Хрустальный сад - Эвелина Баш

Почти весь день мы шли сквозь леса и болота, время от времени я сверялся с GPS-навигатором на смартфоне Рива, свой я так и не завел, не придумал, зачем он мне нужен. Рив, молча, шел чуть позади. Иногда вороном летел рядом. Иногда сидел на рюкзаке за моей спиной, думая, что я не замечаю, что рюкзак прибавил в весе. Мне было весело наблюдать за ним. За что Штайнберг решил его так наказать?

Солнце стояло низко над горизонтом, когда мы вышли к окраине леса. Перед нами лежала долина. В самом ее центре, утопая в зелени, возвышались деревянные башни крепости. Внутри нее, за массивными стенами из вековых дубов, были видны улицы, крыши и стены бревенчатых домов. Маленькие человеческие фигурки сновали туда-сюда, занимаясь своими делами. Мы стали спускаться в долину. Нас заметили, я видел, как язычники начали стекаться к воротам крепости. Они следили за нами, прощупывали нас, такое же ощущение я испытал тогда, на своем первом балу у Наставника, когда мне казалось, что сотни глаз просто разорвут меня на части. Мы подходили все ближе. Теперь я уже мог разглядеть лица людей, столпившихся у ворот. Почти у всех у них были длинные русые волосы и светлые глаза, они все носили одежду из белой или серой ткани, расшитую причудливыми красными узорами. Мы вошли в ворота. Один из них вышел вперед. На нем была красная рубаха и белые льняные брюки. Его русые волосы спускались до самых плеч и были распущены. Несмотря на длинную бороду, он казался еще достаточно молодым, возможно, около тридцати пяти. Он сделал приветственный жест и сказал нам по-английски: «Добро пожаловать, друзья». Мы с Ривом переглянулись. О, я был просто влюблен в язычников России.

– Благодарю вас, Вырвидуб, – сказал я. – Меня зовут Вальтер Рит, а это Рив Рейвен, – я указал на Рива и он слегка кивнул. – Мы посланники Генриха Штайнберга, Правителя Темных сил.

– Это большая честь для нас, принимать таких высоких гостей, господин Рит и господин Рейвен, – ответил Вырвидуб, почтительно поклонившись нам. – Прошу вас разделить с нами нашу скромную трапезу и отдохнуть после долгой дороги, а после мы выслушаем все, что вы прибыли нам сообщить.

Он сказал несколько слов на своем языке и народ начал расходиться, с интересом оборачиваясь и обсуждая нас. Вырвидуб жестом позвал следовать за ним, вместе с нами остались еще трое парней. Они привели нас в небольшой бревенчатый дом и, Вырвидуб сказал, что здесь мы будем жить, но для начала, чтобы смыть с себя грязь и усталость, он приглашал нас в баню – это необычное русское заведение, о котором я столько слышал.

Баня оказалась таким маленьким аналогом ада. В небольшой, раскаленной комнатке нас ждал суровый дядька. Посмеиваясь и что-то приговаривая себе под нос, он от всей души лупил нас мокрым веником. Поначалу я был в шоке, но потом почувствовал, что в этом действительно что-то было. Правда, Рив как обычно не разделял моих восторгов. Он страдал и молил о пощаде, но дядька был непреклонен. Когда Рив перестал подавать признаки жизни, я не на шутку перепугался, но для дядьки это было чем-то в порядке вещей. Он схватил ведро, стоявшее у порога, и с размаху окатил Рива водой. Несколько брызг попало на меня, вода была ледяная. Но Рив сразу пришел в себя. Он тяжело дышал открытым ртом и смотрел перед собой, дядька дружелюбно похлопал его по плечу и сказал: «Хорошо!». Одно из немногих слов, которое я знаю по-русски, но вряд ли в тот момент Рив бы с ним согласился.

