Нет чужих бед - Оксана Демченко

— Мяу. Хорошо я им синяков наставила, а? Пошли выяснять, кто такой мотокросс. На нем ездят?

— Ты иногда задаешь нелепые вопросы, — улыбнулась Женя. — Я начинаю путаться. То хочется опекать тебя, как ребенка, то спросить что-нибудь непостижимое.

— Спроси, — благосклонно разрешила Кошка Ли, вывернувшись в новую змеиную позу.

— А мой Макс может так лечить детей, как ты меня? Магией.

Кошка Ли села нормально, обняла согнутые ноги руками, утвердила подбородок на коленях. Прищурилась, и ее зрачки сошлись в две тончайшие нити, осветлив густую зелень глаз до весеннего тона. Теперь Кошка Ли стала пристально, в упор, ощупывать взглядом дно глаз Максима. Хуже — всю черепную коробку изнутри. Да так, что по спине побежали незнакомые мурашки. Крупные и какие-то электрические, колющие. А еще сделалось очевидно: радужка у Кошки Ли глубокая и перламутрово переливается. «Не линзы», — почти с отчаянием признал очевидное честный внутренний голос Максима-врача. И поперхнулся мыслью. Если не линзы, то что это? Точнее, кто это?

— Вообще у вас магия спит, — вздохнула Кошка Ли, закончив изучение. — Вы ведь живете, как эти ваши вампиры, простите уж за прямоту. Опустошаете мир. Вот он и закрывается, не принимает и не отзывается. Опять же эта ваша тупая трехмерность, убивающая всякую возможность построения нормальных теорий энергобаланса и… — Девушка вздрогнула и прикусила губу. — Ладно, неважно. Мяу, одним словом! В чем был вопрос? Тебе надо лечить детей, и магия… Но только для этого!

Максим торопливо кивнул. Проглотил комок сухого изумления. Закашлялся. Глупо верить в немыслимое обещание чужого человека. Или вовсе не человека? И не верить уже не получается. Тонкие пальцы Кошки Ли скользнули ко лбу, прочертили брови, спустились по вискам ниже, к шее. Сошлись в ключичной ямке, сползли ниже, на грудь, невежливо ковырнули пупок сквозь футболку.

— Или сработает, или нет, — сообщила зеленоглазая. — Не мое решение. Если ты честно просил и тебе поверят, что для детей, то подключат. И информацией снабдят. Только учти: магия не отменяет ничего иного. И не ставит под сомнение эту, как ее… хирургию и прочее.

— Спасибо, — кивнул Максим.

Прикрыл глаза. Если все правда, он еще, может статься, осилит болезнь маленького Данилы, который до слез хотел поехать на ролевку. И понимал, что капельница — она не для леса… Вообще многое станет иным.

— Но как я узнаю?

— Да разберешься, — неопределенно дернула плечом Кошка Ли. — Не переживай. Пошли искать вампирьего мотокросса. Он крупный?

— Это не зверь, а соревнования, они так называются, — обреченно пояснил Леший. И признал: девушка не из Индии. Спрашивать ее про гражданство едва ли оправданно. — Идем. Лорда вампиров зовут Олег. Он мастер спорта. И, если будешь усердно хлопать ресницами, расскажет и покажет все.

— Хлопать сколько угодно могу, — гордо сообщила Кошка Ли. И шепотом добавила: — Но всерьез подмигивать не стану, а то Рахта ему зубы пообкрошит. Он ведь вряд ли позволит мне долго гулять без присмотра. Я могу что-нибудь натворить, я такая.

— Мяу, — подсказала Женя.

Кошка Ли сокрушенно развела руками и двинулась по тропинке чинно, стараясь ничего не натворить. Кажется, она пришла к выводу, что уже и так расстаралась на много дней вперед.

