Лекарство для разбитых сердец - Даша Черничная

от дикой тряски — не понятно меня трясло от того, что человек, у которого я была на руках, на самом деле быстро куда-то бежал. Или от того, что меня трясло от холода. А может быть по тому и другому.

— Сколько она пробыла в воде? — кричал кто-то.

— Не знаю! — взвизгнула подруга. — Хотя подожди, были же фотографии, сейчас-сейчас точно скажу. Двадцать три минуты.

Что двадцать три минуты? Мое сознание будто было за пеленой тумана, из которого я не могла выплыть. Снова прикрыла глаза, пытаясь собраться с мыслями.

— Мы отплыли далеко, но Алина гребла постоянно и быстро, вообще без передышки. Господи, — всхлипнула и заревела. — Это я виновата, я! Если бы мне не приспичило сделать сраную фотку, то Аля бы не свалилась за борт!

И завыла. Кажется, недавно кто-то точно также выл. Маша. В лесу. Точно.

Открыла глаза, вспоминая, где нахожусь.

— Все в порядке, — прохрипела я.

— Охренеть как в порядке, Русалка! Куда вас понесло вообще? Какого черта вы вдвоем уехали, никого не предупредили…

— Я же сказала, мы пойдем прогуляться, — стучащими зубами ответила я.

— Вот именно, что “пойдем прогуляться”, а не поплывем на не понятной лодке хрен знает куда. Так, ладно, потом разберемся, нужно тебя согреть, — сказал Дима, занося меня на кухню и сажая на стул. — Здесь самое теплое помещение, а тебя нужно раздеть и согреть.

— Димон, я, как чувствовал, утром баньку поставил протопиться, думал как раз вам на дорожку. Она уже должна прогреться, давай ее туда, — сказал появившийся откуда-то Вадим и бросил Диме в руки несколько пледов.

Парень укутал меня всеми ими как ребенка и сказал Вадиму:

— Веди, — и обращаясь уже к Кате. — Ты тоже идешь. И прекрати реветь, все закончилось.

— Конечно-конечно, — не переставая лить слезы ответила подруга.

Дима схватил меня на руки, совершенно не церемонясь, и понес за Вадимом.

— Ох, Бука, — спокойно подал голос Женя, идя рядом. — Вас бы отшлепать за произвол. Уплыли, никому ничего не сказали. А мы тут думаем — куда девочки ушли. Чуть ли в лес за вами не отправили спасательную бригаду в виде себя.

— Идиот! — крикнула Катя, явно перестав разводить мокроту. — Какой нахрен лес! У меня нога болит!

И для наглядности продемонстрировала ее, подняв до колена штанину.

— Это еще что такое? — шокировано спросил Женя и потянул руки к девушке.

— Иди ты в баню, — Катя быстро откинула штанину обратно и спрятала ногу, но даже я, в полудохлом состоянии увидела огромный наливающийся синяк по всей щиколотке.

— Как раз туда собирался, — парировал парень, параллельно подхватывая на руки брыкающуюся подругу. — Да успокойся ты, чокнутая. Ты что с ногой сделала? Там у тебя синева по всей конечности расплескалась.

— Упала я! Ясно? Лодку к этому причалу долбанному кое как припарковала, там Алинка еле-еле двигается, барахтается в воде, — и опять слезы по второму кругу, нет, ну точно дежавю. — Еле вылезла, побежала по причалу, а он мокрый, сволочь. Я и упала и теперь вот, нога болииит.

— Дуры, — сказал всего лишь одно слово Женя.

Дима и вовсе молча кивнул толи соглашаясь со своим другом, толи своим мыслям. Надеюсь второе, хотя маловероятно, да?

В баню залетели вчетвером. Вадим куда-то испарился.

— Катя, помоги раздеться Алине, она совсем ледышка, — и поставил меня на пол.

На самом деле, видимо из-за прилива адреналина я не чувствовала ничего. Но когда Дима сказал, что я — ледышка, то именно в этот самый момент отчетливо поняла, что не чувствую своего тела. Совсем.

Ребята вышли, а Катя принялась за работу, параллельно приговаривая:

— Прости меня, прости, прости, прости…

— Перестань, — это все, что я смогла сказать.

Вины Катерины тут не было, и быть не могло.

Подруга помогла мне раздеться, хотя сама еле стояла на ногах, быстро и завела в саму баню, в которой было безумно горячо и пахло божественно — деревом и какими-то маслами.

Пока я стояла, глядя по сторонам, Катя начала обматывать меня простыней, а потом и вовсе помогла лечь.

— Лежи так, я сейчас.

Я закрыла глаза и вдохнула полной грудью, закашлялась.

Воды-то я так и не выпила, все горло по ощущениям саднило от сухости. Открылась дверь, и зашел Дима прямо в одежде, протянул мне кружку.

— Пей. Это вода, — ну прям исполнитель желаний.

Я с благодарностью выпила все до последней капли, это была самая вкусная кружка с водой в моей жизни.

— Спасибо, — сказала уже своим обычным голосом и без зубного стука.

Только сейчас поняла, что меня отпустила дикая трясучка собственного тела.

Дима наклонился и поцеловал меня, томно, нежно. Так, что я поняла — переживал.

— Ну и напугали же вы нас, — отстранившись, но продолжая держать мое лицо в руках, сказал парень. — Думал, с ума сойду, увидев тебя, лежащую в ледяной воде, всю мокрую с головы до ног.

— Мне тоже было страшно. Теперь самое главное — не заболеть.

Хлопнула дверь, Дима погладил большим пальцем мою скулу и сказал:

— Попарьтесь хорошенько. Мы будем на улице вас ждать.

— Все будет в порядке, мы сами дойдем.

— Это даже не обсуждается, ждем на улице, — и вышел.

Спустя пару минут хромая, зашла подруга, обмотанная в такую же простыню как у меня, и легла на деревянный настил.

Какое-то время мы обе молчали, давая отдохнуть своему организму. Мне было безумно хорошо. Я еще до конца не понимала, что конкретно произошло, что могло произойти и что теоретически произойдет в ближайшем будущем. Все это казалось просто страшным сном.

— Как ты? — спросила Катя.

— Тело отошло, руки и ноги стала чувствовать, а то до этого они как будто отнялись, будто чужие. И так тепло, что кажется, даже внутренности согрелись, — и улыбнулась ей счастливой улыбкой.

— Прости меня, пожалуйста, — и опять покатились срезы градом.

— Игнатьева, прекрати. Ну сколько можно. Нет твоей вины во всем этом.

Подруга ничего не ответила, но тихо всхлипывать не перестала.

Видимо, в стрессовой ситуации каждый ведет себя по-разному. И мою подругу пробило на слезы.

— Наверное, нам не стоит тут долго находиться? — я решила сменить тему.

— Да, Вадим сказал, что как