Кочующий Мрак - Яна Саковская

можешь пить спокойно, ‒ добавляю я. ‒ В другом кувшине простая вода. Впрочем, воду можно пить и из-под крана. Здесь хорошая вода. Ксесс всё-таки.

‒ Десерт я думаю отправить обратно лорду Теллери с запиской «я высоко оценила Ваше гостеприимство». Может быть, он подумает, что у меня есть секретный и безошибочный способ распознавания ядов, и перестанет пытаться меня отравить, ‒ говорит Рэй. ‒ Я ведь правильно поняла, что на ужине он хотел предложить мне кубок с ядом?

Я киваю и смотрю варианты.

‒ Не могу поддержать идею отправки десерта обратно регенту. Он нервный, он будет совершать резкие движения и пытаться скорее убить тебя другими способами. От такого решения становится гораздо меньше узких горлышек, в которые тебе нужно успеть проскользнуть, чтобы остаться в живых.

Рука Рэй с ложкой замирает на пути к тарелке на секунду, а затем возобновляет своё движение.

‒ Очень жаль, что ты уходишь, Амрис, ‒ ровным голосом говорит она.

‒ Я готов остаться, ‒ отвечаю я.

Рэй склоняет набок голову, присаживается на край столика с подносом и внимательно смотрит на меня. До этого она сидела на другом конце комнаты, королева Мрака, а сейчас мне достаточно протянуть руку, чтобы коснуться её.

‒ Я бы хотела. Я бы хотела, любовь моя, но я не думаю, что так правильно.

Я поднимаюсь, делаю шаг к ней. Вынимаю тарелку из неё руки, ставлю на поднос. Обхватываю её за бедра, приподнимаю ‒ в сильном теле Кира Альгеса я едва замечаю её вес ‒ и крепко прижимаю к своим.

Рэй перекрещивает стопы позади меня и удобно устраивается в моих объятиях. Кладёт предплечья на мои плечи и поглаживает кончиками пальцев мой затылок и заднюю сторону шеи.

‒ Насколько я вижу, сегодня ночью тебе совсем ничего не грозит. Я не знаю, сколько было в твоей жизни ночей, когда ты можешь спать спокойно, но это одна из них. В нынешней конфигурации я мало, что могу дать тебе, Рэй, но я могу дать тебе ночь, когда ты можешь спать спокойно.

Рэй прикрывает глаза, делает медленный и спокойный вдох и выдох, открывает глаза и выглядит немного расслабившейся. Улыбается мне и наклоняется, чтобы поцеловать. Я по-прежнему практически не чувствую её веса. Я могу держать так её долго-долго.

‒ Неужели ты думаешь, что раз сегодня такая ночь и ты держишь меня в своих объятиях, я захочу спать? ‒ Рэй водит кончиками пальцев по чертам моего лица.

‒ Это не помешает твоим планам по поводу Лерека? Я ведь правильно понял, что ты хочешь предложить ему династический брак?

Рэй задумчиво смотрит поверх моей головы.

‒ Нет, это не помешает моим планам. Это позволит моему телу прожить много нежности. Умелой и родной для меня нежности.

В голосе Рэй звучит печаль, которую я не знаю, с чем соотнести, и не знаю, как помочь этой печали рассеяться, поэтому только крепче прижимаю Рэй к себе и тянусь поцеловать ‒ так нежно, как умею.

‒ Так удивительно… ‒ говорит Рэй после поцелуя, завораживающими чёрными глазами глядя в мои глаза. ‒ Мы столько раз общались с Киром Альгесом, а потом он исчез из дворца, и я приезжаю в Ксесс, вижу его ‒ и понимаю, что это ты. И сейчас: меня обнимает тело того, кто занимается дворцовыми закупками, и, честно сказать, это не самый приятный для меня человек, но я чувствую внутри его тела тебя. Когда я закрываю глаза, я чувствую тебя.

‒ Я беспокоюсь о том, каково тебе будет общаться с Киром Альгесом, когда я покину его тело, ‒ осторожно говорю я.

‒ Что его вид будет напоминать о тебе и о том, что ты ушёл? ‒ Рэй легко смеётся. ‒ Я думаю, что я, скорее, буду внутренне хихикать при каждой встрече, а он будет недоумевать, почему я так странно на него смотрю. Опусти меня пока, Амрис: я хочу ещё поесть.

Я бережно ставлю её на пол. Рэй берёт с подноса тарелку и ложку, и я увлекаю её в кресло, чтобы она могла сесть у меня на коленях. Рэй улыбается и принимает приглашение.

‒ Будешь компот? ‒ спрашиваю я и, дождавшись кивка, наполняю стакан из нужного кувшина.

‒ На самом деле, ‒ Рэй берёт стакан, но не подносит к губам, а опирает его на краешек тарелки. ‒ То, что ко мне вернулась память, пожалуй, облегчает мою задачу продолжать быть живой ещё двадцать лет. Я могу относиться к происходящему как к спектаклю, в котором у меня есть роль, и внимательно играть её.

‒ А ты помнишь свой замысел на это воплощение? ‒ обдумав её слова, спрашиваю я. ‒ Мне любопытно узнать, из каких соображений ты выбрала воплощение в теле королевы Мрака, ‒ если ты можешь поделиться.

Рэй пьёт компот, не сводя с меня улыбающихся глаз. А затем переводит взгляд на клубящийся Мрак за окном, и улыбка скрывается куда-то внутрь неё.

‒ После нашей предыдущей истории, Амрис, когда во время первого покушения на тебя я смогла то ли тебя увести от смерти, то ли смерть увести от тебя, запутать твои следы, а во время второго покушения на тебя я была слишком, непоправимо далеко и не могла сделать ничего, совсем ничего, чтобы уберечь тебя от смерти, хотя, если бы я была рядом, если бы ты не захотел, чтобы я была далеко, а я бы не согласилась с твоей волей, то, может быть, может быть, Амрис, я бы уберегла тебя от смерти, и сделала бы это ещё столько раз, сколько она приходила бы за тобой, и ты бы жил да жил, и я бы жила, рядом с тобой, следуя за тобой, и я смогла бы показать женщине, которая сказала мне, что не будет счастлива та, что полюбит тебя: смотри, вот оно, моё счастье, ‒ так вот, после нашей предыдущей истории я решила, что я хочу уметь одно: видеть смерть на подступах, обманывать её и путать следы, ‒ чтобы у неё никогда не получалось преждевременно забирать тех, кого я люблю. Я родилась здесь, Амрис, чтобы научиться обыгрывать смерть.

Рэй умолкает и делает ещё глоток компота. Её руки дрожат. Я беру её свободную руку в свои и подношу пальцы к губам.

‒ Ты знаешь, Кан-Гиор тогда тоже очень тяжело пережил мою смерть. Принял решение «я без него не могу», вскоре умер и остался ещё на один круг на Земле, чтобы отменить своё решение и восстановить наслаждение жизнью и