Когда мы вернулись из бани, для нас уже были приготовлены чистые вещи. Простые льняные рубахи и брюки, кожаные сандалии. Как приятно надеть такие вещи после бани. Я чувствовал прилив сил и бодрости. Рив наоборот, лежал на своей кровати и смотрел в потолок. Он был красным, словно вареный рак, его лицо лоснилось от пота. Интересно, о чем Рив думал в этот момент? Если вообще о чем-то думал. Я огляделся вокруг. Комната была небольшая, с бревенчатыми стенами, вдоль которых стояли две деревянные кровати, покрытые вышитыми покрывалами. В углу рядом с окном небольшой шкаф, тоже выполненный из дерева, а сбоку от него большой стол и деревянная лавка, на которой лежал мой рюкзак. Я заглянул в него. Пистолет и нож, которые я спрятал в потайной карман перед баней, были на месте. Я подошел к Риву, присел рядом и спросил:

– Как ты?

– Я умираю, – тихо сказал он.

– Поверь мне, это далеко не так, – улыбнулся я. – Вставай, они ждут нас.

С тихим стоном Рив поднялся с кровати, оделся и мы вышли на улицу. Несколько девушек, сидевших на лавке у дома напротив, сразу же прекратили разговор и начали с интересом разглядывать нас. Я улыбнулся и помахал им, они засмущались и принялись делать вид, что на самом деле смотрят в другую сторону. Я рассмеялся. Мне было так легко и спокойно. Я глубоко вдохнул. Какой здесь был чудесных запах – травы, цветов, свежего дерева и печного дыма. В таком месте я остался бы на всю жизнь. Естественно, когда выйду на пенсию. Если я до нее конечно… Да ладно, меньше всего на свете мне хотелось думать о чем-то плохом в этом царстве тишины и умиротворения, залитом золотым вечерним светом.

Вырвидуб ожидал нас на крыльце высокого дома, срубленного из дерева, с резными наличниками и петушком на крыше. Он провел нас внутрь, в обеденный зал или, как он сказал, в трапезную. Здесь был накрыт стол человек на пятьдесят. Лишь три места в середине стола были свободны. Они предназначались для нас. Язычники оказались действительно гостеприимными хозяевами, они кормили и поили нас до поздней ночи, расспрашивая о жизни в Европе и рассказывая о своей общине. Кое-что из того, что они говорили, мы знали и раньше. Например, что их общине много сотен лет, и они живут, сохраняя и оберегая обычаи пращуров. Раньше они жили закрыто, скрываясь от всего мира, но лет двадцать назад вышли в свет и объявили о себе во всеуслышание. Теперь они были открыты для всех: для суа, которые хотели найти свое место в жизни или научиться управлять своей силой, и для людей, которые устали от мирской суеты и просто хотели обрести душевный покой. Они не пойдут за Штайнбергом, я понял это сразу, как только их увидел. Штайнбергу нужны были воинственные варвары, которые не будут задавать лишних вопросов. Искать таких нужно где-то в другом месте. К счастью, где находится такое место, Наставник не знал.

Наша трапеза завершилась уже ночью. Правда, Вырвидуб поскромничал, назвав ее скромной, такого количества еды хватило бы и на сто человек. Мы вышли на крыльцо и, пожелав нашим радушным хозяевам спокойной ночи, отправились в отведенный нам дом.

Практически сразу легли спать. Вернее, Рив лег, а я ждал, когда же он уснет, чтобы я смог поговорить с Вырвидубом наедине. Риву ни к чему было знать о моих планах против Штайнберга. Он долго ворочался и, наконец, засопел. Я выждал еще немного и, стараясь не шуметь, вышел на улицу. Ночь была лунной и звездной, не припомню, чтобы я видел столько звезд в небе. В траве стрекотали кузнечики. В воздухе плыл свежий аромат травы. Думаю, если рай где-то и существует, то он больше похож на это место, чем на какие-то абстрактные замки в облаках, в которых праведные счастливчики маются от скуки. Дома были темны и лишь в одном, в самом конце улицы, горел свет. Туда я и направился. Я заглянул в окно и увидел Вырвидуба. Непроизвольно мои губы растянулись в улыбке. Это было невероятное зрелище, древнерусский богатырь, словно сошедший с картины, которую я видел где-то в музее, за клавиатурой ноутбука. Он повернулся ко мне и помахал, чтобы я заходил. Я смутился. Совсем не собирался шпионить за ним. Я поднялся по ступеням и толкнул дверь, она была не заперта.