От низины защелкали копыта. Есаул догнал победительницу казаков и галантно преподнес ей триумфальный венок. Стал хвалить и расспрашивать, путаясь в словах, глазея и недоумевая по поводу причины скоропостижности поражения в бою. А еще радуясь — Ворон совсем не хромает. Как рукой сняло боль, ну прямо чудо…

Шли через лагерь. Максим отметил: за дощатым столом домового восседает гном с биноклем на шее. У правой руки — мегафон, рядом рация. Левее аккуратная папка с пухлым списком состава лагеря. Из-под полога вынырнула Люся, поставила на стол большую бутыль с квасом и огляделась. Заметила знакомых и пошла к Жене, на ходу сгибаясь и начиная всхлипывать.

— Он опять пропал, — сообщила вечная невеста Лехи.

— Да? И что, из-за этого стоит плакать? — почти рассердилась Женя. — Сколько лет жизни ты на него угробила!

— Сама твердила: он хороший, только…

— Ошибалась, — отрезала Женя. — Люся, переезжай к нам. Ты была во времена института отличным режиссером. Ленке нужен зам. Помнишь ее?

— Вы не понимаете, — всхлипнула Люся еще тяжелее, с дрожью. — Он запутался окончательно. Гена его из такого вытащил…

— Ох мы и глупые, жена, — заподозрил леший, часто мигая левым веком и кося в сторону Люси. — Насчет настоящей драгоценной дриады домового.

— Понятия не имею, кто такие дриады и какова их роль в банковской системе, — сообщила Кошка Ли, запутав своей логикой всех. — Но реветь при мне запрещается. Потерялся — найдем, если пропажа того стоит. Он тебе что, самый-самый важный и нужный?

— Да понимаешь… — Люся торопливо размазала слезы и задумалась.

— Подружка Нора мне пыталась объяснить эту привычку женщин, — кивнула Кошка Ли. — Чем их больнее обижают, тем они основательнее укореняют в душе чувство вины. И защищают никчемных придурков от всего света. От самих этих придурков — в первую же очередь. Добровольная каторга. Пожизненная. Я не поняла, но поверила. Люди — странные. Так и быть, найду его, а потом разберемся. Дай руку.

Требуемое Кошка Ли взяла сама, рассмотрела два простеньких колечка на пальцах. Изучила свои пальчики, ухоженные, длинные, украшенные дюжиной разнообразных перстеньков. Выбрала самый крупный по размеру, стащила и устроила на мизинце «жертвы». Победно подмигнула Максиму. Мол, я-то знаю, как переключить мысли в женской голове.

Люся действительно отвлеклась от истерики, охнула и стала ощупывать подарок.

— Дорогой, наверное, — ужаснулась она, не спеша снять удивительную витую узорную веточку с мелкими зелеными цветками. — Красивый. И вообще — греет.

— Брат сделал, — пояснила Кошка Ли. — Лильор, он меня всегда опекает. Потому что он старший, а я младшая. Это перстень от грусти. Устраняет влияние на настроение плохой погоды и дурных людей. Помогает считать себя умной, сильной и красивой. — Зеленоглазая рассмеялась: — То есть мне он вреден! Я и так самая-самая. Знаю это. И грустить не умею. Бери, носи не снимая. Этот твой Леха — там. Пошли.

Максим подумал, что их группа должна выглядеть на редкость колоритно. Есаул и его конь в четыре глаза неотрывно смотрят на Кошку Ли, победительницу и излечительницу. Женя улыбается, машет знакомым и показывает украдкой паре фотографов — не зевайте, работайте! Ага, осознали. Кошка Ли — тот еще объект для съемки. Сам он ведет Люсю и утешает. А Люся несет руку с перстнем, поддерживая ее под локоть второй рукой. Рассматривает веточку, спасающую от грусти. И улыбается так спокойно, задумчиво.

Домового она заметила, лишь нащупав его плечо ладонью.

— Ребята, я в смятении, — сообщил тот. — Эта невменяемая дриада что-то затеяла. И я не хочу выяснять, как далеко она готова зайти ради выполнения миссии.