Выход Силой - Андрей Дай

О! Этот человек был мастером плести кружева из слов. Добавить сюда безукоризненное знание имперских законов, и получим опаснейшего оппонента в зале суда.Я начинал понимать, на чем основаны опасения и полицейских в участке, и судьи, при виде этого матерого человека.

За этой его заминкой прямо-таки звучало: «если это заставит вас лично посетить наш офис». Как бы подразумевалось, но не прозвучало. Потому что невместно мне, Антону-Альрику Летову, идти в дом наемных сотрудников. Это они должны прибыть ко мне. Жаль только, что этого места пока как бы не существует.

- Это не станет проблемой, - успокоил я адвоката. – С удовольствием воспользуюсь вашим гостеприимством.

Тут я тоже не сплоховал. Являться лично в офис для обсуждения дел – немыслимо. А вот посетить дом хороших людей будучи приглашенным, например, к обеду – обычное дело, и урона чести не нанесет.

- Пакет с документами доставит мой человек в ваш офис. О содержании курьер не имеет ни малейшего представления…

- Обсуждать что-либо с кем-либо кроме заказчика не в наших правилах, ваше сиятельство, - поспешил успокоить меня Капон. – С нетерпением буду ждать доставки. По готовности, немедленно сообщу. Ваш номер у меня есть.

- Достаточно будет текстового сообщения, - уточнил я, и поспешил распрощаться. Нужно было еще дозвониться до Шелтрана, чтоб он организовал доставку документов по нужному адресу. Благо рассыпаться в любезностях там нужды не было.

- Пакет номер два. Отправь человека доставить его в Адвокатский дом Капон. Сегодня.

- Конечно, Вышеслав Ромашевич, - хохотнул шорец. – В шпионов не наигрался?

- Сегодня, шан, - рыкнул я, и отключился. Не хотел портить себе настроение.

Но пришлось. Имею в виду: пришлось снова вызвать Шелтрана. Потому что буквально за пару минут до окончания перемены ко мне пробилась стайка младшеклассников, ведомая Добружкой Утячичем. Шум, беспорядок, суета и непрекращающееся и на миг какое-то птичье, воробьиное чириканье.

- Ха, смотрите-ка! К нашему Летову друзья по песочнице пришли, - тут же вылез с ехидными комментариями мастерок. – Зовут лепить куличики? А, Антон?

- Будут учить стрелять из рогатки, - с самым серьезным видом кивнул я. – Хочу отстрелить кое-кому все ненужное.

И, растрепав и без того растрепанные волосы Добружко, больше на вопли варнаковской стаи внимания не обращал.

- Здравствуй, Добружко, - улыбнулся я малышу. – Чем могу помочь?

- Договор про торт еще в силе? – прежде победоносно оглядев соратников, деловито поинтересовался парнишка.

- Конечно, - подтвердил я. – Мое слово крепко? У тебя все хорошо? Никто не обижает?

- Нет-нет, все хорошо, - обрадовался доброму слову Утячич. – Мы нашли того бубнилку. Он колдуна Ормссона на машине возит. Вот.

- Вот как? Это точно он? Ты не ошибся?

- Да он это. И ходит так же, и бубнит, когда думает, что его никто не слышит. Ты его сразу узнаешь. У него еще на макушке волосы повылазили…

- Залысина?

- Во-во! Лысина! Точно! Торт будет большим? А то мне еще парни помогали…

- Эти? – грозно нахмурил я брови.

- Эти, ага.

- Молодцы. Хвалю! Минуту…

Пришлось снова вызванивать Шелтрана. Теперь, правда, со своего телефона.

- Пришлешь мне в общежитие большой торт, - и не подумав здороваться, распорядился я. – Не меньше десяти фунтов. И чтоб вишенки были. Это обязательно. Сегодня до наступления вечера. В мою комнату пусть доставят.

- Чего еще изволите? – все-таки успел среагировать шан до того, как я повесил трубку. О! Я много чего изволил. Но именно в тот момент, больше всего на свете я хотел оказаться в тихом, надежном месте наедине с водителем машины главы лицейской стражи. Еще, желательно, чтоб в комнате была хорошая звукоизоляция. Потому что у меня к этому человеку накопились вопросы, сам, по доброй воле, он вряд ли захочет говорить, а пугать обывателей истошными воплями шофера я не хотел.

Праздник ВеликоВелес. Ночь на день Мокоши. 1148 год

Последний день месяца Februarius. Первый день месяца Martius ю.к.

Ваше высокопревосходительство!

Сим довожу до вашего сведения, что

несмотря на все усилия, изучить багаж

прибывшего в Берхольм наследника

инородческого князька Ашина,

Ашин Шелтран-шана не представляется

возможным. А.Ш.Ш. прибыл в сопровождении многочисленной свиты,

одной из обязанностей которой, является непрерывный контроль личных вещей

княжича. Зафиксирована повышенная

активность А.Ш.Ш. Он сам, либо его подчиненные контактировали со многими

значимыми людьми города. Заключались коммерческие сделки. Повторных контактов А.Ш.Ш. с поднадзорным

А.Л. не замечено.

Светояр

В некоторых селениях юго-западных фюльке княжества, в ночь перед днем Великого Велеса до сих пор славянские бабы выставляют на порог связки колосьев и пучки льна, и отбивают скот в хлеву от призрачной «коровьей болезни». Ладно, хоть не напиваются до белой горячки стоялыми медами, и не лупят мужей палками. Вроде как, чтоб скотина – та, что рогатая, а не та, что на двух ногах -весь год была ласковой, а коровы давали больше молока. А ведь еще лет пятьдесят назад, если верить старикам-воспитателям, и это было в порядке вещей. Традиции. И этим все сказано.

Но вот что мне всегда нравилось в этом древнем славянском празднике, так это обязательные к употреблению сдобные пышки со свежим маслом. М-м-м… вкуснятина.

Только в начале февраля, для тех, кто считает, будто молоко рождается на полках магазинов, коровы рожают телят, и на столах селян появляется свежее молоко. Ну, и конечно – масло. Потому что, как они верят: у Велеса и борода в масле. А встречать посвященный этому божеству день без главного символа скотьего изобилия, как-то не по-людски.

В ВеликоВелес вся империя отдыхает. Выходной. Славяне считают, что работа в этот день может навлечь болезни на скот. Причем, обихаживать домашних животных – это вроде и не работа. В праздник Скотьего Бога – это вроде выказывания уважения повелителю славянских одаренных, и властелину всего живого на Земле.

На завтраке в Лицейской столовой пышки были. И масло. Но, наверняка, и то и это – произведено было не руками домашних мастериц, а на конвейере какого-нибудь пищевого комбината. Из сырья идентичного натуральному. Выглядели они красиво, но на вкус были так себе.

На ужин, для тех, кто оставался на три праздничных дня в Лицее, планировалось застолье. Богатое. Иначе, по приметам, и весь следующий год станет скудным, а с уходом Зимы, из дома пропадет и счастье. Верила администрация в древние приметы и верования, или нет – понятия не имею. Но рисковать не желало. В таких вопросах лучше не рисковать. Предки тысячелетиями объедались до колик в животе в этот день, и нам завещали. Вполне в рамках «славного традициями» учебного заведения.