. Дядя был часовщиком, а тетя врачом, по ее стезе и решили пойти племянники.

– Почти нет, какие-то обрывки. Белый халат, запах лекарств, нежные руки. Папу не помню совсем, он погиб, когда я была малышкой. Мама умерла от тифа – заразилась в госпитале, – много лет страшная болезнь уносила жизни людей, лекарство изобрели не так давно.

Я легла рядом с ней. Говорили ни о чем, вспоминали детство, болтали ногами, а потом задремали.

Проснулись оттого, что дворец стоял на ушах. Топот в коридоре был такой, что и глухой бы проснулся.

– Пойду узнаю, что стряслось, – Аманда кивнула.

Лакеи бежали куда-то вниз, на мои вопросы никто толком не ответил, и я пошла за всеми. Несколько человек в военных мундирах показались мне достаточно осведомленными, чтобы сообщить, в чем дело.

– Добрый день, – начала я.

На меня совершенно не реагировали.

– Почтенные господа, – моим голосом можно было бы резать стены, – с каких пор в Такессии игнорируют вопросы Нордин?

Заметили, склонились в поклоне. Чувствовала себя нашкодившей школьницей, но продолжила с тем же высокомерным видом:

– В чем дело?

– Ваше высочество, на подъезде к дворцу на регента было совершено покушение. Эрик Берглунд скончался на месте, выстрел в голову, – сообщил мне один из мужчин.

О какой безопасности говорил Роланд?

Он не смог уберечь собственного отца…

Вместо приема было прощание.

В королевскую усыпальницу пускали по одному, чтобы не потревожить вечный покой ушедших. Длинная очередь тянулась через весь город. Эрик не был особенно любим, но многие хотели попрощаться и отдать дань памяти отцу короля. Когда за последним желающим закрылась дверь, я спустилась вниз, ко входу. Два гвардейца, что стояли с каменными лицами, вытянулись по стойке «смирно» при виде меня.

Роланд стоял у тела. Под глазами залегли тени, сейчас он был так похож на Элиаса, что у меня защемило сердце. Я встала рядом и накрыла ладонью его руку.

– Мне очень жаль. – Пустая банальность…

– Нас стало на одного больше, и провидение исправило эту досадную оплошность. – Отошла, стало грустно от несправедливых обвинений.

– Я не хотел вас обидеть, – вскинулся Роланд. – Ваше появление – это чудо, потерянная надежда на то, что род не оборвется.

– Что вы имеете в виду? – Я попятилась.

Он ведь не собирается на мне жениться? Роланд тихо рассмеялся:

– Меланика, что вы знаете о даре Нордин?

– Знаю, что он есть, – обиженно буркнула я.

– Это многое объясняет, присядем? – Он показал глазами на скамью. – Как вы назвали своего хранителя? Он ведь с вами?

– Серебряный. Он сейчас рядом, – показала на кота у своих ног. – Почему вы его не видите?

– Начну с начала. – Он откинулся на лавку. – Отличительные черты рода – белые волосы и зеленые глаза. – Кивнула.

Ничего нового, это я узнала еще в университете.

– Наши матери и сестры могли призывать горных кошек, защищать и лечить близких. Отцы и братья быстрее и сильнее обычных людей. – Он как завороженный смотрел на то, как я глажу кота.

Для него это выглядело так, словно рука ласкает пустоту.

– Мир держится на равновесии – за преимущества мы платим с лихвой. Редкая женщина может зачать от Нордин, то же касается и мужчин. Один шанс из тысячи. Каждый ребенок для нас – драгоценность.

– Поэтому много лет заключались союзы с Дане? Они тоже обладали даром?

– Именно. Как бы то ни было, наши связи были близкородственными. К моменту полного уничтожения королевского рода Саомара в этих браках не рождались дети.

– Я не уверена, что готова каждый год приносить вам по младенцу в целях продолжения династии.

– Вы очаровательны, – он снова засмеялся, – этого от вас никто не требует. Чтобы женщина родила наследника Нордин, должно совпасть множество условий. Сильнейшая эмоциональная привязка, генетическая совместимость, но главное – ее должен принять хранитель рода.

– Принять?

– Небольшой укус. Вероятно, таким образом полностью перестраивается генотип матери.

– Мне нужно попросить Серебряного, чтобы он покусал тех девушек, на которых вы укажете? – Представляю эту картину…

– Нет, не нужно, – снова легкая улыбка, – он это сделает сам. После этого я его увижу. – Стало трудно дышать.

У Элиаса уже есть пара, и это не я. Потому что я не была беременна…