Рил: Replay - Ирина Давыдова

- Я хочу, чтобы ты занималась любимым делом. Писала статьи и осваивала «фотошоп», как всегда хотела. Это тебе.

Люда не понимала, что с ней происходит. Ликование сменилось растерянностью. Она даже мечтать не смела о таком баснословно дорогом гаджете. Оглядела молчаливых зрителей – все они были потрясены не меньше нее. Погладила коробку, подбирая слова. Вот как ей быть в такой ситуации? Отказаться принять подарок? Нет, она не сможет унизить Пашку отказом при всех. Но что это значит для нее? Неужели он манипулировал ее чувством долга? Не надеялся же, что она теперь будет ему должна за этот подарок? Столько вопросов и все без ответа.

- Пообедаем? – Павел поцеловал ее руку.

Люда кивнула. Ей хотелось как можно скорее покинуть аудиторию, потому что градус любопытства уже сгустился так, что можно было чувствовать кожей. Паша подхватил свой подарок, и, кивнув на прощание студентам, вывел Люду из помещения.

Уже в машине к девушке вернулась способность мыслить.

- Паш, ну зачем? Кто тебя просил? Я сто раз говорила тебе, что еще не готова к новым отношениям, а такие подарки обязывают. Я не могу его приня...

Теплые губы Величко поглотили ее возмущенную речь. Без осторожности, не спрашивая разрешения – во так просто он взял ее и поцеловал, удерживая одной рукой затылок, зарываясь пальцами в мягкие шелковистые волосы. Его губы были требовательными и настойчивыми, словно парень вложил в поцелуй всю свою боль разлуки, жажду обладать любимой девушкой, год томительного ожидания без права надежды. И этот поцелуй сейчас собирал воедино осколки его расколотого сердца. Он как будто касался ее души, давая понять, насколько сильны бурлящие внутри чувства. И Люда ощутила это всеми отсеками своего сознания.

Теплая волна накрыла ее с головой и понесла к далеким берегам, светлым и радостным. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она жадно ответила на поцелуй, обнимая шею Пашки. В этот раз не было оправдания, что это все алкоголь, стресс, стремление забыть Руслана. Да и не думала она о нем в объятиях Пашки – тело отзывалось на его ласку, тепло, чувство защиты. Словно яркая вспышка сверхновой ослепила ее, оставив после себя только одно: невыносимую жажду целовать его в ответ. Так хорошо ей не было никогда. Почему раньше она так яростно все это отрицала?

Не сразу опомнилась, когда поцелуй прервался, а Пашка отстранился, тяжело дыша. Чувство потери было практически болезненным, словно разрыв. Девушка уже начала привыкать к тому, что ей с ним хорошо. Так не было даже с Русом. Но почему внутренние барьеры, установленные сами себе, не могли рухнуть по одному лишь ее велению?

- Прости меня, - хрипло произнес Величко, вставляя ключ зажигания и выворачивая рулевое колесо, - слишком быстро. Только я без тебя умираю все эти дни. Я не хотел вскрывать свои чувства так при тебе, но ничего не могу с собой поделать...

За окном сменялись пейзажи весеннего Киева. Разгоряченная поцелуем Люда тщетно пыталась унять дрожь в руках. Не понимала даже, что чувства, что понемногу возвращались, никуда и не исчезали. Просто она запретила им быть. Еще тогда, когда Пашка отошел в сторону, уступив дорогу Савчуку.

«Почему ты не открыл мне глаза? Почему не стал бороться за меня? – думала Люда, глядя на его руки с длинными пальцами, уверенно сжимающие колесо руля. – Тебе же ничего не стоило тогда выжить Руслана из Киева, не заключать это глупое пари, а просто идти напролом»...

И в то же время прекрасно все понимала. Не тот человек Величко, чтобы хоть на миг позволить ей терзаться чувством вины и неопределенности. Благородство – не всегда синоним слабости. Он был сильнее всех парней, которых она знала. Иногда эта внутренняя сила рвалась из груди, вот как сегодня – нашла свое пристанище в поцелуе, который сместил планету Люды со своей прежней орбиты. Да и положа руку на сердце, если бы тогда, год назад, Пашка развернул боевые действия по ее завоеванию, она все равно бы выбрала Савчука. Просто потому, что было очень трудно на тот момент разобраться в себе и своих чувствах и понять, кого она хочет видеть рядом на самом деле.

И вот сейчас прозрение наконец настигло ее. Все начало потихоньку становиться на свои места. Все это время, пока она была с Русланом, ее мучило вовсе не чувство вины из-за того, что она обидела отказом такого хорошего человека, как Пашка. И не зря она стояла на своем, требуя, чтобы Величко оставался другом семьи. Все это время ее тянуло к нему, а с Савчуком было все покончено. Наверное в тот самым момент, когда она впервые застала его в постели Зойки.

Зойка. Сейчас Люда даже не испытывала к ней ненависти. Даже поймала себя на мысли, что хочет с ней встретиться за чашкой кофе и поговорить. Неприязнь осталась, но было ощущение, что бывшая подруга может сообщить ей что-то важное, то, что все время ускользало от ее внимания.

- Мне понравилось. Просто я... немного не в себе. Все стремительно, - ласково произнесла Полякова, поглаживая Пашку по плечу. – Я хотела узнать. На вечеринке, где вы сцепились с Русом, была девчонка, Зоя. Блондинка в синем платье на фото, вы там втроем – ты, этот Виктор и она. Мы учились вместе, она тогда с Русланом... ну ты помнишь. Я хотела бы с ней связаться как-то. Можешь узнать ее телефон?

- А, да, помню ее. Это любовница Витькиного шефа.

- Ничего себе! Далеко пошла...

- Я спрошу у Вити ее номер. Просто ты уверена, что тебе нужно с ней говорить?

- Нужно, - кивнула Люда. – Мне кажется, именно так я смогу поставить точку в своем прошлом и двигаться дальше. Закрыть гештальт, как говорят психологи.

- Хорошо, я тебе раздобуду ее контакты. О, приехали.

Припарковал автомобиль, галантно подал руку Людмиле, но не выпустил. Держась за руки, словно счастливая влюбленная пара, они вошли под своды торгового цента. Поднялись в зеркальной кабине лифта наверх, вошли в помещение «Львовской кофейни». Люда сразу усмотрела уютный столик у окна, из которого открывался изумительный вид на весенний Киев, расслабилась, ожидая Пашку, который пошел делать заказ. Все внутри нее сейчас ликовало. Весна бурлила в ее крови, краски окружающего мира стали прежними – яркими, насыщенными. Она и не задумывалась, что с Савчуком все видела в сером цвете. Списывала свое мироощущение на осень и зиму с их безрадостным ненастьем. И ведь если задуматься, когда-то ее весна не знала границ и тюльпаны цвели даже в январе...

- Держи, - Пашка протянул ей большое шоколадное сердце – здесь продавали сувениры из шоколада. – Сейчас заказ принесут. О, ты улыбаешься? Довольна моим подарком?

- Мне бы надо дать тебе по рукам за самодеятельность, но знаешь, да. Очень довольна. Я бы себе такой никогда не купила. Правда, я немного расстроена тем, что не могу подарить тебе равноценный подарок.

- Ну, мы не в Арабских Эмиратах, где в случае подарка ты по закону этики должна вернуть аналогичный. Когда освоишь фотошоп, сделаешь мне серию обложек к вайнам и видосам. Это будет самый лучший подарок!